Огонь возникновенья - философия любви и умиранья

;


Я подумал и он появился
Человек из Небытия,
Ощущение, что он родился
Из моих Глубин, из меня…

Разверзает Черную Бездну
И я с криком падаю вниз,
Его взгляд удивительно честный
Извлекает из Вечности Смысл…

Я ловлю Его и теряю,
Он как будто играет со мной,
Только я с ним совсем не играю,
Он как призрак живет за стеной…

Чуть покажется, снова исчезнет,
И что нужно ему от меня,
Только миг – и снова мы вместе
Существуем, друг друга дразня…

Лишь позднее всего за мгновенье
Я всем сердцем Его ощутил
Как Свое же Исчезновенье
В Вечной Тайне Неведомых Сил…

;


Отчет о прожитой Жизни
Еще где-то в мыслях лежит,
Прекрасные звездные выси
Острее безумных вершин…

Я падал в глубины Вселенной,
С планетами вместе дрожал
И Сущностью Всей своей Бренной
Горел, превращаясь в Пожар…

Ждать Смерти уже невозможно,
Я в Вечности – мне хорошо,
Бывает порою тревожно –
Ведь Тайны все живы еще…

Что до Бога – ему очень скучно,
Он весь в людях как будто в пыли
И Разум его Всемогущий
Сияет лишь в Вечной Дали…



;


Падая с достигнутых высот,
Ударяясь вмиг о клеть существованья,
Я гляжу на мир, но задом наперед,
Позабыв про место обитанья…
То есть будто я – кто-то другой
Ходит что-то, в зеркало глядит,
Я его схватил одной рукой,
А он вырвался и вдаль уже летит…

Я за ним суюсь во тьму,
Только там кругом одна беда,
Со слепу что в руки не возьму –
Обратно падает, теряясь без следа…
Хочешь полететь, но страх разбиться –
Ноги еще держит на земле,
Это правда, что в Душе мы – птицы,
Но летаем мы в своем безумном сне…

Может лучше вовсе не родиться,
Но тогда уже и не понять,
Почему волшебным светом лица
Зажигаются, когда их любит мать…
Значит ли, что в тайниках Вселенной
Спрятано живейшее тепло,
Создающее вмиг Образ драгоценный,
Из которого здесь все произошло…



;


Влюбляйся нежная Душа
И смейся над своим позором,
Когда впотьмах Небытия
Любой Твой шаг глядит укором…
Тогда я Вечному скажу:
Гляди, как я устал от бденья,
Вся Жизнь подобна миражу
И только Женщина – Спасенью…
Она войдет в Печаль мою
И озарится Откровеньем,
Смущаясь, одного прошу,
Забыть меня без сожаленья…
И не пускать к себе во Мрак,
Иначе быть Совокупленью…
Влюбляйся нежная Душа
И грустно плачь перед уходом,-
Везде Творения грешат,
Чтобы продлиться Вечным Родом…
А я Всевышнему скажу:
Верни Любовь как Воскресенье,
Хотя бы на Одно Мгновенье,
Пока я в Прах не уложусь…

;


Мне по Душе твоя прекрасная нора,
Желанье Бездны без преувеличенья
Живее яркого костра,
Мы все горим, в нас – Вечные Поленья –
Несут дым мыслей над землей,
И я с Тобой так быстро засыпаю,
Едва одетые пригрезившейся Мглой,
Мы взглядами друг друга раздеваем…

Безжалостно раскрыта наша Память,
В ней миллионы сладостных забав
Вдруг превращаются в один безмолвный Камень,
Лежащий тихо среди спящих трав…
И все же я Тобой обуреваем,
Плыву с Тобой неведомо куда,
И Ты, в меня мгновенно проникая,
Вдруг светишь мне как незнакомая Звезда…
Твои Глаза меня от мира отлучают,
Скользя по ним, я попадаю в Цель,
И сам бегу безумными лучами,
В Тебя как пробуждающийся Зверь…

;


Когда-нибудь дружочек, вы умрете,
Когда-нибудь, когда не будет вас,
Я над могилкой Вашей в дремлющем полете
Цветочек сброшу и слезу из глаз…

Вы встанете из гроба рассмеетесь,
Перед носом моим пальчиком грозя,
А через миг опять провалитесь – уйдете,
И вновь закапает печальная слеза…

Зачем Вы жили? – я спрошу у Бога,
Но Бог в ответ спокойно промолчит,
И будет снова дальняя дорога
Всем уходящим придавать безумный вид…

Зачем я в прахе роюсь как отшельник,
Срывая с места гладкую плиту,
Вступаю с Богом в тайные сношенья,
Будто иным путем к Нему иду ?!...

И есть ли где,  то самое Значенье,
В котором мы, найдя самих себя,
Возвысим каждое случайное Мгновенье,
Где нас пытала чувствами Судьба…

Свое Несовершенство в Снах Природы
Я быстро по останкам чьим-то узнаю,
В других мирах взойдут все наши всходы,
Создатель Смерти исцеляет Жизнь мою…

;


Безумие летало по дорожке,
Собаки выли и орали кошки,
А люди прыгали как маленькие блошки,
Друг друга задевая понарошке…

Один я был бессовестно печален,
Глядел туда, где раскрывались дали,
Где светлая надежда как в начале,
Когда от счастья мы с Тобой кричали…

Безумие случайно светит Тайной –
Я занырнул в Тебя как рыба в Океан,
Как солнца луч на небесах бескрайних,
Я всю прожег Тебя, сгибая нежный стан…

В дремучий лес вела знакомая дорожка,
Там на поляне между трав была Любовь,
Там Ты кричала обезумевшею кошкой,
Вздымая волнами бушующую кровь…

Смывался пот слезами умиленья
И над деревьями взмывала в высь Душа,
Неся в себе Твое Живое Поглощенье,
Я превращался всеми чувствами в Пожар…

;


Животным взглядом обтекая Мирозданье,
Я Жизнь теряю, словно по незнанью,
Любовь к Бессмертию несла в себе Проклятье –
Грех обладал великолепием Зачатья…
И всякий, кто познал Грех Обладанья,
Животным взглядом обтекал все Мирозданье…
Вращались люди, Боги, полутени
И размножались как простейшие растенья,
Одно прикосновенье и с размахом
Растешь, взлетая в Высь, и тут же Прахом
Вниз опадаешь, проникая глубже в землю,
Как в лоно женщины, вдруг ставши Вечной Целью…
Когда очистить Душу невозможно –
Создание с рождения безбожно
И я собою представляю жертву,
Летящую как сон, всегда по ветру,
Опасность велика о смысл разбиться,
Когда ты сам – ослепнувшая птица,
Крылами машешь, бьешь со всей Любовью,
За каждый миг расплачиваясь кровью…


;


Я в городе бессмысленных людей,
Они идут – туда, бегут – обратно,
Они вращаются в кругу своих идей,
А мне с самим с собой во тьме приятно…

Хранить в себе остатки прошлых лет
И собирая чувства по мгновеньям,
Любви воздвигнуть монумент
В форме своего Исчезновенья…

И в женщине как в сказочной мечте
Властвует наука обольщенья,
Сексуальность липнет к Красоте,
Доводя ее до Исступленья…

Она лишает нормы поведенья
Всякого, кто образует связь,
И с легкостью достойной восхищенья
Одним Бесчестьем выражает Страсть…

 ;


Над Тобой проносились мужчины,
Едва губами задевая твою грудь,
Ты окутанная запахом интимным,
Выделяла плотью дьявольскую суть…
Твоими бедрами носимый,
На миг счастливей всех людей –
Я был безумным пилигримом
С самой волшебной из прекрасных лебедей…
О, знал ли я, что плоть моя восстанет,
Накрыв собой Вселенную как тень,
И в моем сердце загорится Пламя,
И я взлечу над миром легкий как олень…
С Тобой, с Твоими жаркими речами,
Такими сладкими и нежными на вкус,
Я разливался в круг весенними лучами
И возносил цветы из светлых чувств…

Что нас теперь с Тобой объединяет –
Покой и Вечность… Тишина и Сон,
Но никто из проносящихся над нами
Не узнает, где мы спрятали Огонь…


;


Тоскою гробов омыты печальные рожи,
Дождь капает сверху, грозя небесной грозой,
И море исчезновений протекает по коже,
И толпы дев обнаженных сгибаются нежной лозой…
В их сладко безумных колодцах
Прячется Вечное Солнце…
Богини кругами сияний
Лишают всех одеяний…
Лишь миг – и я гол, и мой ствол
В волшебное лоно вошел,
И в грешную темень вонзился
Огнедышащей птицей…

Народы спешат в единицы
Пещерной влаги напиться,
И в них свежим соком разлиться,
Как будто со Смертью родиться…
Обликов, Судьб вереницы –
Грядущее в прошлых страницах –
Мелькает пожаром на лицах…

И пусть эта Жизнь вмиг исчезнет –
Другая  такою же будет  –
Звери бросаются в бездны -
И растворяются в Чуде…
В Его Безмерном Сосуде…

Танец исчезнувших мертвых
Накрывает живущих волною,
Я шагаю поступью твердой,
Ощущая Вечность Весною…

;


Кто ждет конца всего земного мира,
Чья Память взбудоражена кометой,
Кто жаждет всюду яростного взрыва,
Устав от света как от злой болезни,
Тому и посвящаю то и это…
Свой разум вслух поведать я решился,
Нет, не сошел с ума, шутя, не притворился
Пророком стать ужаснейших идей,
Застигнутый врасплох небесной высью,
Чтоб успокоить рядом всех живых людей,
На это надо слишком много воли,
В то время как несчастный человек
Скорее сам убьет себя от боли,
За исключеньем запертых калек,
Которым, невдомек, – к чему писанье,
Выпрашивать напрасно оправданье,
У тех, чей смех давно течет без смысла,
Кто Память никогда не соберет…
И кто выпрашивает роковые числа,
Последний в Жизни Всей Вселенной Год,
Тому шепну, не мудрствуя лукаво:
Довольно и того, что ты еб..шь
Любую тварь – Тебе за это право
Дана обязанность одна, - и ты умрешь,
Умрем все вместе, коли, вместе утешались
Презренною плотью и без Бога, и в тоске,
И не жалея ни о чем, в мольбе не каясь,
Мы все висим на тонком волоске,
Как будто ждем, когда же оборвется
Сей тонкий и прозрачный волосок…
Но светит нам спокойно то же солнце
И спит давно, укрывшись мраком, Бог,
И всякой бл..ди свой положен срок…
Одна лишь Тайна в бездне темного колодца
Всем говорит  -  здесь всякий одинок…


;


Ночное небо холодило
И звезд мерцал сплошной поток,
И без Любви, как и в могиле,
Я был так страшно одинок…

Мне всюду чудились колени,
Все тело, грудь, живот, бедро,
Кружились страстные мгновенья,
Луны светилось серебро…

В лесу она меня ласкала,
И я не мог не полюбить,
Ее волос янтарных нить
Все чувства в узел повязала…

