Удар

Коготь вновь одинок, вновь дождь проливает на него слезы, дождь рыдает о его разбитой и оплеванной судьбе. Боль измождает и высасывает последние силы. Дрожь набатным колоколом бьет тело. Временами душащий, болезненный кашель заставляет гнуться пополам, больно ломит суставы. На нижней губке справа кровь. Он стоит возле каменного дома, прижавшись изрезанной спиной с вечно кровоточащими ранами к стене. Напротив точно такой же дом. Ни единой знакомой души, живущей поблизости. Каменные джунгли, отчуждение. Человека впечатлительного здесь может охватить тревога, но Когтю наоборот спокойней в местах, где его не знают. Одежда промокла насквозь, вода течет ручьями и хлюпает в старых кроссовках. Длинные волосы мокрыми прядями налипли на лицо. Порой он поднимает голову к темному небу и глотает струи дождя. После чего кашель усиливается. Так идут не минуты, а часы...
Вдруг странный субъект подходит к нему и вглядывается в его жалкую фигурку. Субъект был одет в кожаную куртку, застегнутую наглухо и кожаные штаны, ростом он высок и крепко сложен. Кроме того, в кожаном одеянии ему сухо, его не мочит дождь.
- *****, Коготь, Падаль, ты грязный ***.
(ненормативная лексика звучит спокойно, привычным тоном, почти трезвым голосом)
Коготь молчит.
- Слышь, ты ***. Ты по какому праву тут сидишь?
- Я стою...- произнес Коготь тихо.
- Не наглей. **** ты у дома моей бабки стоишь, а, ***!
- Я не знал...
Верно, Коготь хотел еще что-то сказать, но осекся, как только субъект приблизился к нему. Субъект ударил его в живот кулаком, не видя сопротивления, ударил и коленом. Коготь лишь сжал губки от боли... Глаза Когтя, воспаленные и больные, смотрели на субъекта дерзко и гневно.
- Ты, *****. Ты отравляешь жизнь моей девушке. Ты раздражаешь ее.
Продолжал свои претензии субъект. Ответом был кроткий взгляд, и едва заметная улыбка уголком губ. Субъект еще раз ударил его, на этот раз сильнее. Коготь упал на асфальт и лежал... под немилосердно холодными струями дождя. Насмотревшись на муки жертвы Ворон (а это был он) плюнул и ушел в сторону остановки. С трудом оправившись Коготь пошел прочь. До утра он сидел возле подъезда Гитары не сомкнув глаз. Идти никуда не хотелось, да и сил идти куда-то взять было неоткуда. Была одна лишь боль, заглушив собой все остальные возможные чувства. Но ночь погубило утро. Рассвет разукрасил небо, словно детский рисунок.