Попытка оправдания Махно

  Время пришло, извиняясь.
Просторы сдались, отходя…
И прошлого самая малость
Уселась к подножью меня…
Вечное, вот, на подносе –
Натурой застывших чудес,
Где с инвалидною тростью
Той анархии гордый певец.

   В толках – мы вечны у бога,
Там его неподсудны пути…
Взвешенность каждого слова
Даст некий смысл обрести…
И не от скромности ложной
Знать – как теперь величать
Гостя, как памятью вложено –
Батькою?.. или как мать?

   Годы от проклятой жизни
Многим – смиренье и Бог!
Он до означенной тризны
В церковь поверить не смог.
Знал, что зародыши «люти» –
В слове самом «Величать»…
«Батьку» – засватали люди.
В метрике – Нестором звать!

   Верно, что средства любые
Целью прикрыты всегда…
Так уж тачанки лихие
Были нужны в городах?
Очень уж по-философски –
Может быть праведным все!
Было в порыве матросском
Анархии знамя черно…

   Что мы? – коль тянутся в стаи,
Одичав, и домашние псы...
А волчьи повадки хозяев
Оскверняют собачьи умы.
Тужилась, крепнув в затонах,
Зрела гурьбой в камышах
Вольная стать Гуляйполя,
Пряча задор в шалашах.

  Время рожденья Советов –
Хождение Смутных времен,
Вопли мессий и адептов,
Вдребезги битых имен.
А подлая сутью гиена,
Этот бывший нарком, а не Лев!
Вырастил справа и слева
Предателей грустный посев…

  Бездна бытующих мнений
Милует, губит сама!
К лучшим в ряду поколений
Несправедлива судьба…
Жуток угар реваншизма!
В масках вчерашних друзей
Явны цвета эгоизма
С оттиском плотских затей…

  Гордое, вольное племя
Будит, стеная, земля…
Всех, кто остался не стрелян,
Просто запрут в лагеря.
Это потом, из Парижа,
Уже без страны и друзей,
Под эмигрантскою крышей
Стало слышней и видней…

  Не мерил национализма,
Покорности шлейф не носил…
Доныне вельможам отчизны
На должное не дано сил…
…Время ушло, удивляясь,
Как в прошлом себя отдало
Анархии нужную малость.
И это, отнюдь, не смешно!