Я предавался забытью,
Зарывшись в плоти обнаженной,
Дышал я связью раскаленной,
Ложась в небесную ладью…

Мы над землею вместе плыли
И Боги улыбались нам,
А мы в своей волшебной силе
Уподоблялись Вечным Снам…

Мы озарялись воскрешеньем
И слепли от таких прикрас,
Любовь звучала утешеньем –
Последней песенкой для нас…

Явилось Вечное Блаженство –
Исчезновение в устах,
Такое в мире Совершенство –
И все ушло навеки в Прах…

Но отчего вдруг шепчет Тайна,
Что там, вдали есть тоже Жизнь,
И так светла необычайно,
Что ослепляет нашу мысль…


;


Плещутся груди твои в океане,
Белые нежные юные груди,
Так вино волнуясь в стакане,
Плещется в горло, меняя по сути…
Весь горизонт обращенный в глаза,
Сжигающий Тело, вздымающий Душу,
Весь Мир Совершенный, чьи тормоза
Вместе с Тобой вылетают наружу…
Тайна на небе совсем не видна,
Из миллионов один лишь Коперник
Черпнул этой Тайны до самого дна
И растворился с ней в дымке вечерней…
Странно, что люди живут, как и мрут,
Строго размеренно и по закону,
Имея в Душе Богом созданный Суд,
А может быть Чертом по Вечным канонам…
Я просто забыл, что когда-то был тут
И целовал Твои нежные груди,
Собой заполняя Твой юный сосуд,
Чтобы из нас вышли новые люди…

;

Безумных тел приятное Влеченье
Толкает всех в пожар Соединенья,
Лет через тридцать эти милые тела
Сгорят как листики по осени до тла…

Весь Смысл – обслуживать свое Исчезновенье,
Взамен имея каплю Утешенья,
Осознавая всю Бессмысленность Красот
Совсем в ненужном покорении Высот…

Сто лет меня куда-то все несет,
Сто лет мешая с вымыслом и ложью,
Сеет Правду-Матку Смертный Род,
Убеждаясь в собственном Безбожье…

Почему и, правда, я не Бог,
Взял бы и простил всех Смертных разом,
Объединив одним неистовым экстазом,
Всех бы полюбить бы сразу смог…

;


Я плыл по холмам, обнимая Осеннее Небо,
Дождливая скука грозила тотчас затопить мою Душу,
Но Вечный Осетр шумел, обнимая деревья
И я по камням и по волнам шептал грустным зверем…
Весь путь мой исчерпан, а компас потерян,
Стою пред теченьем, пытаюсь хоть что-то понять
И Мудростью Светлой меня заполняет Живое,
И Небо, и Лес, и Река, Все здесь дышет  Тобой…
Ты, Ангел Нежный, рвешься ко мне отовсюду,
Из каждой излучины вьешься божественным паром,
Дыханье Твое выходит извилистым дымом,
Мои следы навек отпечатаны в нем…
Так брежу Тобой, лечу над землей сиротливо,
Нигде Тебя нет, один только Вечный Покой
Меня обнимает Осенним Плачущим Небом
И снова я в юных годах с Тобою в кустах над рекой…

;


Я Вселенной касаюсь едва, чуть дыша,
Словно Женщины Юной бескрайнее Тело
Вдруг раскрылось Само, и попала Душа
Внутрь Глухой Темноты и от Тайн онемело…

Словно где-то за Тьмой ждет всех Вечный Рассвет,
Только Бог вряд ли выйдет наружу,
Я ищу, окликаю уж множество лет
В Смертных путах Бессмертную Душу…

Голос мой принимает ночной небосвод,
Краем волн посылая в Пространства
Тень собой воплотившую странный полет
В Сад раскрывший безумные явства…


;


Как уничтожить Зло среди людей,
Когда они со Зла возникли сами,
Все их деяния видны под небесами
И странной местью весь наш род прожгло…

Так сослепу взирая на стекло,
Ты видишь лишь пустое Отраженье,
И это тоже Роковое Зло –
Себя не видеть во Спасенье…

Хотя Спасение лишь Тень Воображенья
И человечеству на выдумки везло,
Так извергая собственное мненье,
Скорее даже веришь в Ремесло…

О, сколько Душ оно спасло
И сколько вместе с ними погубило,
Какая только Дьявольская Сила
Имеет Страсть дышать себе во Зло…

Тому, что нас на Время воскресило
Одной лишь Жизни равное число –
Всех примиряющая скорбная Могила,
Как будто лодки проплывающей весло
Сознание на дне вдруг возмутило,
Из Бездны Темной к Свету подняло
Безумной Веры Жертву и Кадило,
Окуривающей Страхом Естество…

  ;


Я пробитую взглядом девицу
Слишком долго держать не могу,
Будто падшую грустную птицу
Вмиг бросаю на белом снегу…

А за нею беспамятство суток
Ослепительно долгих минут,
Я в прозрачном Таинстве буду
Над Тобою творить Вечный Суд…

Выжимаю щепоточку Смысла,
Вырываю Свой взгляд из Тебя,
Снова, снова девица повисла
Над Душою и снова ушла…

Так для глаз нам даны лишь девицы,
Строг и тих их молитвенный час,
Люди плавают в них словно птицы,
Создавая Небесный Экстаз…

;

« От неискренних ласк, от скупых поцелуев,
От холодных свиданий избавьте меня »
                Хафиз


От неискренних ласк, от скупых поцелуев,
От холодных свиданий избавьте меня,
Я под звездами вдруг без любви заночую,
Рядом будет грустить молодая жена…

Не покажешься Ты в своем пьяном ковчеге,
Будет боль на века всю тоску разливать,
И безумная вся в облаченье Омеги
Грусть на Альфу мою будет тихо ступать…

Не зови, изольюсь, слез безжалостны струны,
Пусть на лицах улыбки растянуты в ряд,
Сколь любимы, чисты, и сколь призрачно юны,
Мы о прошлом своем будим ласковый сад…

В нем кипение смол и могильная стужа,
А по теням теней вечный говор листвы,
Здесь никто никогда никому не был нужен,
Лишь в мерцанье звезды мне почудилась Ты…

;


На Кресте повис Иисус Христос,
В голове моей - встревоженный вопрос:
Если я уйду из мира, то куда
Уплывет моя заблудшая Душа?!

Вот звезда горит, и море звезд,
И опять мучительный вопрос,
Нет, во мгле я не жалею ни о чем,
Только вспоминаю Отчий Дом…

Он стоит как Памятник Сердцам,
В Окнах – Лица,  а на Лицах Дни,
Я не верю их безропотным концам,
Пусть Земля хранит в себе их Сны…

Снова верю – я когда-нибудь войду
В этот Дом, и снова проживу
Море Звезд на Небе, в Окнах Лиц
Словно Нить Читаемых Страниц

;


У церкви старой и заброшенной
Блуждали мы с Тобой среди могил,
У провалившихся, бурьяном пообросшихся
Как Тебя безумно я любил…

Дышала Ты самой прохладой Вечности,
Тревожно мое сердце билось в такт
Минутам пролетавшим в Бесконечности,
Кругом царил волшебный полумрак…

Вдруг опустившись в Твой нежнейший Омут
Себя на миг младенцем я представил,
Весь мир вмиг обернулся по-другому  –
Как никогда, близки друг другу стали…

Быть может потому смешные дети
В пустой былинке смысл огромный видят,
Во всем, что есть вокруг меня на свете –
Столетья в Вечность – путь наш очевиден…

Пусть ветер бросит как песчинки
Нас с Тобой вдвоем, тела пусть растворятся,
Из цветов летят на небеса тычинки,
Из них пыльцою наши жизни повторятся…

Я не угас, я все горю еще в Тебе,
Огонь мой дышет, по-земному добрый -
Освещает Всю Приемлемость Судьбе -
И в Приемлемости Твой Священный Образ…

Разбредая Вечную Траву,
Я с миром уплываю в Твою Душу,
Не зная, сколько в ней я проживу,
Но без Тебя себя нигде не обнаружу…
 

;


Прислушавшись к телу, мы слушаем Души,
Открыт лабиринт в Твои чуткие Уши,
В которых Звук Вечный сливается с Тленным,
А мы все становимся просто Мгновеньем…

Друзья поневоле – мы Смысл укрощаем,
В нем Тайнами спят напряженные Нервы,
Как много людей в Тебе обитает,
Но Я, говорит Тишина, - самый первый…

Ложью прикрыв помраченные Судьбы,
Люди проходят как Жалкие Судьи,
Только сквозь Сон я вновь нежно Целую
Тело Твое и пою Алиллуйю!

Пламя свечей в Небесах не погаснет,
Ветер уснет, но пробудится скоро,
Ты замечаешь, что Это Все - Счастье,
Счастье, омытое Солнечным Взором…

Невидимой Тенью приходит Прощанье,
Душой продираясь через Молчанье –
Мне снова идти в беспроглядную Темень,
Чтобы возникнуть как раньше со всеми…

;


В час предназначенный сожжению Свободой,
Печальною Любовью исхожу,
Предвидя сутолку животных обладаний,
Ничтожество посмертного одра
И прочее, что было под лесами,
Где всякий зверь бежал впотьмах к зверью
И жался к крайности чужой животным краем,
Дабы извлечь из тела ту же Пустоту
И броситься опять к себе в Чертоги,
Молиться Неизвестному во Тьме,
Себя постыдною беседой омрачая,
Он тщится выкрасть Вечные Слова,
Рождающие всполохи Надежды…
Но тлеют дышащие Смертью Дерева,
Вновь исчезают Светлые Одежды
И брезжит тонкой ниточкой Конца…
Весь Образ Мой двойною мукой явлен
И может быть, поэтому отравлен
Лежащей в Тьме Могильной Пустотой…
И тайным Обликом Ночного Суеверья,
Мне говорящим Смертные Слова,
Несущие Холодное Дыханье,
О Собственное Тело Уязвлен,
Бреду не сетуя, среди руин постылых,
Блиставших прежде нежной Красотой,
Теплом и Воздухом, питавшим всю Природу,
Они к Предсмертной Деве вышли в Прах,
Оставив Смертным то же Прозябанье
И жажду Вечных Слов в ненастный день…
Как Ожидание Прощального Сиянья
Пред наступленьем сумерек ночных
И самым безвозвратным обладаньем,
Когда тела свергает Божий Дых
От их же Бесконечного Познанья…

;

Предсмертной Девы лунные черты
Все поле обнажили белым Светом,
Забывшись долгим сном шептались травы
О еле видимых и слышимых мирах…
Чьи нити – тени в тьме земных Мистерий
Связуют нас с безвольной Пустотой,
Чей Образ не одной Тоской оправдан
И близок не одной глухой толпе,
Стоящий между мертвыми крестами,
Там где-то дальше светлая мечта
Гуляет с ветром посреди дороги
И вновь зовет куда-то в Никуда…
Пускаясь в Путь Глубокой Сонной Яви….
О, странный Мир, яви мне всю Судьбу,
Чтоб я в Тебе Себя как Свет почуял
И вызнал Сиротленную Тоску…

 ;


Печально взмыть хоть раз под небеса,
Покинув тело женщины с укором,
Омыв себя стыдящимся позором,
Утратив с лоном веру в чудеса…

И даже ты, старик, мой светлый мальчик,
Побыв в темнице Лесбии с Катуллом,
Дарил ты щедро семени избыток,
Пока Душа Твоя не опустела…

Осталось тело проклятой фистулой
Лежать, где взгляд парил волшебной каплей,
Прижавшись к оскопленным облакам,
Струящим свои прожитые Годы…

В минуту подневольной Непогоды,
Где ты Всему, что Есть отдался сам,
Почив за честь Земного Размноженья
Остаток Образа исчезнувшим в Мгновенье…

Еще держал нацеленный Оскал
На зов давно забывшихся Надгробий,
Где всякий верить в Бога перестал…


;  Идущий  к  Тебе

«Кто жаждет – иди ко Мне»
       
                Евангелие от Иоанна  - 7:37


В звездах есть Жизнь как и в снах,
В волнах рек горят их Надежды, нас омывая Теплом -
На близость мгновенных костров,
В мирах обнимающих Вечность
И возвышающих кров…

Люблю и  Хочу я Тебя!
Другой в этом мраке не будет,
Тебя созерцаю, Звезда,
Ты растворяешь Мгновенье,
Жизнь Вечную в Прах изотрешь
И снова мне явишь Спасенье! 

