Предпасхальное

- Я вчера купила эти туфли, а сегодня утром увидела, что там, сбоку, на них, царапина! Представляешь?! Я давно хотела купить эти туфли, и вот купила! Поверишь?! Я так разнервничалась, что всю ночь не могла уснуть! Это надо же так честной народ обманывать?! Надо так издеваться?! Сегодня понесу назад и в морду кину этим козлам! Скажу все, что я о них думаю! Все выскажу! Нет, ты представляешь?! – возбужденно, уже минут двадцать, с самого начала рабочего дня, рассказывала Алевтина Петровна, нервно расчесывая свои короткие волосики у зеркала. Рассказывала она все это в таком нервном возбуждении, словно ее вчера в подворотне попыталась лишь чести и невинности вся дворовая шпана.
- А сколько ты за них заплатила? – поинтересовалась Танечка, к которой вся эта возмущенная литания была обращена.
- 150 долларов! Представляешь?! Такие деньги заплатила! Специально за ними в магазин ходила! А там царапина! Нет, ты представляешь?! – Алевтина Петровна, наконец, расчесав свой редкий чубчик, вытащила из-под стола коробку с туфлями и важно продемонстрировала всем виновников ажиотажа.

Далее последовали привычные для таких «трагических» случаев соболезнования коллег, затем были выдвинуты различные версии произошедшего инцидента, начиная от обычного случая с обувным браком и заканчивая всемирным сионистским заговором, – без евреев, как известно, не обойтись нигде, – а закончилось все это успокоительным прихлебыванием горячего кофе и уже какой-то другой занимательной историей из жизни занятых обывателей. 

День прошел как обычно. Дела производственные лирично и незаметно перетекали в дела личные, а дела личные, в свою очередь, плавно впадали в короткие, но регулярные перерывы от дел производственных и дел личных вместе взятых. Короче, день неумолимо близился к концу, когда тема со злополучными туфлями с царапиной снова замаячила на горизонте. Повторив все, что было рассказано утром, и с не меньшим энтузиазмом, словно рабочий день только начался, Алевтина Петровна вдруг спохватилась, что послезавтра Пасха, а она еще сегодня словом не обмолвилась ни о куличах, ни о яйцах.

- Что на стол накрыть, ума не приложу! Все уже так надоело! Что приготовить? – сетовала с гримасой вселенской скорби на лице Алевтина Петровна.
- Салатов надо наготовить – оживленно подключилась к монотонному монологу Танечка.
- Да каких? – в порыве отчаянья и безысходности всплеснула руками Алевтина Петровна. – Все уже было, все надоело!
- Селедку под шубой приготовь! Оливье! – «оригинальничала» Танечка.
- И ведь праздник-то какой! Надо, чтоб было как у людей! Пасха ведь! – сетовала Алевтина Петровна.  – И в церковь надо сходить, «посвинтить» куличи и яйца. И гостей пригласить. Ох, бедная я, бедная.
- На выходные ночью заморозки обещали, одевайся тепло – посоветовала Танечка.
- Ой, куда ж в холод-то идти? Не пойду я. А надо бы. Праздник ведь какой.
- Алевтина Петровна, а вы вместо того, чтобы салаты готовить и куличи с яйцами «свинтить» помогите на праздничек-то детскому дому – вдруг встрял в разговор двух кумушек Смельчаков.
- Какому детскому дому? – Алевтина Петровна выпучила на Смельчакова круглые глаза, словно он предложил ей что-то неприличное. Предложение было явно «не в тему», отчего все в офисе умолкли и как-то напряглись.
- Да, любому. Дело ведь благое. Богоугодное. И как раз к празднику. Вместо того, чтобы там гостей звать и неохотно в церковь идти, помогите нуждающимся детям. «Кто помогает слабым сиим, помогает мне». Помните?
- Э-э-э… Пусть президент наш помогает. А я что? Благотворительное общество? И потом не знаю я никакого детского дома… - перечисляла причины невозможности помощи бедным детям Алевтина Петровна.
- Хотите, я вам дам адресочек? И телефон.
- Вообще-то я давно хотела помочь. У меня даже мешок детских вещей скопился. Хорошие вещи – произнесла она мечтательно. – Только как их довести? Не могу я.
- А вам не надо никуда ехать. Директор детского дома сам приедет, куда скажите.
- Да далеко это – упиралась Алевтина Петровна.
- А откуда ты знаешь директора детского дома? – прищурив правый глаз, лукаво поинтересовалась Танечка, словно Смельчаков сказал не «директор детского дома», а «директор публичного дома».
- Какая разница. Знаю недавно. Ну, что даете адрес? Или, может, сами привезете. У вас ведь есть машина. А хотите, можно фруктов и сладостей детям купить? Все ведь просто.
- Э-э-э… Да некогда мне. И вообще, пора домой идти – заторопилась Алевтина Петровна. 
- Пусть другие помогают. А у нас свои дети есть, чтобы им помогать. Ну, адье. Нам пора к Пасхе готовиться. – Танечка эротично надела модную шляпку и игриво стрельнув глазками в сторону Смельчакова, захлопнула дверь.