Голая

   "Словно молитвы громовые
    Или воды гневных морей,
    Золотое сердце России
    Мерно бьется в груди моей"

                Н. Гумилев

         х х х
Голая девка в пубертетных прыщах-
Груди замызганной, задерганной потаскухи-
Плавает взвесью в кислых щах
Неумирающей показухи.

Эра "чучхе", радио "Эхо Москвы", желтой "МКа",
Педерастов, депутатов и черной метки,
Острые ребра, худые, в коросте бока
Проституированной нимфетки.

Мещанский раек из любвей варит кашу,
Маяковский еще хрипит эпатажным "Нате!",
А наша эпоха выносит на зоне парашу,
Ходит строем в черном бушлате.

В робе в полоску арбузной корки,
На кривых, дистрофичных, небритых ногах
Ты затащила нас к дьяволу на задворки,
Зарыла в синих, российских снегах.

С кровью, с мясом-братков наезды,
Бездомной совести некуда деться...
Голодная шлюха залазит в чужие подъезды,
Чтобы немного согреться.

Бомжиху втолкнув в каптерку-кутузку,
Рыгающий дворник сношает уродину...
А пост-советский бомонд требует на закуску
Почти обезжиренную родину...

На башнях Кремля звезды-все те же.
Наша перхоть-советская. Наши улыбки-Обаме...
Мы эпохе в любви признаемся все реже,
Обшарпанной сучке, зачумленной даме.

Я тоже участник больших демонстраций,
Я тоже влюблялся в полит-наваждения...
У вшивой девки нет менструаций
И перспектив на деторождение.

Зверея от похоти, мы долго радели
С "Маузером", "Капиталом", с улыбкой жуткой,
Это мы, господа, эпоху раздели,
Сделав ее проституткой!

"Серебрянный век", налившийся кровью,
Углы безумного, в ночь пути...
Братаюсь с голой, поруганной новью,
Ушедшему в спину шепчу "прости"...

Утратив инстинкт сочувствия древний,
Когда и жалеть будет нечего вроде,
Может заплачу по нищей, родной деревне,
И в пубертетных прыщах свободе...

На тебе, голая стерва, девка-эпоха
Фиговый лист-фото в профиль и в фас...
Ты кончишь, конечно,  ужасно плохо,
Но кто осудит за это нас?

     14. 04. 2009 г. Москва