Нельзя других стращать безжалостным Веленьем,
В телах изгнанников их неизбежный грех
Дан, чтобы вместо Страшного Отчаянья
Явить лишь Милость и Прощенье Всех…

И я по водам Смертного Дождя
Струюсь за множество исчезнувших миров,
Дай быть Тобой, Дай исцелить Себя, -
Шепчу молитву я для Благостных Веков…

;  Светлая Фея

     ( музыка, фимиам, ладан )


Распластанный разбитым Небосводом
Страданьем птиц забывших ветер к югу
Я ощущаю Твое плачущее Тело…

Ты плачешь про Себя, обжив могилу,
Прощальным криком вскрыв морскую пену…
Ты вены обнажила перед лесом моей Любви, укрывшейся в берлоге…

Бывало здесь Меня Всего ласкала,
Сгорая в пепле тлеющей Одежды,
Ты мне ребенку пела Свои Песни
Взволнованно летящими Мечтами…
Вздымая грудь на алчущее горло,
Ты Сердцем мои Сны околдовала
И облила Светом все долины,
Лежащие у ног в Тьме Ожиданья…

Мы здесь молчали перед взрывом оргий,
Тепло из губ дымилось – мы все говорили…
Никто не помнит этого сраженья,
Метались бедра словно крылья птицы…
Ты рисовала ласковой истомой вхожденье в лоно словно Свет Рожденья…

Я плыл украдкой иль безвольно прямо… В Твои Глубины
Как в Пещеру Ночи… Там жглись костры желаний исступленных…
Там посредине Вечного Сгоранья раскрылся Облик
Всей Твоей Вселенной…
Он мне донес Предсмертное Прощанье
Последним всхлипом тающей Надежды…


;


Боже знает, что Он хочет от Меня,
Я не знаю, маюсь и грущу,
И мои бесценные Глаза
Так безвыходно глядят все в ту же Тьму…

Человек ничто не скажет и пройдет
В смутном опыте Земного Бытия,
Получается, что Жизнь – лишь Переход
Из Ниоткуда тотчас в Никуда…

И стучат Столетья как Часы,
Мы движимы лишь незримою Тоской,
Облочки тел для Душ тесны,
Взор блистает Божией Искрой…

И так странно – Цель видна во Всем,
Что скрывает Сумраком Зарю,
Небом словно Крышей  Землю-Дом,
И я чувствую – Себя переживу…

;


Живу с застекленевшими глазами,
Ища их созерцанье в глубине,
Ведь мы порой не знаем сами,
Что мы храним в Душе своей на дне…

Врастают мысли в Образы, их стая
Покинув Сердце, к Сердцу пристает,
А я, их Одиночество листая,
Глазами трогаю померкший Небосвод…

И чашу Озера Святого,
И дымку облака, порханье мотылька,
Меня тревожит Вечная Свобода
И Ею пройденные прошлые века…

И так порой гнетет меня Погода,
В неволи Разума пытаясь осознать,
Что даже светлая Прозрачная Природа
Теряет вдруг значенье слова «Мать»…

Лишь беспроглядное и дерзкое Пространство
Лежит в пожарах и во мгле ночей,
Оно поднимет Образ Будущего Царства,
Но не останется нигде Души моей…


;

Все Мертвые сторонятся меня
И тотчас возвращаются обратно,
Пытаясь разорвать дыханье Сна,
И где же Бог?! – Здесь все невероятно…

Быть может, сам я выдумал тот мир,
Но нет, он дышит Тишиною
И Мгла сквозит из всех бездонных дыр,
И Никого, кто б встретился со мною…

Лишь тонкий луч мне говорит про Чудо
И тело грезит его Светом наяву,
И лишь одни вопрос мне Душу мучает: Откуда
Идет тот Свет, и почему живу?!…

Опять могилы тянутся рядами
И каждый в глубине Небес застыл,
И я живущий смертными часами,
Грущу не Вечностью, а зыбкостью могил…


И все, кто был со мною - тех уж нет,
И Никого со мной под облаками,
Но я мечтаю много странных лет
Едва следя за Вечными Часами…

 ;


Вне сферы моего сознанья,
В разрезе глаз безумного луча,
От звезд я слышу в теле Умиранье
И знаю еще больше, чем вчера…

А люди жаждут только обладанья
Всем телом вылепив Мечту,
Душой – Костер внезапного Желанья,
Рождающий и Смерть, и Красоту…

Но мне несчастному ничто здесь не исправить,
Везде царит неписанный Закон –
Два тела в третье можно сплавить,
Чтоб после унестись в Бескрайний Сон…

А третье тело также будет смертно –
Всегда искать себя в другом,
И так доверчиво, и верно
В нем растворяться целиком…

;


Ты глядишь на тончайшие нити
Проступающей сферы звезды,
Рассудок готовя к Отплытью,
Ветер бродит улыбкой зари…

Мы разбросаны в мертвом Пространстве,
Одинокие дети Земли,
Мы устали Смерти бояться,
Телом Душу свою возлюбив…

И, однако, мы снова пытаем
Неподкупное тело свое,
Только в нем Тьма Безумнейших Таен,
И мы, вычеркнув все, вмиг узнаем,
Мы рождаемся из НИЧЕГО…


;


Шагать через труп к своей цели,
Стоять над притихшей толпой
Или сидеть в подземелье,
Раздумьем терзая Покой…

И то, и другое не сделать,
Границу миров преступить
Нельзя, потому что на сцене
Все куклы движимы за нить…

Все мы ограничены взглядом,
В котором одна лишь Мораль –
Ценить Всемогущее Благо,
Презрев тихой чащи Печаль…

Так ради людей на съеденье
Прошел с мукой страшной Христос,
За ним воцарилось деленье
На слабых и сильных всерьез…

Я плачу над собственным телом,
Я им обладаю как сном,
И то, и другое не сделать,
Из света в мрак выскользнет дом…

Так тысячи глаз прозябают,
Не ведая Жизни конца,
Как будто они точно знают,
Что скрыто под маской лица…


;


Из Вечного не Вечно ничего
Для нас, которые истлеют,
Хотя и чувствуется в мраке Колдовство,
Заранее помеченное целью…

Мы ползаем под тяжестью своей,
Совокупляясь с душной Пустотою,
Сгорая от бессмысленных идей,
Становимся на миг одной толпою…

И страшный рев трясущий небосклон
Едва доходит до ослепшего сознанья,
Вся Жизнь всего лишь странный сон,
Когда нет времени измерить расстоянья…

Меж мной и теми, кто останется лежать,
Стерев с Лица Земли свое же Имя,
Я будто семя от весеннего дождя
Произрастаю с Душами другими…

Портрет истлел, и краска вниз сползла
И тьма заполнила собой Пространство,
Но вновь раскрыты в небе зеркала
И наши Жизни, отражаясь, вновь продлятся… 
 
;


Причина Сущего есть Бог,
Еще в далекой сказке Детства
Мой взгляд отчаянно глубок
Искал единственного средства…

Чтоб осязая в прахе Плоть
Качнуть нечаянно пространство
И в темном Духе побороть
Когтей звериных святотатство…

Я утешен был Вечной Тьмой,
Я всюду видел Ее Око,
Влача прозрение с собой,
Мне было все же одиноко…

Бог все молчал, я говорил –
Здесь было помутненье зрака –
Мерцанье трепетных светил
Простерло область Зодиака…

И так всегда в иных мирах
Душою в Плоти утопая,
Мы на земле листаем прах,
Лишь мыслью Жизнь обозначая…

 ;


Моя тоска не есть ли Прожитое,
Гуляющее в сумерках земли,
К Покою притяженное лучами,
Себя нашедшее на глубине,
Оно омоет созерцанье Чистотою
И спрячет в даль печальные глаза…
Лишь бабочки порхают как мгновенья
И пьют нектар как ту же Чистоту,
Их взгляд пронизывает волны Океана,
Вбирая запредельность существа…

И Тайна ждет еще меня -
В пустынном обитанье среди Ночи -
Молчит глухая внутренность рассудка,
Вблизи рыдает колокольный звон,
И кажется, что Прошлое из мрака
Вдруг всплыло, чтоб Грядущее найти…
Как будто бряцанье цепей в костях и страх
Вдруг обернулись страшною картиной…
Давно поющее во мне Страданье
Остекленевшими глазами приучает
Переступать ничтожной Смерти труп…

Там, где царит Любовь по воле Божьей,
Кружась бесчисленною горсточкой людей
И для соитья обнажаясь Пустотою,
Дыша горою оскопленных тел,
Любовь из Пустоты являет Чудо…
На своде безразмерного экрана
Обозначая каждую черту
Щемящих ласк безумного боренья
Насквозь проходит Вечное Мгновенье…

Под маскою… Под смертной оболочкой…
Бескрайней тенью прыгающей в темень…
Мне грустно опускаясь в Пустоту
Лона Твоего – ловить паренье
В смертельной жалости сияющих миров…
На нищей и истерзанной земле
Мне зябко ждать, когда воскреснет Образ…
И Ты ко мне из Тьмы придешь…

 ;


Волна удачи перешла границы –
Как странно оставлять в Тебе свой след
И знать, что этот миг продлится
Неизвестно сколько дней, а может лет…

Былинкой буду в Твоем омуте кружиться,
И буду проникать в Твой Ореол,
В Твоей небесной Тьме порхая птицей,
Производя в Тебе безумный произвол…

Но ни порок, ни блуд и ни болезни
Тебя ведут на мой печальный суд,
Слова как ангелы летящие над бездной
С моими чувствами проникнут в Твой сосуд…

