Ельциниана на Стихире

Немного известных личностей в России удостоились того, чтобы их смерти  в массовом порядке посвящали свои стихотворения великое множество соотечественников; таковых, пожалуй, можно пересчитать по пальцам одной руки: Ленин, Есенин, Сталин, Виктор Цой, Высоцкий (Смерть Владимира Семеновича удостоилась, наверное, самого массового воспевания в мире). И вот два года назад к плеяде этих незабвенных деятелей присоединился ещё один - Первый Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин.

Нужно сказать, что у Ельцина уже было два периода, когда ему посвящали творения в массовом порядке. В конце перестройки появилось огромное количество "лубочных" стихов, прославляющих его твердость в отстаивании народных интересов перед партийной верхушкой, как правило, опальный мудрый Ельцин в них сравнивался с недалеким Горбачевым.

Второй всплеск был в лихие девяностые; в них Ельцин уже критиковался (мягко говоря) за политику либеральной "шоковой терапии". Для примера такое стихотворение можно отыскать на Стихире: "Царствование Ирода" Людмилы Грязновой(http://www.stihi.ru/2009/03/04/2105). Смерть экс-президента открыла третий этап - создание поэтических некрологов. Я сам не избежал соблазна отдать дань памяти Борису Николаевичу и даже написал про него целую поэму, которая так и называется - "Борис Николаевич Ельцин"(http://www.stihi.ru/2009/03/18/3053), из которой  можно узнать, как я отношусь к этому незаурядному человеку; однако, я не буду здесь ее рассматривать.

Все посвященные Ельцину произведения, найденные мной на стихире, можно разделить на три разряда: "скорбящие", "примиряющие" и "негодующие".

Начнем со "скорбящей" группы.
Вообще-то, читая стихи, в которых авторы тоскуют из-за кончины Ельцина, первое впечатление, которое у меня возникало (да и не только у меня, судя по рецензиям) - это ощущение, что читаешь какое-то крайне изощренное издевательство, сотворенное каким-то лютым ненавистником Бориса Николаевича. Для того, чтобы убедиться в истинных мотивах создателя произведения, приходилось читать ответы на рецензии данного произведения и просматривать другие сочинения автора. Должен признаться, что вполне возможно, что я в самом деле не понял каких-то тонких намеков и в данном обзоре вполне мог ошибиться; в этом случае я буду благодарен, если меня поправят.
Примером типичного  недопонимания читателями может служить творение "Дедушка Боря - не выразить горя" Юрия Адамова (это самый плодовитый автор из Ельцинских поклонников, его перу принадлежит целых четыре стиха):
 
Кто был современником
Великих событий
Не был пленником
Марксистких наитий
Борису Ельцину
Честь и хвала
Президенту умельцу
Вечная Слава!
Он был открыватлем
Он был дедушкой Борей
Он был врачевателем
Был созидателем аллегорий
Вывел нас в свет дедушка Боря
Из истошной всем красноты
И теперь не выразить горя
Сегодняшней минорной ноты
Утраты свободы и доброты
Борису Ельцину
Честь и хвала
Президенту умельцу
Вечная Слава!
Борис Николаевич Ельцин
Великий ушедшего века умелец!!

Первая рецензия, которую я увидел под текстом, была: "Блиииин!!!! Я думал, прикалывается человек! А он реально именно ТАК пишет! Пародисты, не проходите мимо! Это же, блин, клондайк!"

Честно говоря, "скорбящие" стихотворения, пожалуй, самый интересный раздел из Стихирной Ельцинианы, настолько необычны и своеобразны взгляды этих авторов.

Рассмотрим особенности этих произведений.

Наиболее общей причиной, из-за которой столь сильно поклонники Первого Российского президента ему благодарны, безусловно, является свобода, которую он подарил народу. Дополнительно к этому президент совершил в своей жизни следующие подвиги: "Развалил красные стены..." ("Памяти Б. Н. Ельцина" Александра Чаговца), "Избавил всех от «мафии» всевластной", вернул флаг, свободу мысли и печати ("От нас ушел великий человек!" Егорова Вячеслава), поручил Россию "идущим грядущим мессиям" ("На смерть Первого Президента" Александрит), "поднял Русь из праха коммунизма", " Он Русь вернул опять в объятья Бога" ("Борис был прав" Михаила Чикина), "Возвращал вес рублю" ("К смерти Бориса Ельцина" Морд-Сит), "Защищал он своей грудью Наши города" ("Ельцин жив" Димы Горобыка).

