Тишина

    Около трех часов начался сильный озноб. Не помню как долго он чередовался с удушливым жаром, но казалось сердце не выдержит. Тревожные образы мелькали перед глазами и уже не было разницы закрыты они или открыты. Наволочка пропиталась потом, но встать не хватало сил, ни на что не хватало сил.
    Время двигается прерывисто, не так, как мы его представляем – это вовсе не однородный поток. Это мятежная череда кусочков с ржавыми и острыми, как бритва, краями. Тишина сменилась невыносимым стуком. Он пронизывал, делал расстояние между острыми краями все больше  и повергал в абсолютное смятения, хаос души и какую-то удивительную гармонию с миром. Удары сердца учащались. На удивление дыхание почти отсутствовало, и поднеси кто зеркало, его поверхность осталась бы незапятнанной жалкой тенью жизни. И вместе с тем – спокойствие. Тягучее, непоколебимое оно обжигало, до звона натянутое спокойствие. Ногти до боли впились во влажные ладони, хотелось кричать. Губы высохли, и я чувствовал вкус железа во рту.
И вдруг с необычайной ясностью я стал сознавать происходящее. Моему взору представилась полутемная комната, размытые образы мебели и люстры. Я видел себя и в то же время был поглощен видениями.
–    Silentium!
–    Что вы сказали?
–    Silentium, silentium!!!
    Ненавижу немые крики, пробирают куда глубже. Ногти вошли еще глубже. Красная пелена, женская близость, стоны, ветер, холодный ветер…все оборвалось. Я снова начал сознавать себя. Глядел в потолок, долго, и перед глазами поплыли разноцветные круги: синий, фиолетовый, серый. Потом все переменилось к желтому. Женщина пела в блестящий микрофон. Занавес сомкнулся.
    Я увидел свое отражение – жалкий комок ночного несчастья. Колокол. Боль в ушах, я попытался закрыть их – что-то вязкое осталось на кончиках пальцев. Пальцы со вкусом железа. Волна истерического смеха поднялась и угасла в одночасье, разбившись о скалы звенящего дрожью спокойствия. Надо запомнить…
    Женщина вновь принялась петь. Ее голос все нарастал пока не перешел в крик, визг, жуткое эхо преисподней. Он охватил все вокруг. С глаз катились слезы, из ушей – все те же ржавые потоки, легкие трепыхались и казалось тоже кровоточат. К общему шуму добавился лязг метала. Все ближе, и ужас охватывал остатки моего сознания. Колокол. Я утратил способность к восприятию…
    Проснувшись я не сразу открыл глаза. Нежное красноватое свечение вселяло уверенность, и уже через минуту я видел солнечный лучи, пытающиеся пробиться в комнату. В начале они сражались с листьями невысокого деревца за окном, потом – с занавесями. Вдали был слышен детский смех или плачь, но мне не было до него никакого дела. Сделав над собой усилие, я поднялся и невольно провел руками по лицу, достигнув ушей – ничего. Тень улыбки скользнула по моему лицу.
    Я встал и не обуваясь пошел в ванную. Холод пола отзывался приятными ощущениями после ужасной ночи. Воды, ужасно хотелось воды. Повернул кран, вначале хлынул кипяток, и  клубы пара заполнили пространство между мной и умывальником. Несколько секунд спустя я уже упивался прохладными прикосновениями прозрачной консистенции к лицу. Облокотился о фаянсовую поверхность.
    Не может быть!!! Тысячи иголок в один момент вонзились в мое тело. Резким движением руки я провел по запотевшей поверхности зеркала – отражению не доставало ровно половины…



21.04.2009


ТИШИНА