И озарят Твое Волшебное Творенье,
И не жена, ни мать и не сестра,
Одна лишь Ты почуешь вознесенье
Моей Души сходящей с райского костра…

Глаза в земле покинутых столетий,
Рука внутри поникшего весла
И мы плывем в расставленные сети,
Чтобы осталось это время навсегда…

;


Было плохо, и я скрылся в лес,
По разбухшим от Осени тропам
Брел я словно какой-нибудь бес,
Весь пронизанный жалостным током…

Пряжа веток раздвинула боль,
Пятна птиц тихо падали в зренье,
Облетающих листьев настой
Сквозь дыханье лечил мое рвенье…

Я хотел под звездою упасть
И зарыться в опавшие травы,
Чтоб забыть над собой самим власть,
Созерцая древ голые главы…

Как чудно лежать потрясенным
И видеть, как Память чиста,
Драгоценные светятся звоны
И горит в моем теле мечта…

Вновь в Тебе, в Твоем сне заблудиться
И взорвать этот сладостный сон,
Твоей влагой живою напиться
И листом опадать с тихих крон…

;


Я летал словно ветер над полем,
Наши чувства кружились как дым,
Где в стогу нас было двое
И где был я Тобою любим…

Твоя грудь белоснежная чаша –
Нежно пил я  Твой сладкий нектар,
Здесь Любовь зародилася наша
И крови юной вспыхнул пожар…

Память в полночь летает над полем,
Унося жизнь в безумную даль –
Нас с Тобою под звездным покоем
Одевает ночная Печаль…

Поцелуи срываются в Вечность -
Обнажилась Бескрайность Души –
Как была Ты юна и беспечна,
Я теперь с Твоей тенью в глуши…

Возвращаю и чувства, и мысли,
Вечной Страстью шумит темный лес,
Выступая из прожитой жизни,
Мы с Тобою блуждаем окрест…

;


Вся земля будет в снах шевелиться,
На вкус трогая нежную глубь,
Эта глубь будет счастьем светиться,
Озаряя таинственный путь…

По которому я как над бездной
В беспроглядную Вечность бреду,
Ожидая, что мир весь исчезнет
И я с ним навсегда пропаду…

Только Ты проступаешь сквозь лица,
Не боясь в моих снах умирать,
Лучезарного солнца сестрица
И Святая как всякая мать…

Ты одна лишь вселяешь надежду
На Бессмертно живущую суть,
С нас лишь снимут земные одежды,
Чтоб мы все обрели светлый путь…

;


Чередованье летних дней напоминает паутину,
Как нахождение во сне иль странно темную картину…
Все как бы есть вокруг Тебя и ничего не существует,
Ты видишь – дождика гульба несет в леса тоску сырую…

За веткой прячется комар, чтобы к щеке Твоей прижаться,
Когда внутри тебя пожар, и Ты не можешь прикасаться
К самой себе, без перерыва Ты смотришь пристально в глаза
Мои – как будто это диво, без них Тебе уже нельзя…

Ты слышишь, тела теплый остров перегоняет жар крови,
Нас превращает страсть в подростков, заплывших в омуты Любви…
Плыви по листьям грустной липы, прижавшей ветвь свою к сосне,
И Ты увидишь, как поникли цветы для нас в сырой траве…

Здесь Ты расслышишь голос леса, все затаенное в себе,
Огонь интимного процесса – меня горящего в Тебе…
Мы вмиг прогоним хмурый дождик, цветов опавшую тоску
Сама Судьба в нас свет размножит как семена травы в лесу…


;

                « Природа казнит смертью за невежество»
                философ-мыслитель Х1Х века
                Николай Федорович Федоров
               
Мир распадается, лишенный наших связей,
Как одинокие тела пред Божеством,
Как существа бредущие по грязи
В единой связке и с одним глазком…

Мы все мучительно в Природе исчезаем,
Так ограничены своим земным мирком,
Мы никогда не вскроем Вечных Таен,
Пока кружимся по земле слепым зверьком…

В грядущем лишь, в метаморфозе тела
Вернется Образ из Небытия,
В процессе Творчества, не знающем предела
Быть может, кто-то вылепит меня…

Сейчас, пока теснятся в душах войны
И взгляд омыт движеньем суеты,
Я продолжаю жить в сплошной погоне
За редким исключеньем Красоты…

Я очарован Поднебесной Тайной,
Под звездами с березами, травой,
Я думаю о том, как все случайно,
И как разумны – буря и покой…

Не воскресить мне темного Былого,
Быть может – воскресить другим
Меня через мое же Слово,
Дух Божества всегда непостижим…

За редким очень тайным исключеньем,
Которого здесь не достигли мы,
Поэтому – Смерть иль Просвещенье?!
Казнит невежд Природа силой тьмы…

;


Что есть Душа, бессмертна ли она
В обличье нашем или эфемерном,
И где реальность жизни или сна,
Кто нас всех породил, а после свергнет?!

Молчат светила в омутах Земли,
Мои глаза заполненные светом,
Глядят на мир из самой Вечной Мглы,
Душа моя летает рядом где-то…

Из трав течет земная кровь,
Ее мы пьем и замечаем сами,
Как в нас рождается Любовь
И разливается на все вокруг глазами…

Душа едва скрывает свой восторг,
Даже в распаде зябнущего тела
Она в другое захотела
Войти и разгореться вмиг в костер…

Твоя Душа – эфирное созданье,
А плоть Твоя – лишь видимая часть,
Мы ощущаем как внезапно Мирозданье
Рождает нашу сказочную связь…

Как я люблю в прекрасной оболочке
Твою Душу как саму Тебя…
Я прикасаюсь к самым нежным точкам,
Постичь пытаясь, где Твоя Душа…


;


Я краду у людей то, что крали они
Друг у друга по множеству раз,
То, что Бог украдет в свой положенный срок –
Называемый просто «сей час»…

Я блуждаю в мирах, потому что один
Опостылел мне вечной тоской,
Только он, только звон, да его скользкий склон
Вызывают полет над рекой…

Я лечу над рекой, в волнах катится жизнь,
Исчезая, рождается вновь,
И в лесах, и в полях этот ветреный прах
Обжигает печальную кровь…

Не люблю никого, ну, а, значит, и лгу,
Забывая, что верил словам,
Устремленным к Тебе, в своей странной Судьбе,
Подчиняясь одним небесам…

Кого встретить хочу, если всюду лишь Ты
Обжигаешь прозрачностью ласк,
Чтобы снова уйти иль до слез снизойти,
Уповая на Божье «сей час»…


;


Терять мне нечего, как, впрочем, и терпеть,
Нас свяжет Жизнь, развяжет только Смерть,
Плетет соитие таинственную сеть,
Взрывая шепотом влюбленных бренну твердь…
У входа в Рай сонм ангелов парит,
Указуя нищим их дорогу,
Со мною только Тайна говорит
И подзывает Бога на подмогу…
На выходе из Ада Сатана
С хвостом и рожками, а дальше Бесконечность…
И только здесь цветущая Весна
Бросает вызов в существующую Вечность…
Я философию забросил за кусты,
Все вымершие мысли растерялись,
Мне люди сами пол себе нужны,
А к умершим какая ночью зависть?!...
Не так ли сказка и про белого бычка
Начинается опять всегда сначала,
Меня из сказочки как будто дурачка
С тобой навеки Тайна обвенчала…

;


Загробный мир превыше колдовства,
Дороги нет – одно лишь испаренье,
Мир возвращает нас ко дням своих рождений
В беспамятство земного естества…

Еще вчера я был законченный философ,
Глядел на небо часто и молился,
Сквозь затуманенные вздохом линзы,
Везде взлетал от собственных вопросов…

Мое явление ужасно незаконно,
Здесь все, увы, случайно от Природы,
В пределах этой чокнутой свободы
Со всеми трахнуться весьма возможно…

Тут Доброта рождается как Глупость,
Еда – прообраз Разрушенья,
Здесь неизбежно всякое растленье,
За Разум здесь сочтут любую Скупость…

И лишь в молчанье забывшихся растений,
Среди полей, лесов и милых речек
Я – самый грустный и несчастный человечек
Ищу как Правды своего Исчезновенья…


;


После сна появляется Жизнь,
После Смерти Рай, с ним и Ад,
Море тварей стремятся все в высь,
Словно знают за Космосом Сад…

Только море тварей других
Поклоняется мертвому сну,
Кто же прав – я еще не постиг,
Только тянет меня в вышину…

Тьма рассеяна, значит, есть вход
Сквозь лежащую в снах Пустоту,
Я по травам, по звездам пойду,
Обнимая ночной небосвод…

Почему мы не терпим себя,
Вместо глаз часто слушаем плоть,
Упиваемся кровью, борьба
Стала вечным уроком Господь…

Растекается звездная песня,
Расправляются люди с людьми,
Беззащитно немыслимый вестник,
Души наши спаси, сохрани…


;


Во зле лежит горячий страстный мир,
Соблазн греха, соблазн присовкупить,
Пронзая взглядом дьявольский эфир
Зовет меня страдание забыть…

Путь наслаждений, скользкий тайный путь
Раскрыт сердцам безумными зверьми,
Зубами искусав младую грудь,
Порвавшие соски ее детьми…

Закрались в лоно нежное воры,
Сполосовали ноги по ветвям
И разомлели в потном сне игры,
Страсть подводя к хмелеющим глазам…

Сок омывает губы тварей тех,
От них течет на голые тела
И всюду льется ядовитый смех,
Сжигая всех подряд до тла…

;


Грянет гром…
Все Царства распадутся
И растают облики веков…
Наши общие черты опять сольются,
Тишина и Вечность грустных слов…

И не страшно, что не справедливо
Поступает с нами наш Господь,
В бесконечном омуте обрыва
Распадается доверчивая плоть…

И Душа, Храмина нашей сути,
И Судьба, растертый Прахом След –
Это все опять когда-то будет,
Обнимая в мрак сходящий Свет…


;


Заключенный в смертное тело,
Я Бессмертье Души обрету,
Чтобы вылиться мне за пределы,
Перейти Созданья черту…

Чтобы часть оболочки в растенье
Напевало ему тишину,
А другая - в червя из растленья
Превзошла всю земную тоску…

Существуя в небесном роенье
Вновь Душа свое тело найдет,
Ведя счет беспрерывным рожденьям,
Мир Божественный, Время течет…

Звук деленный на атомы ощупов
Целованья цветка и земли
Облетает чащобы и рощицы
Равнодушья и скорбной Любви…

Вот и счастья гармония нежная –
Мать ребенка к Богу несет,
Нас материя кормит кромешная
Каждый час, каждый день, каждый год…

Я за тенью бесследною следую,
Возникаю огнем среди тьмы,
Душу вечную всем проповедую,
Чтоб Любовь в светлом доме найти…

;


Несчастная леди смотрит в окно,
Она не привыкла страдать,
Но грустно ей, и одной тяжело,
И хочется очень летать…