В скорбящих стихах очень неожиданны эпитеты и характеристики, применяемые к Борису Николаевичу: так,Сергей Гулик в своём "Б. Н. Ельцину посвящается" называет его мессией и опорой для народа; Александрит в "На смерть Первого Президента" - влюбленным в Русь обладателем бархатного голоса, который сменил небрежное слово-приложение "русский" на прекрасное "россияне"; Морд-Сит считает его "храбрым, как модильянен" ("К смерти Бориса Ельцина").

К Борису Николаевичу применяются аллегорические сравнения с такими животными, как медведь и лев (как правило, поверженный), в одном месте упоминается рыба елец - "солдат уральских рыб" (Bor, " *** "). Многие авторы искренне негодуют за потоки грязи, которые обрушивают на "поверженного льва" ненавистники Первого Российского Президента ("Ну, кто еще не пнул седого льва?" И.Макаровой). С другой стороны есть стихи, сильно гиперболизирующие скорбь народа по усопшему: " Страна погрузилась в молчание. Не шутит никто, не смеется... В окнах России - свечи,Тихо за каждым из них." (Морд-Сит, "К смерти Бориса Ельцина"), " Скорбит по Ельцину полмира, В Отчизне слышится: -Прости!" (Валерий Розенберг, "Скорбит по Ельцину полмира").
В двух стихотворениях, сочиненных юными поэтами (Юрий Адамов и Андрей Аникушин), вместе со скорбью присутствует блаженная радость, вызванная тем, что молодым повезло родиться уже после того, когда СССР был разрушен и они "не вкусили советского горя", а сейчас имеют возможность "кататься в Москве на дорогих авто, И не бояться сесть за непонятно что" (Андрей Аникушин, "Ельцин").

К разряду "скорбящих" можно также причислить несколько стихотворений-коллективных некрологов; в них, кроме Б.Н.Ельцина отдается дань памяти ещё нескольким людям, ушедшим из жизни почти одновременно с Первым Президентом: Ростиславу Растроповичу и Кириллу Лаврову. Таких произведений я на Стихире нашел четыре; все они проникнуты отчаяньем и безутушным горем по усопшим.

Из всех "скорбящих" стихов лучшим, на мой взгляд, является "Борис был прав" Михаила Чикина(http://www.stihi.ru/2007/04/24-2331), которое просто сразило меня своей трогательной наивностью. Кстати, из "скорбящих" оно набрало, по-моему, наибольшее количество рецензий - целых 39. Эти рецензии также очень интересны и чтение "Борис был прав" вместе с ними намного увеличивает гамму впечатлений.

* * *

Характерной чертой для второго, "примиряющего" класса стихотворений памяти Ельцина является, пожалуй, желание не высказываться плохо о покойном из этических соображений; как написал Прохор Индеев в "На смерть Ельцина":

"Молчи, страна! Ведь на Руси
Не поминают плохо..."

Как типичное для "примиряющих" произведениях я бы привел в пример "Посвящается Борису Ельцину" Павла Четверткова. Двойственное отношение к Ельцину подчеркивается во фразе о нем: "Наш друг и тать...". При всех своих недостатках Борис Николаевич всё-таки был мужественным борцом, побеждал в жарких схватках, не уступил и сохранил за собой власть; не обращал внимания на "подколки" "слабых мальчишек" (видимо, имеется ввиду оппозиция). Хотя он и раздал землю довольным казахам и узбекам, совсем позабыв про русских, но зато дал возможность для созревания народу. Здесь, как и в других стихотворениях "примиряющего" цикла, даётся высокая оценка покаянию Ельцина и его передаче власти в надёжные руки. Судить же покойника за его проступки право предоставляется Господу Богу.

