Шереметьево

Объявили, в двенадцать посадка   – Милан.
Льет за окнами  серый занудливый дождик.
Провожаю судьбу, безысходностью пьян.
На губах поцелуй -  стынет  горький и  ложный.

Не ревную, к чему все, забыл и простил…
Закружила весна,  молодой был,  безусый…
Знаешь, я ведь молчал, что   безумно любил,
И в глазах твоя шея,  из  жемчуга  бусы.

Помнишь смех,  по бокалам  разлито  вино,
Мой восторженный взгляд, голос сильный и зычный.
Я не знал, тебе было  тогда,  все равно,
Тебе роскошь обычной казалась привычкой.

Ну, пока. Долетишь, позвони если что…
Может быть, для тебя это кажется странно.
Я уйду  в зябкий сумрак, накинув  пальто,
Как герой после титров уходит с экрана.

Подожди, еще десять последних  минут.
Ты не знаешь, каково мне с тобой расставанье.
Беспощадные вымыслы режут и жгут,
Только гордость сгубила объятий желанье.

Только знай - я твоя. В этот  крохотный миг
Запрессовано всё, что бывает в признаньях,
И не смей разрушать вдруг родившийся мир.
Я вернусь, прилечу, лишь к тебе на свиданье.