Весь мир утонул в долгах как дерьме,
И каждый второй ведет счет
Деньгам, которые есть или нет,
Мы живем в очень бедной стране…

А леди смотрит как сказку кино,
Ведь там живет ее принц,
И пусть он далек словно сон для нее,
Она все же видит его…

Мечтает как в детстве и верит опять,
Что сон ее оживет,
А люди они не умеют мечтать,
Им проще вести деньгам счет…

Но вот кино очень быстро прошло
И леди как прежде грустна,
И рядом с нею нет никого,
Кто б ее отучил ото сна…

Словно в сказке она поднимается вверх
На крыши спящих домов
И оттуда летит, покидая вмиг всех,
Ей путь подсказала Любовь…

Там в превечных мирах живут люди как сны,
Им уже на все наплевать,
И никто не разрушит их светлой страны,
И никто не приучит страдать…

;


Ты – Ад и Рай, в тебе все соразмерно,
Ты – омут обживающий пустыню,
Ты – Дух летящий с ветром по равнине
И сон блуждающий во мне над черной бездной…

В твоих глазах я стыну глыбой в невесомость,
Уставшею держать свод бесконечный,
Пусть я не Бог, и мой простор не вечен,
Желанье встречи велико лишь с Незнакомым…

Неведомым таящимся столетьем
Полураскрытых губ цедящих влагу,
И неприкаянной отброшенностью к благу
Я берегу твои натянутые сети…

Пусть буря катится по островкам Печали,
Сознание толкает прямо в бездну
И только вспыхнула свеча, как вновь исчезла,
Непостижимой тьмою разлучая…

Свиданье вновь оденется туманом
И в капле моря тоже есть недоразуменье
Вдруг становится тучей от волненья
И вслух произносить себя так странно…

Во всем есть Тайна, даже в ясном свете,
В его тепле разбуженном и в силе,
Как вырастает призрак на могиле,
Как в наших женах возникают дети…

Мы до сих пор одни в дремучей чаще,
Соблазн идти - велит остановиться,
На каждой разрисованной странице
Века свое безумие обрящут…

Во сне мы написали свои роли,
Исполнили – сыграли ад рассудка,
Улавливая Вечность промежутка,
Мы свое счастье жаждой побороли…

Смирили вздох, накинули рубашку,
Раскрыли Библию с отточенной тоскою,
И в мир подавшись с гробовой доскою
Раскрыли сразу Душу нараспашку…


;


Бесстыжая девка и водка – храм сонной Души,
Души ускользающей в ад по чужим простыням,
В бесцельных объятьях как в бесконечных ветрах,
В раскрытых губах – в пасти голодного зверя…
Свое помрачение в жизни убогой познал
Терзающий грешное лоно несчастный любовник,
От скуки иль страсти упругую грудь искусал,
Наполнился бешенством будто ночной пустотой
И девку убил – пронзил старым шилом насквозь,
Слезами омыл и в чащу лесную побрел
Больницу в решетках как дом сновидений искать,
Где сказку ему расскажет слепой санитар,
Даст выпить таблетку враждебную всякой мечте…
Весь воздух становится сном, где я созерцал
Тело твое убившее многих людей,
В надежде мир научить не бояться собственной лжи…
И в ночь как в Бессмертье из рук твоих уходить,
Пред этим познав твою безутешную страсть…


;


Когда сойдясь со мной в экстазе,
Закрыв пустынный кабинет,
Ты избавляешься от грязи
Напрасных и печальных лет…

Когда в тебе я уповаю
Найти Душе моей спасенье,
И в твоем теле замираю
В необъяснимом наслажденье…

Тогда и бес, что нас попутал
Невинным ангелом глядит,
И с каждой прожитой минутой
Сильней нас связывает стыд…

;


Теплым вечером очень хочется твое тело нежно обнять,
Посмотреть в глаза твои добрые, о, прекрасная светлая мать…

Ты блестишь будто светом совсем внеземным,
То, что было далеким, вдруг стало родным…

Только где-то печально плачет Душа,
Одинокая Тайна зарылась вся в шар…

И дрожащие губы коснулись его,
То, что было дороже на свете всего…

Хоть на час, хоть на миг и трава не расти,
Ты – прекрасный двойник, нас с тобой не спасти…

Ты гуляешь по ветру, летишь в темноту,
И блестишь грустным светом, и я с тобою лечу…

Ты летишь выше крыши, и летишь выше звезд,
Из объятий мальчишки меж белых берез…

И над куполом церкви, над обрывом вдали
Твои блестки померкли, пропали лучи…

И следы зарастают травою и мхом,
И по ветру рыдают дожди за дождем…

Но ты все же блестишь во мне сном внеземным,
То, что было далеким, вдруг стало родным…


;


Я путником в глубокой ночи
Хочу раскрыть, объять созвездий очи,
Хочу унять свою глубокую тоску,
Так Память ворошу, брожу – не сплю…
Ох, где-то за деревней и с гитарами
По лесу в поле ходит молодежь,
Звенят стаканами и кружат парами
И вызревая, колосится в поле рожь…
А ты, мохнатый, старый, пропадешь, -
Пропелись песни, разошлись подруги,
И не тебя с Любовью укрывает рожь,
И не от рук твоих вползают в землю плуги…
Уже не чуешь ты той скошенной травы,
Рассветы на полях, в стогах с подругой,
Где чувства расцветали как цветы
И быстро умирали с зимней вьюгой…


;  Песня о бродяге          
   
Школьному товарищу, ставшему алкоголиком и бомжом,
                и уже умершему Генке Яшанину

Зачем меня моим несчастным телом
Господь на целый век снабдил?!
Я весь в предчувствии какой-то тайной цели,
Печально крест обняв, молчал среди могил.

И было пусто в час весенний поздний
Вдруг показался среди талых льдин
Бродяга и к тому ж убогий
А мне казалось, - это Божий сын.

Пришел к последнему жилищу,
Куда судьба уже свергает нас
Чтоб подслушать в сумерках кладбища
Всевышнего Отца премудрый глас.

И вместе с грустным пьяным и убогим,
С тревожной мукой вглядывался в высь,
Как будто там начало у дороги,
Берущей в Смерть свою остальную жизнь.

Дрожа всем телом и врастая в слезы,
Я видел в небе вечные ступени,
Волшебным светом загорались звезды,
По ветру плыли сказочные тени.

Так вот вся жизнь мне сказкою казалась,
Зло на ладони крошечной золой,
Любовь ребенком в сердце улыбалась,
Тьма откликалась, словно дом родной.

Хотя я чувствовал, пройдет еще мгновенье,
И эти сказки потеряют нас,
Как миг уже последнего прозренья,
Как новой жизни восходящий час…


;


Есть странный зуд в твоем теле несчастная девка,
Хочешь – платье сорви и отдайся ему,
Хочешь – другому отдай свое нежное лоно…
Рожденье и Смерть в его темноте – шептали монахи
И прятались в кельях, боясь привлечь к себе пламя вселенских грехов…
Что будет, если хоть что-то внезапно случится,
Умрет ли твой друг или в тюрьму попадет,
Не дай светлой памяти в похоти грязной зарыться,
Деньги нужны?! – Так хлеб с земли подбери,
И самая малая кроха спасет твою душу,
И плыть тебе в райской ладье и по небесным волнам,
Только не слушаешь ты и сквозь туман проступаешь
Глазами порочными в снимке бесчувственных дней,
Кожу срываешь с меня как будто в пределы
Тьмы своей вечной зовешь, выпуская тоску
Словно давно потерявшую крылья уснувшую птицу,
Ее Любовью я вместе с ночью осенней зову…
Есть странный зуд в твоем теле несчастная девка,
Хочешь, ложись со мной на вечный костер,
Мы в угли сгорим, мы с листьями вместе растаем,
Мы будем как дым от огня жалить всех смертных до слез…

 ;


Любою девою объятый,
Безумный день стоит в слезах,
Его со скорбию проклятой
Терзает шизик в своих снах…

Мудрец на тысяч лет сражений
Без смысла ублажает грех.
Стволы таранят дуновенья
В чаду ползущие из всех…

О. геометрия соска
Из моря смертных окончаний,
Окружность света и глазка,
И тьма алкающей гортани…

Сквозь век, летящий как на Смерть,
Сквозь ад, ползущий на коленях,
Куда себя не зная деть,
Люблю вдруг становиться тенью…

Никто меня не отшвырнет,
Никто напрасно не обманет
Как собственный мой рот иль род
В глухие дебри не затянет…

Так отойду волной звонка,
Звездой в невидимую полночь,
Кровавым шепотом клинка
Вопьюсь-вольюсь в любую сволочь…

Затянет ил сто лет труда,
Ручьи немыслимого пота,
И слезы божьи, и вода
Ревущая на поворотах…

Найдет меня уже тогда…
И тьмой закроет вход сюда…
Меня не будет – будет кто-то…


;


Будили жажду бархатные плечи,
Берущие у Смерти аромат,
Безумно сладострастные Мадонны,
Из нор которых каплет терпкий яд…

Как будто сельдь с вином в том запахе смешалась,
Порой так пахнет мускус кабарги,
А в теле то ли ожиданье, то ли вялость,
Как в тихом небе зарождение пурги…

Будь проклято неведомое место,
Царица наших случек беспощадных,
Давно уж к Дьяволу пошла в невесты,
Как к стаду денежных, но все же безобразных…

Какая тварь в пучинах бурной ночи,
Опомнясь вдруг лишь о себе восплачет,
И под самцом вся в муках корчась,
Забудет даже о его подачках…

Так в наших существах угрозы Божьи
Становятся видны, когда зверея,
Во снах я слышу рев Гирперборея,
Соитье с небом, словно с Вечной Ложью…

;


Говорят, что Ты пьян без нужды,
Говорят, что тосклив без причины,
Словно эхо гражданской войны
Раздает моим снам позывные…
Или это косые дожди
Бродят вместо Тебя по России,
Словно знак безучастной беды,
Отходящей в туман злой стихии…
Образ Твой растворил синеву,
И расправив могучие плечи,
Принял вздохом глубоким весну
И утратил дар смертной речи…
Отпевали Тебя как в лесу,
Там на белых полях очень снежных,
И держали как пух на весу,
Поцелуем окутавши нежным…
Я молился как столб на ветрах,
Бог молчал, а я жадно молился,
Словно буря носила мой страх,
Пока весь я с тоской не расплылся…
Плыл во мне Ты как в небе звезда,
Отвращаясь от скучного тела,
И одна лишь немая сестра
Одинокою свечкой горела…

;


Мой черный город начинается в конце
Уединений, скорбных полумраков,
Там люди все под мухою «це-це»
Нашептывают бред с настоем злаков…
В слезах огромные бездонные глаза,
Совсем ничьи, освещены луною,
Меня своею мукою дразнят
И тянут вниз скользящею петлею…
Порою странники выходят из земли
И небо прорезает сильный голос
Сквозь одиночество пронзительной Любви,
Мое сознание как блюдце раскололось…
Я весь в осколках… Пламя из крови…
Судей осужденных гневным миром…
Шепот опустившийся листвы
С головой моей лежащей сиро
Говорит от распадающихся стен,
Слышен рев с мятущимся распадом,
Город мой – безумный плен…
Рай открывший двери ада…
Неужели буду я Тобой спасен?!
Вознесен с креста на небо…
Только в страшном ходе похорон
Воссияет огнь как знак победы…