Это знаменитое публичное покаяние Ельцина, порой упоминающееся и в других произведениях об усопшем, мне чем-то напоминает поведение героя культовых "Покровские ворота" Велюрова, который, напившись в умат, чуть не срывает бракосочетание своих соседей, где должен был присутствовать в качестве свидетеля; в дальнейшем же на упреки за свое безобразное поведение он отвечает сакраментальной фразой: "Но я же извинился!". Правда, у Ельцина масштаб деятельности грандиознее.

Дать однозначное определение идейной направленности этого цикла, довольно сложно. Авторы тут представляют целый спектр переходных мнений от почитателей Ельцина до его лютых врагов.

Конечно, здесь можно встретить и поклонников Бориса Николаевича, (в отличие от первой категории "скорбящей" апологетики они пытаются не выходить за рамки объективности): Иван Клюев в "Я ухожу..." сравнивает жизнь при Ельцине со штормовым рейсом, но, тем не менее, это много лучше, чем "жить в застойной луже". Ирэна Солодовская считает, что чтобы Ельцин не натворил, он все равно останется Первым Президентом России, и за одно за это перед ним следует преклониться. Ирэна талантливо гиперболизирует: "Все знают, что народом русским он, как не странно, был любим...", "В этот день великой скорби весь народ его простил...".

Два довольно дружелюбных стихотворения посвятил смерти Ельцина Лео Куни: в "На смерть Ельцина" (судя по контексту, он лично встречался  с будущим президентом), фраза "Страны Советской разрушитель" в устах автора звучит как комплимент. Хотя при всех своих достоинствах, Ельцин -  "Человек с противоречивой судьбой", но судить, хулить и бранить мертвых - это не в русских традициях. Другое стихотворение Лео Куни - "Так что же хотите вы, паршивые России дочери, сыны" обвиняет "паршивых шакалов и дворняг России" (так автор именует критиков Ельцина) в том, что они смешали с грязью покойного - а не они ль сами его и избрали, уподобляет их слова глумлению над мертвым львом и просит прощения у Родины за всех, кто взял на себя этот грех, а также проводит аналогию с действиями Эстонии, снесшей памятник Воину-освободителю.

 При чтении "Надгробной плиты" Энакина при его описании того, как Ельцин перестроил Россию железной рукой (в тексте - "Железною рукою демократических оков") у меня возникли ассоциации с Петром Первым и Сталиным. Оригинально этот автор преподносит недостатки и достоинства своего героя: к недостаткам относится то, что он был небросок и, порою, некрасив, стал героем анекдотов, любил идиотов. А вот приверженность к пьянству - скорее достоинство, чем недостаток, так как на Руси мужики пили всегда.

А в очень красивом, но при этом слишком лиричном для того, чтобы понять политическую позицию автора стихотворении "Прощальная...", Олега Москалик ограничивается только фразой "Ах,  как горек ты, воздух свободы".

Несколько стихотворений абстрагируются от реальной жизни стоической философией -
например, в "На смерть президента" Джека Бейтикса говорится, что о плодах Ельцинского правления судить еще слишком рано. Эту мысль развивает Алексей Орлеанский в "Размышлении о смерти Бориса Ельцина": все поступки Ельцина были неоднозначны, трактовать их можно по разному, так как "не понятно, где был человек и где политик". В любом случае, он умер, "Мир взял его грехи и добродетель", а на том свете его дела просто не заметят. Алексей Владимирович Селадьин в "О Борисе Ельцине говорят по разному" хотя и соглашается, что от Ельцина был только один вред, но, во-первых, "негоже вслед ему злобно да и с матом", во-вторых, были времена и хуже, и ,в-третьих, он был необходим с метафизической точки зрения - типа, так было богом задумано. Философичность присуща и Ирине Шулениной - в "Памяти Ельцина" она рассуждает, что нет худа без добра и именно в годы Ельцинского "звездного краха" она смогла осознать свой поэтический талант.

И все-таки люди, сочинявшие "примиряющие" стихи, в отличие от первой группы к усопшему относятся скорее негативно, чем положительно. Причины нелюбви к Ельцину у разных авторов разнятся. Так, Елена Студентова в "Судите сами" считает, что Ельцину не было дела до павших на войне, которых он туда отправил погибать, но вообще-то Ельцин Россию-мать любил всем сердцем и много для нее сделал. Сам автор просит у мертвого президента, чтоб он её не судил за критику ("Но волю я имею право чувствам дать!"). Матери погибших, равно как и сами павшие воины, Ельцина должны тоже простить ( а погибшие еще и передать ему на том свете привет).
Артем Кузнецов в "Борис Николаевич Ельцин" называет Первого Президента "решительным перцем" и сообщает:

"...его материли народы
и я его плохо люблю."

