Ночное откровение

Бегу по пустой дороге.
Страх. Смятенье. Унынье.
Замираю в звенящей тревоге.
И вот я брожу по пустыне.
Разглядела мужчину средь барханов песчаных,
На нем синяя шляпа,
Он сидит на топчане,
Но, увидев меня, устремляется прочь.
Я в отчаянье сильна, погоняться не прочь.
Догоняю. Хвать шляпу того беглеца.
И срывается крик – человек без лица.
В немоте убегаю
Дальше, дальше отсюда.
Это чушь! Это бред! Это явно не чудо!

Обернулась: мчится ко мне,
Жалко хвост подживая,
Черный пес в темноте,
И печально вздыхает.
И стоит, и глядит
Мне в глаза, умоляя.
И слеза уж блестит,
Как он дико страдает.
Но глаза зло горят,
И в них пламя бушует.
И застыла слеза…
Он мне руку целует
И зовет, и зовет,
Мол, подумай о бедном!
И кусает, и рвет,
Наслаждаясь обедом.

Я стою и молчу,
И молчанье в ответ мне.
Не бежать, не стонать,
Не желать умирать -
Ничего не хочу.
Я стою и молчу.

Опускаю я веки,
Чтоб теперь уж навеки.
Но внезапно моргаю,
Удивленно вздыхаю,
Вижу волны бескрайнего синего моря.
Я дышу, я дышу…
Соль. Шептанье прибоя.
И окутаны брызгами ноги мои,
Я иду по волнам,
По морским волунам.
Под ногами бездонные темные воды,
В небесах альбатросов свободных полеты.
Вот бы птицею стать
И летать, и летать…

Вдруг я чувствую, как надвигается буря.
Забываю про все:
Про дорогу пустую,
Про голодного пса,
Беглеца без лица.
Превращаюсь я в птицу,
Лечу с сушей проститься,
С безрассудною злобой
Мчусь на смерть за зазнобой.

И взрывается буря,
Грозя птице смертью.
Только смерть для нее
Станет новою клетью.
И кричит мне вслед ветер,
Вырываются перья.
Вот и грань облаков,
А за ней – озаренье.

Глубиною души
Я ищу здесь знаменья.
В моих снах нет границ,
В них – мое откровенье.
Я судьбы не страшусь,
Положусь на везенье,
Дай мне знак, я прошу,
Дай мне знак, провиденье!