Джим

царь змей.
по сумеречной вене распусти свой белый клей,
апостол падших галерей
убей своих детей. сожги свои мантиссы.
пусть на огонь сойдутся львы и разойдутся тише,
чем дрожь слепой земли. пусть не узнают
те слоны о славе мыши.
и остаются все нули
в законном праве
ниже дроби,
пусть распускается весна,
на цвета осени надгробье.

царь змей.
ты словно стебель без корней,
дитя погибших орхидей,
отвертка в чреве Мона Лизы.
осталась лишь одна ступень -
тоска сквозь олли мескалито,
в веках всеобщей радости –
стакан луны, за городом разлитый,
играй на лирах внутренней войны:
твои слова вслед за тобою
будут тут же казнены

царь змей.
хрустальных кораблей
хранитель и гостей
шипов усталых улиц
призрак Шелли.
Офелия сплела венок цветов воды
Адонис кровью застелил долину
что остается позади:
фонтан, что хлещет из груди,
и лезвия колец судьбы,
что обрамят картину .

царь змей,
и в гнездах птиц полно червей.
еретик, миротворец, лицедей.
мы распускаем по туманам лошадей,
но буря столь же неподвластна.
звезда пустынь – наш плащ в ночи
и вновь она прекрасна.
Сенека умирает много раз,
он режет вены, в тот же час
ломается вокруг пространство.
но эта ванна. Пьер-Лашез:
твой черный выход в постоянство.