Легенда о красном камне

Третья девушка была далеко не юной, но и никак не стареющей. Она была безумно хороша собой и любила иметь множество поклонников, так как была тщеславна. Кроме того, у нее был красивый голос, и она получала удовольствие от пения. Жила она в особняке посередине города - особняк достался ей от покойного отца, но, поскольку ей не хватало денег на содержание слуг, приходилось справляться самостоятельно. Замуж она не торопилась, так как не встречала человека, достойного ее во всех отношениях. Работала знахаркой, но посетителей у нее было мало, и она собиралась вскорости переквалифицироваться во вторую по рангу ведьму при царском дворе. Ей, правда, говорили, что наследница престола очень капризна и требует десять любовных приворотов за неделю, а потом десять же отворотов за следующую - но работа ее не пугала. Она как раз скучала без постоянной работы. К ней приходили музыканты и поэты, она проводила вечера с друзьями, вслушиваясь в звуки музыки и задумываясь о своем одиночестве. 
Темным осенним вечером девушка надела ее любимое алое платье с пышной юбкой и направилась в таверну. Заглядывала она туда не так уж часто, и в основном для тайных свиданий. Она вошла и села за свой любимый дощатый стол у окна. Жена трактирщика поставила перед ней тарелку с дымящимся пирогом с олениной.
- Как ты исхудала, бедняжка! - по- матерински заботливо пробормотала она.
Девушка благодарно улыбнулась и тряхнула непокорными кудрями:
- Но мне же идет!
К ней подсел незнакомец. Его стальные глаза тускло светились сквозь прорези тяжелой маски, закрывавшей лицо.
- Ты пришла, Иезавель. Настал час расплаты.
- За что? - поинтересовалась она, отхлебывая красное вино из тяжелой резной чарки, отчего ее губы сразу потемнели.
- Ты взяла красный камень, камень горячечной и безрассудной страсти, которая заставит мужчин идти за тобой по пятам. Ты воспользовалась им. Теперь ты должна отдать мне свою душу.
- Да? - сказала она. - И как же я им воспользовалась?
- Ты прельщала мужчин, ты совращала праведников, свято прилепленных к домашнему очагу.
- Прилепленных? Странно, они никогда мне этого не говорили, - девушка надрезала пирог, и на тарелку хлынул темный, горьковатый сок.
- Ты соблазняла их своей ослепительной улыбкой, мерцанием восточных глаз, глубоким вырезом на груди.
- Так это не я соблазняла их, а их похоть, - она с аппетитом прожевала сочный кусочек пирога.
- Ты растлевала их грустными балладами о прекрасных и гордых рыцарях без страха и упрека, и они видели себя в твоих песнях.
- Так это не я растлевала их, а их тщеславие, - она выпила чарку залпом.
- Ты манила их обманными обещаниями несметных сокровищ, скрытых в твоих альковах.
- Так это не я манила их, а их алчность, - салат, прилагавшийся к пирогу, также был хорош.
- Ты зачаровывала их лживым обликом, ты притворялась, что ты чиста и невинна, порочная тварь! - он закашлялся.
- Кому я такое когда-нибудь говорила? - заинтересовалась девушка.
- Ты заявляла, что не признаешь секса без любви!
- Да нет, я говорила о том, что секс с любовью гораздо лучше. Но иногда бывает очень одиноко, да и закуски бывает мало... не сегодня, - она отрезала себе еще один кусочек оленины.
- Шлюха,- процедил он. - Ты хотела материальных щедрот от мужчин, которые подарили тебе свое сердце.
- Да, хотела. Мне обещали пруд с золотыми рыбками, и я его действительно хотела. В остальном я получила одни расходы. Я не задумывалась о щедротах, глядя в глаза человека, которого я желала.
- Тварь! Ты заслужила правосудие, которое над тобой свершилось.
- А в чем заключалось правосудие? - спросила она, наливая себе вторую чарку.
- Ты страдала. Ты рыдала и сходила с ума, ты не могла оторваться от мрачных мыслей, и твои судьбы были прочитаны в скрижалях.
- Да, я была повинна в грехе уныния год с лишним. В те месяцы, которые предшествовали правосудию, мне было не лучше - просто мои обвинители об этом не знали. Но это в прошлом, и правосудия не было.
- Ты опять врешь, сука, - пробормотал он. - Ты врала и унижалась, ты валялась на коленях только месяц назад.
- Да, я цеплялась за обломки воздушного замка. Я боялась потерять любовь или хотя бы уважение человека, который был мне дорог. А сейчас я больше этого не боюсь.
- Ты думаешь, ты этого не потеряла? - незнакомец отрывисто и хрипло засмеялся.
Девушка медленно прожевала кусок пирога, сочного, пахнущего лесными тайнами, покрытого душистой песочной корочкой.
- А сейчас я знаю, что я не могла потерять того, чего у меня никогда не было, - ответила она. - Да сними ты свой балахон, Илюха, он тебе не идет, и иди домой. Или хочешь, давай тяпнем по одной.
Мужчина медленно скинул балахон. Она внимательно посмотрела на взъерошенную копну волос, на осунувшееся лицо, покрытое тонкой сетью бледных прыщиков.
И они тяпнули.