Струна

Далеко тебе, птичка, до наших причуд в синей влаге
неба знойного непредсказуемо, как никогда,
Богу в уши поёшь, я подслушал и песнь на бумаге
лишь отрывочно смог записать. Не оставив следа,
ты исчезла. Над тенью сижу, обдуваемый ветром,
наблюдая труды муравьиные, сухость травы,
полюбив листопад, что играет моим силуэтом,
не скрывая от солнца под кроной седой головы.
Не кончается песня, когда о любви она спета,
не такая душа у неё. Высоко над землёй,
в предосеннем просторе запомнит луганское лето
тень мою и меня, и напев этот нежно простой.
Что явилось из жизни однажды, то вырастит снова
и иная пичуга другому мотив пропоёт,
и когда упадёт на бумагу пернатое слово –
позабудется эта судьба, но иная придёт.
Далеко тебе, птичка, лететь; и кузнечик стрекочет
пожеланья свои временам и пространствам иным,
потому что имеющий голос, невольно пророчит,
выпрямляя пути незнакомым тебе, молодым.
Не останется времени – в будущей песне былая
замотивится, не нарушая восторг тишины,
дабы с неба на землю душа ниспустилась иная,
и коснулась живого всего, словно первой струны.