Николаю Алексеевичу Поволоцкому

/ О, искушение! Не  устоял, как  видишь /

Наконец-то  я  добрался 
до  бумаги  и  чернил!
Так  чертовски  измотался,
что, ей-богу, нету  сил.

Проходил  у  нас  в  Нукусе,
в  нашем  тресте, семинар.
До  сих  пор  не  отдышусь  я,
это  ж  просто  был  кошмар!

Семинар  республиканский.
Понаехал  тут  народ:
Андижанский, Самаркандский,
Наманганский  и  Кокандский,
и  т.п. - невпроворот.

Надо  было  постараться 
не  ударить  в  грязь  лицом,
приукрасить, приубраться 
и  явиться  молодцом.

Потрясли  слегка  карманы
/ ну, конечно, не  свои! /
Горько  блеяли  бараны,
не  сносивши  головы.

Есть  у  нас  такой  обычай:
уважаемым  гостям 
голову  / баранью, бычью/
подают  на  дастархан.

Собирались  в  нашем  зале
многошумно  по  утрам.
Выступали, обсуждали
/ разговаривали, спали /,
а  под  вечер - ресторан.

Телевиденье  снимало 
и  снимали  для  кино.
Потрудились  мы  немало,
как  везде  заведено.

Впрочем, как  там  ни  болело,-
отболело  и  прошло.
Похвалили. Было  дело.
Потрудились, мол, зело.

Но  подобные  страданья
не  желал  бы  никому.
Это  в  виде  оправданья
запоздалому  письму.

А  теперь  по  сути  дела,
отвечаю  на  письмо.   
Эка, брат, тебя  задело!
Будто  вылилось  само.

Лиру  взял! «Чего  же  боле?»
Раскололся, наконец.
Ну, и  врезал  ты  мне, Коля,
знай, мол, наших! Молодец!

Поволоцкая  порода –
обстоятельный  народ,
но  в  семье  не  без  урода,
думал - я  один  "урод".

Да  теперь  вот  убедился,
что  и  я  не одинок.
Часом  ты  не  рассердился?
Я  же  в  шутку - видит бог!

Понесло  меня, поехал 
и  забыл  про  тормоза.
Ну, а  ежели  без  смеха,
то  о  главном  не  сказал.

Мне  начать  бы  всё  со  «3драсьте!»
Со  «спасиба»  за  письмо,
а  потом  поздравить  с  Настей,
вон  как  вышло  бы  оно.

Веру  с  Витей  поздравляем 
с  первой  дочерью  / пока! /!
Насте  счастья  пожелаем
и  здоровья  на  века!

Ну, а  бабушку  и  деда –
с  первой  внучкой, от  души!
Внук  сначала, внучка - следом.
Что  ж, успехи  хороши!

Вам   до  пенсии  далече?
Как  дождётесь, так  уж  враз
внука  с  внучкою  на  плечи
и  в  деревню – в  добрый  час!

Да, в  деревню, " в  глушь, Саратов!"
А  Саратов – разве  глушь?
Извините, впрочем  брата,
снова  съехал  я  на  чушь.

Я  завидую, ей-богу!
Вам  же  запросто  везёт!
Я сейчас  готов  в  дорогу,
но  меня  никто  не  ждёт.

Тишина  и  море  неба,
воздух – только  бы  дышать…
Хоть  немножечко  и  мне  ба,
а  потом – хоть  помирать!

Но, увы, моя  планида
в  Кызыл-Кумах  прозябать…
Перешёл  на  панихиду,
значит  надо  закруглять.

Где  взгрустнулось, где  со  смехом,
где  наивно, где  остро -
не  за  славой – за  потехой
направлял  своё  перо.

Стиль знакомый?
Да, вы  правы:
Тёркин  слышится  во  мгле
«Бой  идёт  не  ради  славы,
ради  жизни  на  земле.»

Закругляюсь, но  безбожно
манит  беленький  листок!
Потерпите, если  можно,
у  меня  есть  свой  «конёк».

Сказку  помните  Ершова?
До  чего же  хороша!
Начинаю  слово  в  слово,
начинаю  не  спеша.

За  морями, за  лесами…

Но  это – отдельно  будет.