Читая эти строки, создается впечатление, что Ельцин планомерно уничтожал культурный слой России - жертвами его рук пали Цой, Тальков, Листьев... Тем не менее:

"...мы - дети неясной эпохи
земля пусть тебя не жестит
мы тоже когда-нибудь сдохнем
а может и нас Бог простит"

Конфутатис Малэдиктис в "Первому Президенту России" предъявляет более серьезные претензии: Ельцин разорвал на части державу, расстрелял парламент, начал войну в Чечне, и это перевешивает его благодеяния - свержение большевистской власти и дарование прав и свобод. Но о том, что делал Ельцин - судить истории:

"Одевал или сдирал с нас кожу,
О России тщанье иль корысть".

Марат Ахтямов в "На смерть Ельцина" предполагает, что Ельцину выпала "суровая участь" - суд Господа Бога, который его ожидает после смерти. Именно из-за страха перед этим судом он и глушил себя алкоголем.
Подытожить "примиряющую" категорию мне хотелось бы строками из Ментального Пьяницы ("Ельцин умер..."):

"Не говорят о мёртвых плохо,
Так что приходится молчать..."

* * *

Перейдем к третьей, самой многочисленной категории стихотворений о Ельцине - "негодующих", авторы которых настолько недовольны деятельностью Первого Президента, что не согласны простить его даже после смерти.

Перед разбором сделаю маленькое отступление: я разыскивал стихи про Ельцина на стихире в режиме поиска по фамилии, имени и отчеству покойного. Первоначальное количество "негодующих" произведений, обнаруженных мной, было несколько меньшим и едва превышало сумму "скорбящих" и " примиряющих"; но число их возросло, когда я ввел в поисковую строку аббревиатуру инициалов экс-президента -  "ЕБН"  - и выудил еще полдюжины стихов.

Просматривая многочисленные рецензии на стихотворения о смерти Ельцина, я пришел к заключению, что авторы из "негодующего" цикла придерживаются мнения, что ошибки государственных деятелей, в отличие от простых людей, после смерти забывать не следует, так их деятельность имеет очень большое влияние на жизнь народа. Для оппонентов в средствах массовой информации, выдвигающих лозунг "о мертвых или хорошо, или ничего", как аргумент противопоставляется третирование мертвых Ленина и Сталина, продолжающееся уже двадцать лет и никакими моральными ограничениями себя не стесняющая. "Если можно хулить и оскорблять их, то отчего же нельзя тоже самое проделать с символом либеральной демократии Ельциным?" - резонно спрашивают недовольные экс-президентом. Данная тема разрабатывается Евгением Гусаченко в стихотворении "Хорошо или ничего", по мысли поэта, такая логика прощения мертвого преступника - "индульгенция для пройдохи".

Однозначно и отношение "негодующих" авторов к поклонникам Ельцина - так, Сидор Портвейныч  в "На смерть Ельцина" считает, что Ельцина в храме отпевают черти, которым автор желает быть заживо похоронеными народом. Николай Смирнов-Милославский в "О Ельцине и памяти о нем" говорит, что по Ельцину  скорбят чиновники, шуты-театральные деятели, в основном евреи. Они его хвалят за подачки, за расстрел Белого дома. Ельцин выпустил джинна из бутылки: при нем началась кровавая схватка за собственность, при которой жизни людей стали не важны. Все хорошее, что говорят об Ельцине, можно найти и в биографии маньяков-убийц. Оценивать Ельцина должны не приспешники, а народ; при этом многие авторы выражают соболезнование, что преступник избежал заслуженной кары - "Подонок мертв... БесСовесть ускользнула" ("На Смерть Ельцина" Владислава Морева).
В этом отношении показательна глубоко пессимистическая фраза из "Посвящено Б.Н.Ельцину" К.А.Полосухина:

"Мы, честные люди, тебя не виним
Хоть сделались мусором... Душой не кривим."


