Распутин, 1916. Vol. 7

1

Были грозно подняты руки.
И пророчества грозны твои,
Откровений останутся глухи
Эти тонкие невские льды.

Эти тонкие льды затянули,
И в пучины забрали с собой-
Кто ты был -
То ли чёртом в загуле,
То ль мужик,
то ль мудрец,
то ли дурень,
то ли грешник,
то ль русский
святой.

Нет,
не зря эти
серые стены,
Осенил твой беснующий взгляд,
И тяжёлой рукой окрещенны
Те двенадцать,
Что держат свой шаг.

2

Ты,
коснеющий,
дрогнуть заставил,
Эту свору бомондную псов -
Мужика
опасается барин,
Коль мужик поведёт
мужиков.

Уготовлен спасенью России.
Как привыкли её наблюдать
По салонам и кликам.
Две гири
Тяжелы. И тебе не по силе
Наплавенно себя
удержать.

Но взмываются руки
Мессии,
Чтобы мстительно
Небо призвать.
Или сам сатана
Обессильно
Хочет ими
Хребет твой
Сломать.

3

Только тронешь
одну единицу,
И восстанут миллионы за ней.
И не хватит
ни тайных полиций,
Ни министров,
ни дум, ни царей-

Встанет разом
угрюмая масса,
И сметёт,
что стоит на пути.
Наш народ
есть особая раса,
Удалённая
святой Руси.

Здесь грехом
изгоняются грехи,
Здесь особый,
Растворенный Бог,
Здесь особые
смыслы и вехи,
Вечно чуждые
вех городов.

И уже
за блестящим фасадом,
Притаился бунтующий рок;
И взъерошенный
жертвенным взглядом,
Бесовским
беззаконым обрядом
Воет топот нечищенных ног.


Были с умыслом подняты руки,
И запомнят, что ты говорил-
Обречённые в скорые муки,
Неспособные править цари.