Смешно и грустно

Я один среди пришельцев,
     чужой стаю.
Мелькают лица между витрин,
   Разнообразие, пустой малыш,
Как интенсивно сжимать экспандер.
    инспектор жизней запишет путь,
больной и странный,
Без вариантов,
           прохожий ищет куда свернуть.
забыв о главном.
   гремучий тазик, молили в бане,
Дубовый веник, где были парки,
   омелы праздник.
Где грелись белки, пустые ветки.
 С издевкой сытого иностранца,
   смеется кто - то, бросая копоть,
Немая связка прицела с юртой,
     до грядки тыква не докатилась.
Блуждая по небу, нащупал солнце.
Смотрел отливки, все потемнело,
  смеялся долго, но это - ль скотство?
   остаться в черном, считаясь белым.
Инспектор жизней, босые ноги.
   Без сигареты не пьется кофе,
Как много кофе, вы друг мой пьете,
  кого вы ищите?
                как долго срете?
Кого вы любите?
     в кого суете?
Что дальше будет?
     вы все пропьете.
И захлебнетесь в своей - же рвоте.
 А после телом в витрину мило.
     пиджак,  ботинки, под мышкой зонтик.
Рекламно вставить, в альбом зачислен.
     Записан котик к ветеринару.
Берите деньги за стекло - тару.
  Простой и буйный, вот как взорвется,
шипит мой чайник на плитке бледной,
к столу не сразу все подается,
   что подавали, то поди сделай.
Не знаю дети, теряю мысли,
  песчаный пряник, не очень вкусный.
повис над лампой карой арбузной,
  как месяц пьяный, созрело - грузный.
и семя сверху, в погост стрекозы,
 а на кровати ночлегов толки.
Гвоздики, розы, забиты гвозди,
 без плотной мерки, в закалку тела,
от ананаса к консервам с мясом.
 так и от дома до паровоза.
все интенсивно бегут куда - то.
  но остаются на месте звезды.
Валились навзничь в свои- же ямы,
 и с неба что - то сорвалась тоже.
Видать порвалось, да так удачно.
  и явно стало сидеть в сторонке.
кефир, траншея, за ней собачка.
    хороший танец, а после ломки,
не знаю что - же, и кто - же лучше?
  фонарь бродяга? подметки в луже?
босое детство без отражений?
 или пришельцы из не откуда?
  ты знаешь, лучше быть может чудо?
затем тянули все в свои русла,
 послали на хрен, а кто остался,
   на черно- белой известке сказов,
один взирает, эвенков предкок
  сколлот потомок, меж всеми русский,
 как это грустно, смотреть что в мире,
  вдруг стало пусто.

написано в двухтысячных годах это из старого может и раньше конечно с некоторыми поправками и доработками.