Трималхион

Смирись душа, уймись во благо!
Тебе почить на лести пухе
И сладостное вкушать саго
Обмана тонкого сивухи.
Вот килик – смело пей!
И о потерянном рассудке не жалей.

Прими, что есть; иное вряд ли будет.
Синицей этой голод утоли.
Пусть этот прах желудок обжулит,
А журавля оставь его дали.
Пускай за облаками он парит,
Но солнце там его спалит.

Оставь мечтанья его крыльям,
А херувимам мудрость их.
Живут же свиньи – не плохо свиньям;
Да и не сыщешь про них слов плохих.
Гнушаться все горазды простоты,
 Но все ль от этого чисты?!

Чем ты их лучше? Вертикальной стойкой?!
К чему софизм похожий на снобизм.
Когда вся жизнь является помойкой,
Для нас есть философия – скотизм.
Да будет так! Когда все люди звери
(Иначе, для чего нам двери?)

Неблагозвучна и неблагонравна,
Зато, доступна и проста.
Тебя влечёт всё, что так странно,
Чему и метафизика тесна:
Напрасно ищешь то, чего и нет –
Тебя одолевает просвещённый бред.

Пойми, что вся твоя учёность
У Кроноса лишь вызовет изжогу.
К чему такая склонность:
Всё подвергать оценке-то, ей богу?
Гоняешься, как пёс за собственным хвостом,
За мыслями, чтоб слечь в дурдом.

Тебя проглотят, в порошок сотрут
И без любви и без измыслов.
А из остатков выйдет трут
На костровища сатанистов.
Всё, что изучишь, в могилу унесёшь;
 Но даже там просят не знания, а грош.

Не надрывайся, оно того не стоит.
Ты жизнью отягчён зазря:
Твой мозг твоё здоровье доит,
Помехой ж радостям морали якоря.
Отринь сие и улыбнись,
И с телом горемычным помирись.

Прими ж вина маслистого
И деву эту приласкай сегодня.
И веселись от сердца чистого;
Да пусть коварная жизнь-сводня
Тебе со смертью рандеву отложит,
А совесть попросту не гложет!