Гнев к Ельцину зачастую настолько велик, что в качестве справедливого возмездия некоторые предлагают не хоронить тело мертвого Бориса Николаевича в могиле, а положить его на рельсы и проехать по нему всей Россией (Николай Усталый, "На смерть Ельцина Б.Н." ). Из произведений, написанных до смерти нашего героя, везде встречаются надежды на справедливое возмездие: "Уж Трибунал для ишаков таких в Европе есть." (Никсуд, "Осел на пенсии") или хокку Владимира Павлова:

"Сладкий увидел я сон!
Будто бы Ельцин-сан
Сделал себе харакири".
 
Перечень преступлений Ельцина (в этой категории стихов термин "ошибки" почти не встречается) наглядно дается в "На смерть Ельцина Б.Н." Никаса Куринуса. По мнению автора это:
1.Развал СССР;
2.Чеченская война;
3.Отданная территория;
4.Недофинансирование армии;
5.Манипуляция мышлением СМИ;
6.Всевластие олигархов;
7.Коррупция и недалекость чиновников;
8. Мафиозная деятельность родственников и близких Ельцина;
9.Гибнущая деревня;
10.Разваливающиеся предприятия.

Михаил Крюков в "Смерти разрушителя" дополняет этот список скачками цен, невыплатой зарплат, нищетой стариков, развратом и бесчинствами, бывшими распространенными в то время, "паленой" водкой, расстрелом Белого Дома, рсширением НАТО на восток, потоком бескультурья с Запада, стремлением "новых русских" к наживе и обману. Кроме этого, Ельцину в различных произведениях инкриминируется засилье бандитов, террористические акты, соблюдение интересов не России, а Америки ("Был американским резидентом...") и многое другое.

Как личность, Борис Николаевич в основном описывается в таких характеристиках, как
"алкаш, властолюбец, популист и карьерист" (Семен Гриль, "Алкаш и карьерист"), шут, скоморох. Естественно, что повышенное внимание уделяется алкоголизму Ельцина - об этом упоминается практически в каждом произведении. Пьянство Первого Российского - это его брэнд; такая мысль возникает при чтении "Президент на пенсии" Винсента Веги, где перечисление странных или сомнительных поступков известных культурных деятелей завершается строкой: "Опять напился Б.Н.Ельцин". Максим Бланк даже свою эпитафию так назвал: "Вечная память алкоголизму" - оригинальное стихотворение, каждое слово которого составляет отдельное предложение. В шести строках и тринадцати словах-предложениях здесь прослеживаются главные исторические моменты из биографии Б.Н.Ельцина.
 Владимир Маковецкий в "О нелюбви к царю Борису..." подчеркивает другую черту - непомерные амбиции: Ельцин поставил целью своей жизни отомстить партии за то, что его выперли из партийных работников, а став президентом, заимел царские замашки, позорящие Россию.
Еще одно свойство покойника - тяга к клоунаде - также не осталась неотмеченным. Александр Ежов в "Посвящается Б.Н.Ельцину" даже "сожалеет" о его "безвременной" кончине:

"Скажи, зачем ты рано сдался?
Скажи, зачем ты уходил?
У власти лучше бы остался,
И дальше бы народ смешил..."

Уделяется внимание и огромному лицемерию усопшего - так, в стихотворении "Прочитав эпиграф" Седого Мужика обыгрывается знаменитая фраза Ельцина о том, что он не может есть осетрину "пока мы живем так бедно и убого", взятая эпиграфом к книге Коржакова про первого президента. Автор негодует на лживость слов Ельцина, поправшего народную веру в него как  в святого.

Что касается политических взглядов "негодующих" авторов, то они оказались довольно разными; среди них находятся не только коммунисты, горько тоскующие по старым временам, довольно часто встречаются выражения в духе Нуваси "На отстой поменяли застой" ("На смерть ЕБН") или Юрия Гринько (из "И это всё о нём"):

"Хоть власть Советов люто ненавидел,
А нынешнюю - тихо презираю."

