Русско-язычные изгои
в Каракалпакию, в Нукус.
Природой место небогато,
вода солёная на вкус.
Вокруг пустынные равнины,
пески, такыр, солончаки.
И лишь зелёные долины
прижались скромно у реки.
Живу здесь сорок лет и присно.
Я по натуре - оптимист,
сюда не сослан был, а прислан,
как молодой специалист.
Потом, как водится на свете,
- обыкновенная семья:
жена была, родились дети,
на семерых одна скамья.
В Нукусе люди жили дружно
и в нашей жизни трудовой
нам знать, казалось бы, не нужно
кто ты и нации какой.
Сказать по совести, не очень
богато жил у нас народ,
и справедливость, между прочим,
не всем заглядывала в рот.
Мешали жить нам бюрократы,
вся аппаратческая рать.
И в руководстве - партократы
всё больше стали жировать.
Уже не веря пропаганде
о том, что будет Коммунизм,
не строй советский мы ругали,
но только наш бюрократизм.
А Горбачёву наши боли
понятны были без труда,
вот почему мы поневоле
ему поверили тогда,
когда открыто, честно, гласно
застой он в партии признал
и убедительно, и ясно
нас перестроиться позвал.
За демократию боролся,
к самостоятельности звал...
В итоге вышло - напоролся
на государственный развал.
Распался весь союз республик,
все разбежались по дворам.
Ну, был когда-то общий бублик,
теперь у всех своя дыра.
Сейчас по воле Беловежья,
или парламентских крестин,
живу я в ближнем зарубежье
русско-язычный гражданин.
Меня пока не притесняют
/ в других республиках - война! /,
но тихо, молча объясняют,
что здесь не русская страна.
И если хочешь обретаться,
живёшь давно, и попривык,
то должен срочно постараться
освоить их родной язык.
И, между прочим, не скрывают ,
и мне давно пора понять,
что здесь совсем не возражают,
прощаясь, руку мне пожать.
Наверно, где-то они правы,
у них же - суверенитет.
А мне – налево и направо –
теперь нигде приюта нет.
И здесь презрением остужен -
я ж "гнёта" русского пример,-
И там, в России я не нужен,
я лишний рот - пенсионер.
Ну, хорошо, когда в России
кого-то родственники ждут,
а если нет, то ты бессилен.
Не нужен ты ни там, ни тут.
В Аральском море / не слыхали? /
когда-то остров был Тайли.
Там прокажённых содержали
/ их здесь макау нарекли /.
Режим у них довольно строгий.
В ГУЛАГе верили - вернут,
а здесь закрыты все дороги
до дней, пока они умрут.
Умрут - их там же похоронят.
Но знали люди - на Тайли:
оттуда их уж не прогонят,
у них был свой клочок земли.
А мы сидим в ковчеге Ноя,
на гребне пенистой волны,
русско-язычные изгои,
мы - жертвы умершей страны.
К несчастью, люди не дозрели
простую истину понять,
что все одной мы колыбели,
Земля - для всех народов мать.
Что предок наш у всех единый,
тот, самый первый, человек!
Что шар земной наш неделимый,
наш общий в Космосе ковчег!
1994 г.
Свидетельство о публикации №109041904510