Дева

Ясный день клонится к закату,
Солнце слаб же светит сквозь листву.
Божий люд идет к храму, как к брату,
Поклоняться Иисусу Христу.

В основном тут старушки седые,
В черных платьях и черных платках.
Скорбный облик, идущий к святыне,
Скорбный лик, неизменный в веках.

Прижимая костыль, на ступеньках,
Стоит парень с одной ногой.
Грустный взгляд, с мольбою о деньгах,
Однозначен с поднятой рукой.

И что странно в наш век сумасшедший,
Молодые приходят сюда.
Вера в Бога, в святость ушедшую
Поражает, как чудо меня.

Налицо парадокс современный.
В чем сокрыта загадка его?
Где останки, лежащие бренно,
Опьяняют людей, как вино.

Для понятия сути вопроса
Приведу я грустный пример.
Там страданье души, там и слезы,
И принятие божественных мер.

Жила-была дева несчастная,
Ей было лет двадцать пять.
Лицо, как погода ненастная,
Людей заставляло бежать.

Девица немного хотела-
Ребенка, частицу свою.
И в церкви молится велела
Ей бабка во славу Христу.

Она исступленно молилась,
Колени избив до крови.
А после молитв вся светилась,
Прижав свои руки к груди.

Так длилось не день, не неделю,
А может не год и не два,
Шептала губами: Я ВЕРЮ,
Душою чиста, как слеза.

Блаженство тому, кто поверил.
Она дождалась своего:
Гуляка нетрезвый заверил,
Что любит, как солнце ее.

Она же не дева Мария,
Ей без греха не зачать.
И разве не это просила,
Пришлось даже честь отдавать.

Он спьяну лица не увидел,
Ему лишь бы ночь провести.
А утром, проснувшись, завидел,
Спеша свой позор унести.

Материнская сущность природы
Вверх взяла над боязнью греха.
Проглядели вы мрачные своды,
Проглядели очи с верха.

А дева, восприняв ребенка,
Как знак доброты небес,
Молясь забывала подонка.
А был ли вообще этот бес?

Теперь для нее отрада-
И смех и возня малыша.
А как не прошло и года,
В храм божий его понесла.

И к церкви, еще на подходе,
Фигурка с коляской видна-
Походка старушечья вроде,
А дева еще молода.

Все тот же платочек и юбка.
Очки на носу висят,
Лишь не обычен для внешности,
Горящий, восторженный взгляд.

Идет так с коляской к воротам,
С дитем годовалым внутри,
Любовно глядя на младенца,
Шепча ему: АНГЕЛ МОЙ, спи.
И в сторону церкви погромче:
О ГОСПОДИ, душу спаси.

1983 г.