Любимов Виктор в "ЕБН", вызывая разную сволочь типа Ельцина к барьеру, сообщает, что хотя "Нам на Борисов не везло...", но

"...Владимиры, всю Русь крестили.
Не будет ложным для неё,
Мной избранный Димитрий."

Лариса Баженова в "Поправил Умный, поправил Пьяный...", хотя и противопоставляет Сталина и Ельцина по стилю правления, но и того, и другого считает личностями отрицательными - Умный (т.е. Сталин), обладая железной волей, хотя и убогой душой, хотел занять место бога, всех заткнуть за пояс. Пьяный же, не смотря на своё упрямство и нетрезвость, согласился с тем, что нужно делиться властью с "трезвомыслящими" ( видимо, имеются ввиду олигархи и прочие "новые русские"), чем те и воспользовались в корыстных целях; когда же тот  стал не нужен - упал  в могилу.
Вообщем, "Советы надо было свергнуть, но вот дальше мы пошли не тем путем".
Противоположное мнение такой точке зрения можно кратко выразить строками Петра Дубинина ("Про 100 грамм и 100 млн. баксов"), остроумно перефразировавшего Маяковского:

"Горбачёв и Ельцин - близнецы-братья!
       Кто из них больше стране навредил?"

Александр Купидон аппелирует к сталинскому правлению как ко времени справедливости - при Сталине Ельцина за все хорошее не только бы отправили на Колыму, но и уши бы оторвали. У уже упоминавшегося Седого Мужика стихотворение проникнуто верой в торжество социализма.
А Нусиновмарк в "Иудах" комментирует посещение Ельциным церкви со стороны истинно верующего человека и упрекает того в лицемерии: где он был искренен по настоящему - в парткоме, когда присягал на верность партии, или теперь в храме? Ельцин - Иуда, так как предал свои убеждения.
Есть отклики и со стороны православных старообрядцев - "В коробке с карандашами" Кирилл Товбин в саркастической форме описывает пришествие Ельцина к власти и блага, которые принесло его правление (сникерсы, макдональдсы, солярии, бордели, свободу от чести и совести):

"Мы устроим глобальное счастье
И весёлейшее ток-шоу,
Чтоб забыть, для чего живём."

Тон "негодующих" стихов варьирует от патетического в духе декабристских воззваний (Сергей Никакой, "Беспалый сдох" и Станислав Субботин, "Проклятие" ), до издевательски-саркастического (веселые частушки Юрия Кручинина  о пребывании Ельцина в аду" и задорное "Б.Н.Ельцину посвящалось" Сергея Малиновского ).
Мне очень понравилась искрометная пародия на стихи Заболоцкого Юрия Гринько "Обворована, одурачена..." в которой представляет экс-президента предметом насмешек своего же окружения - президент-остолоп, ссавший на шасси самолёта; метко подмечено: "А ведь мог бы ещё и насрать!"
Есть и басня - "Осел на пенсии" Никсуда (правда, здесь речь идет не о смерти Ельцина, а об его отставке).
Весьма оригинальна композиция в "Памяти ЕБН" Николая Кровавого: мертвый Борис Николаевич хвастается совершенными подвигами и приобретенной славой Герострата; единственно, о чем жалеет экс-президент, так это о том, что его, как лоха, похоронят не под Кремлевской стеной, а на Новодевичьем кладбище.
Владимир Жигулев "К юбилею ЕБН" (2006 год) написал в духе своеобразной любовной лирики: Ельцин уговорил доверчивую Россию, которую затем поимел; устав от любви, извинился: "Я тебе хорошего хотел." Теперь Ельцин счастливо продолжает жить с женой, а России стыдно и позорно.

Но большинство произведений обдают безысходной грустью о разваленных Ельциным стране, армии, селе и производстве. Так, в "Ваучере" Артём Ключников искренне переживает о том, что в России рабочие стали рабами, получившими "ваучер-бумажку" - долю от Родины.

Некоторые стихи связаны с конкретными и порой личными событиями - например, "В память о майкопской бригаде", где автор Александр Тарнакин поминает героев, павших в Чеченской войне; Сергей Арзуманов в "Уходишь..." связывает шкодливые поступки негодника Ельцина со смертями родных, друзей и, видимо, любимой женщины.

