Ничей

А посетителей река
Течет все мимо, мимо, мимо…
…Малыш похож неуловимо
На беспородного зверька,
Хотя отмыт он, и в пижаме –
Почти со взрослого плеча…
Сперва он плакал и кричал,
Что пусть его отправят к маме!
Отправят? А зачем ей сын?
Ни разу и не навестила…
Не в радость яркий апельсин,
Которым щедро угостила
Чужая тетя, проходя
Поспешно к мальчику другому –
Любимому и дорогому…
… Смотреть сквозь пелену дождя
Отсюда, с лестничной площадки,
Как будто бы прося пощады
У всемогущего кого-то:
Пускай вон там, за поворотом,
Мелькнет знакомый силуэт!
А мамы нет, и нет, и нет…


Тем,  кто откликнулся на этот стих рецензиями, хотела пояснить вот это, а потом решила поставить сюда – то есть, пояснить всем.

Когда мой Васька лежал в больнице, давно, маленький, лет 20 назад, там был такой мальчишка, Андрюшка. Ожидал отправки в детдом, пока документы оформляются, недели, может, месяцы. Лет 2-3-х, но говорить почти не умел - никто же с ним не занимался. Я его приласкивала попутно, и он думал, что я хожу лично к нему. А потом Ваське стало хуже, я вся в ужасе, тот Андрюшка меня теребит, а я отмахиваюсь - не до тебя! Потом глянула, а он сел на корточки в угол своей детской кроватки с загородочками, угнулся, и сидит. Я его - Андрюша, Андрюша, а он не поворачивается, но и не плачет... Понял, что по чем.
Ваську я скоро перевела из той больницы, а этот Андрюшка на меня просто перестал реагировать с той минуты. Представляю, как ему было больно... До сих пор мне не по себе.
Так что этот стих отчасти про него, а отчасти про другого Ваську, которого моя сестра взяла из детдома.