 ;  Эпитафия Розанову


Восстань из мертвых друг, товарищ мой,
Я много слышал о тебе в краю далеком,
Мне дуб шептал раскидистой листвой,
Звезда мерцала в озере глубоком…
Твой Облик стлали волны на песке,
Твой Дух гонял вокруг безумный ветер…
Твоя рука горела радугой в реке,
Твои стихи вмиг напевали дети…
В слиянье тел, из коих вышли мы
И разгадали вымысел громадный,
Ты выделялся отсветом из тьмы,
Сияя остро жалостью отрадной…
Твоей могилы нет уже нигде,
Холм срыт давно, все заросло травою,
Но Образ Твой встречаю я везде,
Ты мне киваешь грустно головою…
Вот так мы бесконечно любим всех
И вновь из прошлого лишь тени вызываем,
Которые хранят наш вечный грех
Среди других, уже безмолвных таен… Аминь…

; Иконостас

                Памяти моего прадеда – Грачева Александра Ерофеевича,
   Расстрелянного в 1937 году за организацию им церковной
   службы в церкви, до этого закрытой большевиками

С Иконостаса на меня глядят все люди, все их истории и судьбы,
Вздымалась предо мною огромная она, Веры и Надежды чудная страна…
Неужели эти дни пронеслись, не остались, как камень на камне, забытые судьбы,
И руки от рук навсегда оторвались, ах, времена, вы – суровые судьи…
Мы были когда-то во веки венков, засохшие русла исчезнувших рек,
Родивших несчесть числа городов, познавших в миге отчаянный бег…
Слились наши устья, слились берега, где жизнь была коротка, дорога,
Без срока, без скорби дули ветра, но грустили дожди, тосковали снега,
По протоптанным тропам шагал человек, созидал, разрушал свой немыслимый век,
С тревогой глаза поднимали на звезды, без слез увядали цветущие розы…
Бессмысленна вроде за далью та жизнь, разбилась, забылась, в веках умерла,
Но все-таки чую таинственный смысл, если куда-то дорога вела…
Я жил и любил, я грезил тобою, душу по каплям свою разливал,
Расставаясь с надеждой, мечтою, я с тобой опять воскресал…
Сколько раз умирал и опять поднимал глаза ослепшие от боли,
И все-таки что-то от жизни я взял, почуял нутром, обнял, понял…
Так за это, за то в самой бешеной схватке, нерастраченный миг и потраченный век,
Я клянусь и молюсь, не зная разгадки: куда приведет мой отчаянный бег,
Соревнуясь с природой, не жалея ее, куда придет мое Бытие,
Я хочу и верчу все загадки ее, но жизнь остается Тайной Всего…
Я речь беспрестанно с тобою веду, мысли лезут в душу мою,
И как Откровение, Свет Воскресения, снова на мир я с надеждой гляжу…

 ;


Размыть до основанья суету
И влезть в нее предсмертным окончаньем,
Как будто в прошлом вновь назначенным свиданьем
Вдруг украсть все ту же Красоту…
И ей доверить муку с созерцаньем,
Заоблачную даль, в дали мечту,
И то, что есть внутри любого обитанья,
Чье имя я разлуке назову
Любовью находящейся в сгоранье…
Безумных ласк, съедающей листву
Моих стихов из тьмы загробного признанья,
Вмиг опускающий тяжелую главу,
Мой призрак еще дышит обладаньем
Твоей Души летящей в Пустоту…

 ;


Я не могу глядеть как женщина без страсти
Лежит в забвении как снежная страна,
Безмолвная как дерево в ненастье,
В свои же сны навек погружена…
И кажется, что время прекратится,
И кажется, что мир сошел с ума,
Когда вошел в нее как будто в небо птица
Мой взгляд отчаянный похожий на туман…
С обманом жизнь играла в совпадения,
Я видел тьму летящую на свет,
Ее же тело утонувшее в сравнениях
Дало лишь временно почувствовать мой бред…
Душа устала или входа нет
В мир сладостной Любви как-будто в Сказку,
Как-будто вечно грешный силуэт
Скрывается под самой строгой маской,
Чтоб, глядя в зеркало, я видел как поэт
Вмиг приближается к трагической развязке,
Озаряясь вмиг огнем безумной ласки…
Но маска сорвана, и виден весь портрет…
Ведь женщина пришедшая из сказки –
Лишь отражение его безумных лет…


;


Господь снабдил тебя прекрасным телом,
Но ты не знаешь, для чего живешь,
Одним лишь телом пользуясь умело,
Ты возникаешь часто словно Ложь…

Ждешь с упоеньем сладкого обмана,
Пытаешься всю жизнь не замечать,
Как ноет твое сердце очень странно
И осуждает собственная мать…

Как будто Каина несчастная печать
Оставила на всем свои следы
И потому приходиться лишь лгать,
Сбегая вмиг от собственной судьбы…

А может, чувствуя, как время в даль бежит,
Как сумасшедшие торопятся года,
И как тоска в глазах отчаянно дрожит
И ты уже раздеть спешишь себя…

Но есть у времени немыслимый закон –
Исчезнуть вмиг без всякого следа,
Так глядя в шумную грозу на небосклон
Вдруг ощущаешь это боль твоя…

Пришла раздеть тебя до глубины,
В которой исчезает все живое,
Расплакавшись от собственной вины,
Ты затихаешь на века в покое…

;


Я долго думаю над тем, чего здесь нет,
И кто позвал меня, зачем и лишь сюда…
В моей печальной тишине глухой рассвет,
В его лучах давно безмолвствуют года…

И кто-то ищет этот свет как будто Дух,
Будто Тайну он ему раскроет вдруг,
Так вот не приемля в мире света
Ты сам заблудишься как глупая комета…

Но для чего тогда лежат во мгле холмы
И люди ходят к ним как к Богу на поклон,
И пролетают вместо жизни сны,
И нет того, кто был бы вознесен…


 ;


Вновь ураган сбегает по Отчизне,
Томятся ее грешные тела
А я мечтаю о загробной жизни,
Где Бог один у вечного руля…

Все праведно в том благостном покое,
Все тихо в той задумавшейся тьме,
Я смысл ищу в сознании с рекою,
В которую как в Вечность захожу…

Боясь воспоминаний о себе,
В пейзаже день подобный миражу,
Когда все бродят глупым стадом,
Идут, как будто рвутся кто куда…

А мне туда сто тысяч лет не надо,
Я грустно сознаю – все ерунда…
Вода бежит и Вечное Молчанье
Как холод сердца с хрупкою душой…

Я чащу полюбил как прозябанье,
Я окунулся в ветер как в покой
И даже в час, когда забрезжит расставанье,
Я вновь приду сюда, чтоб встретиться с рекой…



;



Все чревато безумием – люди сходят с ума,
Вечность омытая сумраком – забытая Богом земля…
Что там еще в Бесконечности – голые ноги твои,
Сулящие море беспечности и самые легкие дни…
Бутыль содержащейся глупости и страсти, что веют впотьмах,
От нашей навязчивой тупости с надеждой укрыться в стенах
Дома, которого не было, если только в мечтах
Возникшего самого светлого, несущего в даль грустный страх,
Сердца болящего к старости от ненасытной Любви,
А еще от младенческой ярости тихо дремлющей в нашей крови…


;


Мгновенно я весь в тебя уходил
И какой-то нам голос шептал из могил:
Вы почто здесь лежите, живые, с утра
В обиталище мертвых, под сенью креста…

Было стыдно и страшно, и так хорошо,
Мы любили друг друга еще и еще…
Пар вздымался от нас в небо, в даль уходил,
И один только мертвый шептал из могил:

Вы почто здесь, живые, лежите с ночи,
Неужели от сердца у вас есть ключи…
Да, конечно, шепнули мы тихо, таясь,
И светилась из тьмы наша смертная Связь…


;


Сначала вырастут грибы, потом гробы,
Еще поздней кресты и прочие смятенья,
Готов я плакать день и ночь в конце тропы,
Глядящей вниз, во тьму исчезновенья…
Разроешь холмик – там один скелет,
Начиненный глупыми червями,
А вокруг сиянье прошлых лет,
Девушка как птица под ветвями…
Правда, там ее уж больше нет,
Тихий призрак на траву садится
Словно сказки тихий силуэт
Начертила своей речью птица…
И не важно, сколько страшных бед
Через время в Образ воплотится,
Все черты соединенные в портрет
Лишь обозначают наши лица…
Как прочувствованный сердцем странный бред,
Чьим мгновением живет одна страница,
Но в себе она едва несет ответ:
Где можно нам во веки очутиться,
Дабы добыть из тьмы какой-то свет,
Иль с нею как с живою девой слиться
И жизнь другому дать себе в ущерб…


;


Жизнь была скучна невероятно
И летела словно поезд под откос,
Я хотел вернуть ее обратно,
Но дорога шла вперед – и вкривь, и вкось…

И года мои летели словно птички,
Улетая дальше в область тьмы,
Я безумен был в желаньях по привычке,
Но желанья превращались быстро в сны…

И у запертых дверей как наважденье
Образ Твой опять возник во мне,
И я звал его, но мне шептали тени,
Что Ты в иных мирах и на другой земле…

Но я кричал и очень грустно плакал,
Лежа впотьмах у Твоего Креста,
И старая облезшая собака
Скулила тоже как моя сестра…

И здесь на кладбище, и в сырости осенней
Я ощутил себя у роковой черты,
Коль Ты ушла во тьму, где шепчут тени,
То я уйду туда, где обитаешь Ты…


;   Глубоко-образная


Смысл растворяется, как будто соль в воде,
Мечта как в темноте одна звезда,
Своим мерцанием разыщет свет везде,
Где тайною становится вода…

Века молчат, как будто говорят
С тенями всех уже отчаливших отсюда,
Не потому ли страстно шепчет сад,
Раскрыв глазам бушующее чудо?!

Я весь в тебе, я нежный стыд ловлю,
Мгновенно слившись с твоим смертным телом,
Я раскрываю тайну и горю,
Свечой прощальною, омытой белым снегом...

Грядущий век отдаст календарю
Свою невидимую странницу-страницу
И будто волк, завывший на луну,
Я разлучу тебя со смыслом…

Чтоб ты плясала, как огонь в глазах
И медленно водою растекалась,
И снова улыбалась в небесах,
Мой луч из туч, несущий миру жалость…

Вот так подкралась быстро тишина
И все, кто спят и ничего не слышат,
Со мной молчат, как рыбы возле дна,
Лишь образ твой еще блаженно дышет…

И моей мукой тайною кружит,
Он пробегает кошкою по крышам,
И мухой трепетной в сознании жужжит…
Он шевелит меня твоей щекою мокрой,

Чтоб я узнал твой запах по слезам,
Доверившись стенам из красной охры,
И запустил свой смысл в твой вечный океан,
Дай Бог Любви, пока мы не издохли!


