Про Мэри и её дар

Мэри ходит дважды в месяц по «бесконечному  кругу»,
Покупает кольца в ювелирном, носит в прачечную белье.
Мэри переплюнет любую свою закадычную подругу,
Потому что ни у кого нет того, что есть у неё.
Что же есть у неё? Полноценное вранье,
К которому она относится, как к зеркальцу: всегда и везде с собой.
А ещё у Мэри есть сердце, отбивающее в груди стодвадцатиминутную боль.

Но даже это ещё не все. У Мэри есть то, о чем она молчит в телефон.
Об этом не знает ни одна подруга и горячая линия.
Когда это накатывает, Мэри врубает на полную магнитофон
И старается из последних не сдаваться унынию.
Берет карандаш, чертит на ватмане темно-синию линию,
Штрихует старательно, избирательно выбирает радужные цвета.
Чтоб в итоге плакать потом  на коленях, вспоминая в сердцах Христа.

Нет, Мэри не истерична, даже цинична, умеет послать и не только к чертям.
У неё на губах извечно довольная ухмылка, глаза хороши чертовски, и, да,
Она никогда не верит двум вещам: это людям и новостям,
Потому что все, что они говорят- полнейшая ерунда
И стекает по нервам, как проржавевшая вода,
Ни оставляя за собой ни капельки, ни следа, ни шрама.
Мэри звонит два раза в неделю маме. В их диалоге ведет всегда мама.
 
А Мэри нечего говорить, она не знает прогноз погоды и новых сплетен.
Мэри безмерно устала и хочет спать, и чтобы подольше, пожалуйста, не будили.
А что до натуры- кому она нужна? Внутренний ремонт Мэри все равно никто не заметит.
Ей видимо от рожденья боль и смерть полноправно по жизни присудили.
Она из числа тех, кого давно в небесных кулуарах позабыли.
Но, впрочем, это сущая и полнейшая ерунда, только вот возвращались бы иногда.
А то уже скоро 30,возраст и все дела, а молодость подсчитана на года.

Мэри ещё не теряет форму, носит мини, исправно подводит глаза и пудрит нос.
По вечерам играет в бильярд, читает Ницше и ей совершенно насрать на молодежь.
Вот только бы, только бы день в неделю, спокойно ей спалось,
Потому что в «её возрасте « слишком опасно и неприглядно устраивать еженочной кутеж.
Но и такое бывает. Выйдешь на улицу, улыбнешься, посильнее вдохнешь
И знакомыми автострадами машин, побежишь по делам неотложным Московской пробки.
Что у нас там сегодня.. Поспешим, надо продать любовь и купить колготки.

Чтобы потом, очутившись в своей двухкомнатной  безлюдной глуши,
Стащить с лица масок прожитых за день целые тиражи.
Оглянуться назад, подернуть плечом в испуге, прошептать чуть слышно:»дыши..дыши!»
И сползти по стеночке в ванной, выпуская как облако, миражи.
Удивиться такой наивности:»Милая, милая Мэри, это жизнь!»
А все остальное будет, подожди, все остальное, как помнится, впереди.
И снова окунуться в ушат своей спасительной лжи.