Что касается художественных приемов: в отличие от первых двух категорий, аллегорические сравнения с животными несколько другие - преобладают такие термины, как  "шакал", "буйный хряк", "сивый мерин", "плюшевый мишка", "осел", "ишак", "боров".

Следует сказать, что в годовщину смерти Ельцина, прошедшей в 2008 году, на Стихире продолжали публиковаться посвященные ему произведения. По своей направленности они мало чем изменились; я заметил новые мотивы у Сергея Пресса, подчеркивающем в "Годовщине смерти Б.Н.Ельцина", что развал страны и разорение народа продолжается и через год после кончины главного разрушителя России.

* * *

Особняком от выше перечисленных трёх основных групп стоит ряд произведений, необычных или по форме выражения мысли, или по форме стихосложения.
Они настолько неожиданны для события, которому посвящены, что я не смог отказать себе в удовольствии сделать небольшое описание каждого из них.

Кроме чисто авангардисткого "Ельцин" Ванецевой я бы выделил здесь ещё следующие вещи:  "Бывшему экс-президенту Б. Е", сочиненного молдаванином Валерианом Чобану - таинственный верлибр с приглашением Б.Н.Ельцина на праздник вина в Молдавию; дополнительную загадочность к этому приглашению добавляет тот факт, что стих написан уже после смерти экс-президента. Полное безразличие к судьбе покойного и эксплуатация интереса общественности к его судьбе в целях собственной рекламы демонстрирует Иван Анохин  в четверостишии "Про Ельцина", а Анна Хомутова написала своё "24, 04, 07 на смерть Ельцина" в виде интервью с умершим. Оригинальную симпатию выразил к Борису Николаевичу поэт Клевый: по его мнению, положительным качеством экс-президента от действующего в момент сочинения произведения Путина было отсутствие желания скрывать манию (у автора - "маню") величия. Необычным оптимизмом пронизано стихотворение Владимира Душакова "Ельцин": "Пусть думают, что - умер...- По радуге уйду!". Чем-то сентиментальную рождественскую историю в духе советских детских стишков про Ленина напоминает "Пурга" Яяяя Меня Читайте: маленькую девочку спасает от дикой московской пурги Российский Президент ( впрочем, стихотворение, судя по подзаголовку, является пародией). Общими корнями с советской литературой наряду с "Пургой" переплетается "Никто не знал..." С.М.Ф. - оригинальная пародия на Демьяна Бедного; здесь довольно мрачное и серьезное описание жестокой сталинской реальности 1931 года завершается внезапно появившемся лучиком надежды - в этот год на свет появляется маленький Боря Ельцин, которому в будущем выпадет миссия стать могильщиком Советского тоталитарного государства. 

Интересная судьба у "Танцы над могилами" Игоря Филатова. Вообще-то, к Ельцину оно не имеет никакого отношения и посвящено переустановке памятника Воина-Освободителя в Таллине, однако, благодаря тому, что "Танцы над могилами" было опубликовано почти одновременно с похоронами экс-президента, многие читатели (в том числе и я) его неправильно поняли и подумали, что в нем автор призывает к совести зарвавшихся критиков Ельцина; истина выяснилась только благодаря откликам автора на рецензии. Аналогичная история случилась и с "Наконец-то он сдох! - прошептала актриса..." Душечки о смерти И.В.Сталина; судя по рецензиям, многие, увидав такое название, предположили, что речь идет о новопреставленном Ельцине.

 Подводя итоги этого маленького исследования, можно сделать вывод, что российский народ не остался равнодушным к кончине своего Первого Президента и, в лице своего интеллектуально-эстетического авангарда так или иначе откликнулся на это событие. Я был бы рад, если бы в рамках Стихиры провели конкурс на такую вот заданную тему.Что касается отдельных конкретных произведений, то пальму первенства в марафоне по сочинению стихов памяти Ельцина я бы вручил Владиславу Мореву за "На смерть Ельцина"(http://www.stihi.ru/2007/04/24-915) и Николаю Кровавому за "Памяти ЕБН"(http://www.stihi.ru/2009/01/27/4931).

Полный же список произведений о Борисе Ельцине, опубликованных на Стихире, можно найти по адресу: http://www.stihi.ru/diary/nerevg/2009-03-14