;  Эпитафия Отцу

    
Ужасно угрюмо поникли березы,
И стих одинокий собор,
Струящий волшебные чудные грезы,
Где я нахожусь до сих пор…
Мой странник святейший под куполом ночи
Спокойный свой  взгляд  расстелил,
Такой лучезарный печальный добрейший
Над сонмом безмолвных могил…
Мне весть подает трелью нежной свирели
Поющего в тьме соловья,
В бору тихом  дремном,  в  повисшей купели,
В струящемся пенье ручья…
Еловые дебри и кисти калины,
Малины  колючий венец,
И розы с шипами в пожарах рябины,
Не здесь ли живет мой отец?!
Встречайте радужные неба оттенки
Мой голос  врастающий в храм,
Себя прижимающий к Вашей расцветке,
Себя  прожигающий сам!
В сирени пушистой -  приюте печали
Тебя я нашел наконец,
О, здравствуй мой милый, сокрывшийся в далях,
Покойный  прохладный Отец…

                ;     Философская


                От темных мыслей зарождаются болезни,
                От светлых мыслей появляются мечты,
                И те, и эти тают тихо в бездне
                На грани самой вечной чистоты…

                Душа моя не раз просилась в бездну,
                Как будто там ей будет хорошо,
                Так зверь несчастный рвется к лесу,
                Ища в нем обиталище свое…

                Я сотни раз искал себе дорогу,
                Я шел сквозь рай, сквозь вечные края
                И только раз лишь помолившись Богу,
                Совсем немного вспомнил про Тебя.

                Что мне Любовь,  вся страсть сгорает быстро
                И угли вряд ли возродят былой костер,
                Одни лишь тучи могут сделать небо чистым,
                Все вместе слившись в грустный разговор…

                Пусть дождь омоет вход в иное зренье,
                Где за буграми лет все образы молчат,
                Твое, мое, одно все поколенье
                Уходит мыслями на небо в чистый сад.

                Там напоют ветра дорогу только в Вечность…
                Там тишина вернет тебе уже назад
                Твой нежный взгляд и твою юную беспечность,
                Ради чего раскрыты двери в ад…

                От темных мыслей зарождаются болезни,
                От светлых мыслей появляются мечты,
                И те, и эти тают тихо в бездне
                На грани самой смертной красоты…



;


Однажды смысл, терзая душу,
Вошел отчаянно в глаза
И весь порядок мой нарушил,
И вдруг я понял, что все зря…

Зря появился в свете божьем
И зря пленился красотой,
Здесь все, увы, всегда возможно
И все ослеплены мечтой…

А за мечтой всегда сраженье,
Идея всех вгоняет в прах
И на устах без сожаленья
Опять летит на небо страх…

Одна лишь мысль стоит раздетой
Девчонкой брошенной в ночи,
Дымясь последней сигаретой
С надеждой о большой Любви…

И голос в полночь льется тайный,
И слов никак не разобрать,
Весь мир с тоской необычайной
Зря призывает благодать…

Она в гробу лежит укромном
И спит несчастная душа,
Внутри сосуда мир бездонный,
Таится Вечностью дыша…

И непонятно, сколько можно
Вместить моих прожитых лет
В мир сотворенный страшной ложью -
Исчезнет все как Божий Свет…



;


Бывают минуты, когда презираешь себя,
Уже ненавидишь и не пытаешься врать,
Что самое грязное в жизни - это борьба
За деньги, и за абсолютную власть…

Иные с усмешкой про мудрость божью твердят,
Как будто у человека нет головы,
Одни глаза, и те все смотрят назад,
Не там ли осталась Вечная Память Любви…

Возвышенный лад бессмысленно громких речей
Жизнь самого нежного чувства от Смерти не спас,
Каплет ложь, каплет воск от пасхальных свечей,
Горящих пред Матерью Божьей под иконостас…

Там, где алтарь, где Отечество скулы свело
У могилы в грязи под самым хмурым дождем,
Чую пламя с небес мою Душу прожгло,
Мой родной человек вдруг окликнул меня под холмом…

И я отозвался, как будто и вовсе не жил,
А если и жил, просто так, невсерьез, ничего не постиг,
Только голос как льющийся свет из глубоких могил
Неожиданной Болью мне в Сердце проник…

Я приник к его хладу надгробной плиты,
Я цветок на могилу как взгляд внеземной положил,
Я сбежал навсегда от людской суеты,
Только б встретиться с ним, - Бога жадно молил…


;


Лежат в земле чужие письмена,
Они забыты, потеряли свойства,
И не осмыслишь – чья же здесь вина,
Гуляет ветер или беспокойство…

И чья-то тень за деревом стоит,
Пронзает крест небесное безмолвье,
Из множества расставленных здесь плит
Моя уложена с Любовью…

Я чту потомков,  добывая бред,
Я добываю смысл пролитой кровью,
Из сумерек покинутых мной лет
Бреду во сне и упиваюсь болью…

Как будто провожу хвосты комет
В пространство изувеченное смехом,
От вымысла лишь проступает след,
И корни трав пронизывают эхо…

И, кажется, меня здесь больше нет,
Жизнь исчезает, только непонятно,
Откуда явь торопится на свет
И почему мечта невероятна…

Все вышло так – как я почти хотел,
Устало тело от живой души,
Очнувшись вдруг – почуяло предел
И улетело в даль за миражи…

Пустынный куст с надгробием простым,
Здесь человеку снится человек,
И мир весь представляется чужим
Как сонм разлитых в океане рек…

 ;


Грядет паскудное Начало,
Святое в Вечность отошло,
Вот и меня хорошего не стало
И я творю одно сплошное Зло…

Все люди – волки, взгляд их беспределен,
Везде находит черную тоску,
Упившуюся вошь на голом теле,
Закоченевший труп в глухом лесу…

И девушку, чьим лоном обладали
По сотни раз несчастные самцы,
И старца брошенного в собственной печали,
И прочих тварей жалкие концы…

Едва ли нам Бессмертье основали,
Но звезды светят, и течет река,
И сердце робкое зовут куда-то в дали
Плывущие мечтами облака…

Вдруг встанешь, ото сна воспрянешь,
Слезою с чувством мир весь обойдешь
И к звездам вырастающие длани
Крылами бросят в тьму земную Ложь…


;


Поэт ловит мысли в несчастном потоке сознанья,
Он буйно помешан на Вечном, творит и Бессмертия просит,
Его не слушают люди, свернувшись в клубочек змеиный,
Они снова жалят друг друга, радуясь собственной Смерти…
Их разум до сердцевины разрезан жестоким прогрессом,
Как грустно в лифте на небо мелькнула глазастая полночь,
Очнувшись в холодном подъезде, как зверь бормочу я спросонья
О том, что мой Бог меня обнял, внезапно простив за деянье…
Я девочку встретил в сиянье, тот день догорал как нарочно,
Кусались горячие губы, сплетались дрожащие пальцы,
Как будто всем сердцем вдохнула, меня своей кровью глотая…

Безжалостно видеть и мыслить, как все исчезает во прахе,
Блестит слезой журавельник у края угрюмого поля,
Листва облетает, сгорая, украдкой проносятся лица
Случайных попутчиков… Время уже расставаться с собою…
С Тобою нас вместе не будет, к чему тогда эти рифмы
Кладу я в костер на мгновенья, щипят, разрываясь десницы,
Вся плоть вдруг становится тенью, и души взмывают как птицы…
И нет ни о чем сожаленья….

;



За время, пролетевшее с тех пор, когда я начал рисовать в клочках бумаги
Наивное и детское свое послание небесным дуновеньям
И людям, о которых остаются легчайшие и нежные стихи…
Хочу я просто выразить желанье – раз прикоснуться к Вечности самой,
Хочу взлететь, сгорая в чистых мыслях, пусть никогда не быть удовлетворенным
Своею жизнью, нет конечного, и все мятущимся цветением сорвется
С тенями призраков все в ту же Пустоту как на бескрайнюю и Вечную Свободу…
Живем мы нарастанием стремлений нас посылающих в пылу идей на Смерть…
В убогой и ничтожной серой жизни нельзя найти скорбящей Чистоты,
Так прикоснувшись к скользким голым камням нельзя их мертвое дыхание прочесть…

Люблю бродить бревенчатой Коломной и купола церквушек созерцать,
Себя я чувствую в тот миг осенним древом, чьи ветви ветер полусонный шевелит,
Себя я чувствую так тихо и печально, когда собака лает в тишине,
И, кажется, тебя уже здесь нет, и только Дух срастившийся с пространством
Меня воздушно обнимает и кружит, и я хочу бежать по закоулкам,
И в избах терпким дымом утонуть, пусть не с Тобой, а только с Твоим Духом,
Теней не надо в воздухе ловить, одним дыханием пронизывая Вечность…
Я захожу в бескрайность существа и попадаю сразу в глубину
Столетий унесенного дыханья… Весь мир до бесконечности люблю
И потому всю сущность ощущаю, стоя в стенах Успенского Собора…
Я возношусь под купол с детским хором, по-детски смотрят и поют монастыри,
Все их тела глядят в одно пространство… Как будто я их песенник нашел,
Молитву прочитал, поверил в Бога и милостню просящему отдал,
Молчащему в дверях поющей церкви - Тихвинской от тихой глубины
И от глухого шепота страданий во тьму глядящих всех больных людей,
Как-будто сердце вырвал из груди, и, просветив людей, им указал дорогу…
Светился изнутри небес Христос над островком бревенчатой Коломны…
Возникший в моих жалостных глазах как сказка детства, как Иван-царевич,
И только ветер мои губы жадно пил, бродя по оголенным срубам,
У вывороченных с корнями дверей, в потемках гас мой изможденный узник
Квадратных метров и кривых пространств… Где Древо мне Тебя напоминало,
А  в его ветвях я один повис, звеня нездешней ледяной тоскою,
Себя я голым древом созерцал, качаясь в тьме, я был одной Тобою,
Над колокольнями Коломны Бог летал, прощая мимолетный грех влюбленным,
Которых ждали их монастыри…


;



Пылают свечи Воскресением Христа
И по волнам стигийским Боги уплывают,
Под куполом зияющих небес
Мы часто смотрим просто в Никуда
И чертим палкой на песке мир незнакомый,
Лежащий вне наших далеких глаз,
Протянутых во тьме тысячилетий…
За старостью давно минувших лет,
За взлетами всех жизненных падений
Летит из глаз глубокая тоска
И жалость к суетящимся твореньям…
Похожие на рой злых насекомых,
Не ощущающих дыхание Творца,
Они живут все также бесполезно
И все их дни расшиты суетой,
Шуршанием вещей у груды тлена
Или желанием кому-нибудь отдаться,
Иль прокарабкаться куда-нибудь во тьму,
Себя услышав в каждом из пространств,
На землю тело сбросив оболочкой,
Они уже ушли, за ними мы
В последний раз ощупывая прах,
Струимся к Воскресению сердцами,
Священной тишиной бежим из глаз…

