Жизнь треснула 2

Жизнь треснула. Оконное стекло.
Но не рассыпалась. Задерживает рама.
Ещё в груди моей от отблесков тепло.
Наброшена на стул семейная пижама.

Но лодку уж в потоки понесло.
Ночь. Входит в спальню роковая дама.
Жизнь кончена, отброшено весло,
раз, в омут головой и - тама...

Бурун бурлит, течением пошли
кусты, коряги, камни из пучины.
Со смертушкой, приятель, не шали,
а лучше поклонись старушке чинно.

Душа на взводе, спит в прихожей стул,
жена, во, ба, показывает жало.
Что ж, собирай-ка кожаный баул,
поместятся – Маруся, Соня, Жанна.

Кто там пищит прискорбно - Караул?-
- Здесь Ваша доходяга не лежала.
Разбита лодка. Ветер с мыса дул,
и ночь луну, как девушку, пытала.

В ушах стучал воды бурлящей гул.
В мозгах кривлялось - Мальчик, караул!-

Я вышел ввечер. Новый день лежал
холодной неумытою зарёю.
По степи заяц пуганый бежал,
так пуганы мы болию своёю.

Жена мне – воля. Злой рассвет – кинжал.
Я шёл и полной грудию дышал.

Наверное, так выходим мы на свет,
в отчаянии вцепившись в покрывало.
Мы - синие, в глазах стелянных – Нет –
всем докторам и роженицам зала.

О, рама, о, окна разлитый свет!
А ты смотрела в след ушедших лет.
И от обиды жалобно рыдала.

Не стоит, друг, всё к лучшему, поверь.
Обиды, как осколыши, не боле.
Другой войдёт в распахнутую дверь,
иными станут вновь мечты юдоли.

Разбитые окна не зачем жалеть.
Они теперь не более, чем клеть.

И если нам придётся, как в кино,
в каком-нибудь столкнуться переходе,
ты молви – Это было так давно,
а помнишь, как не склеивалось вроде -

Под хруст стекла! И ты на рану дул,
зажав рукав. И спал в прихожей стул.


20 ноября 1996 г. С-Петербург