Последняя осень

Церковь верхом голубая
Загордилась у холма.
Ее маковки дрожали
В ряби ближнего пруда.
Тривиальную картину
Та дополнила судьба,
Что осенним утром мирным
Меня грустью привлекла.
Плыл, оставив место в стае,
В той осенней ранней мгле
Гордо голову склоняя,
Лебедь белый по воде…
Грудью смело раздвигая
Сколы утреннего льда,
Он искал, глаза печаля,
Место скорбное у дна…
От зевак и сердобольных
Мякиш он не принимал
И с бессилием к природе
Неизбежно замерзал.
Из подслушанного мною
Полушепота людей –
Я хлебнул сердечной боли
Бывшей пары лебедей.
Они, верные, гнездились
Много лет в тиши пруда…
Улетая, вновь стремились
Неизменно жить сюда.
Но доверчивость наивна…
И, живя среди людей,
Кто, чем больше безобидней –
Тот обиженный больней…
Так и лебеди – доверьем
По наивности своей
Свое каждое мгновенье
Укрощали вздор людей.
И разбойно, и порочно,
Под молчаньем куполов,
Те же люди, только ночью
Не убили лишь его…
Он, как мог, свою подругу
Хрупким телом защищал,
Но помехой бывшим людям
И спасителем не стал.
Я не знаю, опустилось?
Ее тело в глубину,
Но я видел – устремилась
Птица к илистому дну…
Я глядел с ошеломленьем –
Как спокойные пошли
Люди с долей удивленья
И круги седой воды…
Я стоял и ждал мгновенья –
Может быть, его вернет
Та способность оперенья?
Но, увы! Лишь рябь и лед…