 ;


Тебя прочитают в жаркой постели, тобой насладятся,
Напоят за танцами водкою с крепким гашишем,
Раздвинут ноги, мгновенье себе обеспечат,
И ты, очутившись в тумане, забудешь совсем про себя,
Хоть тело и вырвется стоном звериным в объятьях свирепых,
И мышцы будут играть, сверкать игриво глаза,
Но это будешь не ты, а тень твоя проплывая,
Будет пытаться выход найти для себя…
Длинна темна ночь, самцы тебя жрут оголтело,
За деньги, за все, что поела, будут мнить игрушкой своей,
Душа улетит, останется тело лежать высыхающей каплей,
Даря только грусть очнувшимся тварям во сне…
Все это пройдет, и я появлюсь между строчек,
В бездонное небо с тобой о тебе говорить,
Ты стойко держалась малютка из грязных окраин,
Забытая всеми светлая, чистая дочь…
Я видел, как плакала ты под множеством потных ладоней
И зверям в глаза улыбалась, скрывая всю боль,
Которая скорбью Души из сердца под звезды всплывала,
То сама Жалость давала лобзать грустный лик…
Безумные сонмы пьяных ничтожеств прыгали в лоно,
И в нем забываясь, качались, как птицы на голых стволах,
Но ты оскверненная всеми Святою была как водица,
Горящая рыбьим дыханьем в осенней ночной полынье…
Дай Бог полюбить тебя нежным глазам проступающим в спячке
Меж долгих ночей сожаленья о тварях пьющих тебя,
Я разобью свое зеркало, чтоб только ты не погибла,
Дай Бог мне отдать тебе Жалость, ты слишком забытой была…

;


Пусть новые бури пройдут по Отчизне костром океана
И дети детей повергнуты в прах, больше плакать не будут,
Пусть жизнь с ней и Смерть заполнят меня до отказа,
Я знаю, что смысла здесь нет, он вроде мечты или сна
                присутствует здесь…
Чтоб мы прежде века себя не разбили,
А породили все также подобных себе,
Читал Откровение я, Иоанна, то есть Ивана,
Ивана, который на Патмосе жил одиноко,
Быть может, наверное, чтоб видеть грядущее в снах,
Гиперболы вычертить с острова прямо на небо
И там каждый Дух своим Сном просветить…
Я тоже любил одиноко в чащобе скрываться
И Бога в себе под шепот листвы прозревать,
Никто не знает, откуда послышится голос,
Откуда возникнет лицо на мгновенье…
Оно вроде наше на зеркале глади и вроде не наше –
Двоякая сущность заложена в каждой из дышащих тварей,
Но только осмыслить двоякость смог лишь один человек,
Но мысль – пустота заблуждением всех обвивает,
Разноязыкий спит в веках Вавилон,
Забыв единство всех величин осязающих Вечность…
Все люди с рожденья животные наполовину,
Под страстью трудно заметить, как Дух пресекает черту                и вносится в тело…
От Духа Святого зачать на земле?! – Все возможно…
Ведь нас окружает и вмиг заполняет тот Дух…
И в пропасти тела лежит сама беспредельность,
Она и мешает пройти через взгляд прямо к Богу в творенье
Событий Вселенной, где Вера ничтожна в своем осязанье…
И пусть за Смертью есть Выход в иное пространство…
От этого я на ногах, когда убивают невинных…
Ничтожен и жалок весь мир… И мы все, как дряхлые боги,
Все рыщем в потемках судьбы, все ищем какой-то дороги…
А за нами преступления и войны,
как доказательство лежащей в нас вины…


;


При взгляде опрокинутом на Вечность,
Понять движение как Жизнь и Смерть не трудно,
Коль Жизнь – борьба, а Смерть есть примиренье,
То обе силы сущее пытают чрез половинки человеческого рода,
Чрез двойственность разлитую кругом,
Они легко меняются местами,
Бессмертным делая любой оживший воздух,
Но за стеною неизвестной тени,
Осмыслив судьб земных противостоянье,
Мне видится во всем одно явленье –
Согрешенье бесконечного сгоранья…
Подобный Богу, Бога сам не ищет,
Гудит пространство миллионом голосов,
Но каждый голос только призрак обитанья,
А настоящее закрыто на засов…
Поскольку мы - грядущие мгновенья,
Которым дан пока земной покров,
Пока ничтожность в нас не растерялась
И не упала жалкой кипой в прах,
Я сновидения ловлю здесь на бумагу
И созерцаю с жалостью облезлость
Замученных собою городов…

 ;

Жалость вжалась в тело мое
И заплакал я звездами светлыми…
Ветер душу нытьем просквозил,
А земля мне раскрылась могилами…
В каждой кто-то был полон молчания,
Слезы стлали туманы под тенями,
Но я чувствовал здесь Воскресение
Тленных тел под корягами пряталось…
И весь воздух пронизан был душами,
И летел я по ветру мгновением…
Сердце птицею в снах громко билось,
Возвращая все те же мелодии,
Разливаясь безумными волнами,
Я проник в середину сгорания,
Зверь случайный, я плавал осколками,
Созерцая в себе разрушение,
Как закон сил живых, но неведомых…
Одну нить между прошлым и будущим…
Место Вечное, но не последнее…
Дом в глазах моих счастьем пылающий,
Выходящий из скорбного разума,
Как тюрьма моего утешения…
Слово между ложью и истиной,
Между криком и между молчанием…
Где никто не ошибся ни разу,
Потому что, что смог, то и сделал…

    ;


Я знаю дом, где вынимают из петли –
С любимыми оборванную связь,
Где навсегда умолкли соловьи
И дождь дорогу погружает в грязь…

Я слышал шепоты умолкнувших страстей,
Пустых, измятых в полночи постелей,
Где раздавался крик измученных людей
Сквозь стоны вьюг и обветшалых елей…

Я чуял многое, что прятала земля,
Скрывая боль живого тонкой пленкой,
И там, в урочищах истекшего тепла
Я был накрыт Любовью как пеленкой
Было накрыто безутешное дитя…

Меня как лист по осени снесло,
Под заводью пруда ко дну прибило,
Но я гляжу через остывшее стекло
И чувствую – во мне еще есть сила…

Она взлетит над спящею водой
И оживив ее, сама живою будет,
Разливаясь чистою слезой,
Ничто нас с Вечной Мглою не рассудит…

    *

Мысль пронизывает Вечность,
Я – Твою нагую Красоту,
Ужас посещает Бесконечность,
Тьма – большую яркую звезду…

Превращенье то же совращенье,
Жизнь Твоя как мимолетный сон,
Бабочка подобна дуновенью,
Ты подобна свету между крон…

Вытекающему сквозь порывы ветра,
Сквозь листвы зеленой чистую росу,
Раскрывшему собой земные недра,
Возвратившему дыханием весну…

Что же ты меня во тьму бросаешь,
Посылая в одинокие края,
Где земля совсем уже чужая
Врядли мне вернет уже тебя…

Где сомнения срослись как будто стены,
Страсть горит и ранит мой же взгляд,
Только тени наши незабвенны -
Тихо шепчут и Любовь хранят…




;  В вечном  сотворенье   

                В  безумной  чаще  смертного  греха,
Во всякой  области земного обитанья
Мне плоть  как  ключ к отверстию  дана,
Душа  как  ощущенье  мирозданья...
Творение   из    воздуха   стиха,
А  может  призрака, с которым  я шепчусь,
Кружится  твердь и я на ней  верчусь,
С  ума  схожу  от  этого  движенья…
Года  летят и  возникает  грусть,
То  от  влюбленности, то просто  от  старенья,
От  мысли, что я больше не вернусь,
Но все же  выражаю  убежденье,
Что  весь я состою из странных  чувств,
Мне  возвращающих  и  облик, и мгновенье,
Сквозь  сон  увидел  Божье  откровенье:
Я  в  вечном  сотворенье  нахожусь… 


;


Я к одиноким женщинам склонился, они молчали у своих надгробий…
И ждали ласк, прикосновений… Они молчали в Вечном Ожиданье…
Вокзал часов задержанных в мгновенье…

Они все знали, что их жизнь остановилась, и что ветра здесь ничего уж не изменят…
Потому что дуют мимо постоянно, а их глаза – это Живая Тайна…
Пусть и кости их песком давно омыты, я уста их нахожу на небе,
На крае облака, коснувшегося вербы, которая всегда в своем цветенье…
Напоминает днище океана раздетого до дна самой Вселенной…

Не от того ль они молчат и плачут, и грешников живых опять целуют,
Что те не чувствуют, как быстро едут в гости
К своим забытым там вдали, и ненаглядным…
Их время в этот миг остановилось,
Когда Душа моя была еще громадной…

;  Свет во тьме

Кто научил меня до слез жалеть растенья,
Вечерний лес, притихшую реку,
Как будто сам я избежавший тленья,
Стою на косогоре и молчу…
Вот так Души моей святые чувства
Находят все, что есть на глубине,
И даже в час, когда мне больно, грустно,
Я снова вижу Свет во тьме…
Непостижимо Счастье на земле,
Родное небо льет везде любовь.
И даже люди улыбаются во сне,
И есть Тоска и Тайна грустных слов…
Так Свет пронзает мрак, ветра – реку,
И чья-то тень плывет среди ночей,
И странно, кажется, сейчас я изреку:
Мечту из прошлого – тебя и мой ручей…
Ты помнишь, как безудержный поток
Безумных дней нас уносил во глубь
Святого Храма, где таился Бог,
И воскрешал из нас земную чудь…
Здесь листья дуба одевали дно ручья,
И окликала нас в малиннике синица,
И созерцала сон блаженная свеча,
Благославляла нас Небесная Царица…
Прибежище мое и утешенье,
Ты и этот чистый лес…
Повсюду меня ждут Твои мгновенья,
Как будто ангелы упавшие с небес…


;


Я бреду в безумье по праху тех, кто умер,
Где Она, Прекраснейшая Жизнь, -
Тишина в глуши давно остывших сумерк,
Лишь чья-то тень за мной
из Тьмы земной бежит…
Бежит, скользя, и тут же спотыкается,
А я бреду печален и один,
И ощущаю – Время растекается,
Собою пряча миллион картин…
Я был в одной из них с Тобой до Исступления,
Мы протыкали чувствами всю Тьму,
Из нас лился Огонь Возникновения,
Рождающий Вселенную саму…
Стояли мы на берегу реки Забвения
И сотни лет сквозь нас прошло,
И тень прижавшаяся к темени,
Из Глубины земной сбежавшая в русло…
Струила очертанием Рождение
Того, что было и уже произошло,
И даль безумного сражения
Обрисовало кровью Вечное Стекло…
Лишь мы молчали у реки Забвения
И словно звали свои прошлые года,
И там, где тень прижалась снова к темени,
Вдруг загорелась яркая звезда…