Первые стихи 90-92 гг

* * *
Стоит на сцене пред притихшим залом,
Глядит на всех, не видя никого,
Седой актёр. А времени так мало
Сказать о том, что важно для него.

Горящий взор пронизан восхищеньем:
Искусство – страсть, и свет, и жизнь, и Бог!
И вот оно, нисходит вдохновенье,
И льётся в зал из сердца монолог.

Негромких строк чарующие звуки
Листвой опавшей укрывают зал…
Артист закончил, и, раскинув руки,
К груди прижал, как будто нас обнял.

Вплетаясь в таинство старинного сонета,
Звучит мелодия небесной чистоты,
Мы плачем и смеемся, словно дети,
Даря аплодисменты и цветы.


***
Ах, время цветения слив,
Неопытность юного мая.
Наряд белопенный надев,
Он думает – это надолго.

Но море вздохнёт, и дожди,
Прохладными неба слезами
Оплачут чудесный наряд…
И всё… лепестки опадают…

Желтеют слепые тычинки,
Дрожащей листвой прикрываясь.
И щурится май близоруко,
В улыбке отчаянье пряча.


* * *
Майская ночь на Эмайыге

Мы по берегу спустились,
Сели в лодку, и вода
Серебрится чуть заметно,
И мерцают облака.

Ветерок в плакучих ивах
Заигрался и уснул.
И пищат, спросонья, птички,
Ёжась в гнёздышке сыром.

Всё вокруг покоем дышит,
Мы вдвоём, а над водой
Тихо всплёскивают рыбки,
Нежно шелестит камыш.

За сосною показался
Свет багряный, неземной…
Словно яблоко румяной,
Оказался он луной.

В небесах луна застыла
Глядя холодно на нас.
Мы с тобою, утомившись,
Возвращаемся домой…

* * *
Чудес ожидая…

На берег сонный и пустой,
Однажды прибежит Ассоль,
Сложив покровы сна.
У ног волнуется прибой,
А над кудрявой головой
Ещё дрожит луна.

Был странный сон,
Он стал мечтой,
И веря в чудеса,
Девчушка ждёт
Что над водой,
Зардеют паруса.
На землю падают порой
И звёзды, и цветы,
По осени не облетят
Наивные мечты.

Пустынен серый горизонт,
Ассоль домой бредёт,
Печали нет  в её глазах.
Лишь изредка вздохнёт.
Ну, что ж, ещё один денёк,
Затишье иль гроза,
Но завтра… Завтра всё равно
Зардеют паруса…


Ирине
Друг мой, теперь тебе – шестнадцать,
И как ни грустно это сознавать,
Но ты уже не веришь в сказки,
Всё в жизни начиная понимать.
Упрямо репетируешь движенья
Ещё не женских рук, и выраженье глаз,
И нервность свежих губ,
Мерцает в зеркале послушно отраженье,
Всё повторяет, даже сердца стук...
Ты – лицемерна, ветрена, надменна,
И вместе с тем – красива и нежна,
Глаза искрятся смехом неизменно,
А по ночам грустит с тобой луна,
Которой ты рассказываешь тайны.
Романтик одинокий – соловей,
Подслушает твой монолог случайно,
И перескажет песенкой своей

Тому, кто в тишине ночной склонился
Над старой фотографией,
На ней июньский теплый вечер отразился
И кружева сиреневых ветвей.

И девочка в потертых узких джинсах,
Юна, беспечна, чуть напряжена,
Взгляд по-кошачьи холодно-капризен...
Ты, верно, догадалась, кто она?

Не отвечай, не надо дерзких слов,
Луна пусть беззаботно серебрится,
И в темноту уносится легко
Лукавая полунощная птица.

Принцесса-ночь прозрачную вуаль
Росы на землю бросит в танце,
И ты уснешь, забыв свою печаль,
К чему она, тебе всего шестнадцать...


Сон

Я часто вижу этот сон,
Ко мне во сне приходит Он,
И нежно за руку берёт,
И в мир таинственный ведёт.

Мы с Ним идём дорогой длинной,
Дорогой странной, неземной.
Мне страшно, но шепчу: - Любимый,
Я не боюсь, ведь ты со мной.
Кругом туман клубится белый,
В лицо кошмарами дыша,
А у реки, мерцая телом,
Поёт русалка в камышах.
Кричат кикиморы и совы,
Хохочут бесы надо мной,
Сквозь слёзы повторяю снова:
- Нет, мне не страшно, я с тобой.
Трава мне обвивает ноги,
С трудом даётся каждый шаг,
Чуть в сторону свернув с дороги,
В глубокий падаю овраг.
Почувствовав прикосновенье
Невидимых прохладных рук,
Пытаюсь, подавив смятенье,
Покинуть ненавистный круг.
Но страх меня не оставляет,
Страх перед чуждой темнотой,
И я твержу, я заклинаю:
- Я не боюсь, ведь я с тобой!
Все эти хрипы и стенанья
Уже не в силах я терпеть,
В висках шумит одно желанье: -
Упасть в траву и умереть...
Внезапно ветра лёгкий ропот,
Прорвал тумана пелену
И разбудил деревьев шёпот
Новорождённую луну.
Её волшебное свеченье
Переменило всё вокруг,
Страх место уступил волненью: -
Куда идти, и где мой Друг?

Но что со мною происходит?
Невольный испускаю стон,
В своей постели просыпаюсь,
Мне снова снился странный сон…



Баллада

Средь мрачных туч просвета нет,
Деревья стонут безутешно,
Грохочет гром и молний свет
Кромсает небеса небрежно.

Монах в часовне терпеливо
Поклоны пред распятьем бьет,
И подвывает пёс тоскливо,
Хозяина, волнуясь, ждёт.

А в замке девушка печальных
Глаз не отводит от окна,
Томится долгим ожиданьем
Во мраке комнаты одна.

Но пусть гроза напрасно злится,
Её преграды одолев,
Сквозь дождь и ветер всадник мчится
На обезумевшем коне.