Метафизика

ОТ АВТОРА


Цикл стихотворений «Метафизика» появился большей частью из романа «Двоеженец» и благодаря ему – роману, который так и не нашел своего читателя в широком смысле этого слова. Мои хождения по издательствам можно было сравнить с хождением по мукам. Правда был один примечательный случай, когда главный издатель изд-ва «Гелеос» - Григорян Левон Арнольдович выразил большой интерес к роману, и даже пообещал его напечатать, но потом вызвал меня к себе на встречу, и предложил мне, как и Донцовой, написать целый цикл подобных романов. В эту минуту я ему печально улыбнулся, представив себе Михаила Афанасьевича Булгакова, которому современный издатель говорил то же самое в отношении его «Мастера и Маргариты». Правда и то, что сравнение «Мастера и Маргариты» с «Двоеженцем» не в мою пользу, ибо в «Двоеженце» светлая любовь Аркадия переплетена с порнографической грязью Штунцера, но обойтись без нее я не смог, как без реальности, в которой Зло одинаково побеждает Добро, как и Добро Зло… Впрочем привожу отрывок из «Фокуса обнаженного героя» Аарона Грейндингера ( рецензии о романе ) : « Если внимательно приглядеться к героям романа и их видениям, и поступкам, то понимаешь, что автор умышленно заставляет читателя кружиться в бесконечности Абсурда, то с главным героем Аркадием, то с несчастным патолого-анатомом-некрофилом Штунцером, причем, иногда грань между реальным миром героя и фантастически параноидальным миром Штунцера как будто исчезает без следа, и ты весь находишься как бы в пустом, постоянно возникающем и тут же исчезающем пространстве, заполненном множеством черных комнат с черными гробами на столах, где возбужденными от ненасытной любви ожившие покойницы опять ожидают
заблудившегося в этом страшном лабиринте Штунцера. Самое трагичное, что Штунцер осознает, что и в своих видениях, и в реальном мире ему нигде нет места. Проблема Штунцера – это не только проблема страдающего некрофила, это проблема любого человека страдающего от собственного несовершенства, так и от несовершенства существующего мира».
Впрочем, в этом романе запечатлена еще одна трагедия, гибель моей невесты в автокатастрофе, поэтому часть стихов посвященных воображаемой Гере слилась с частью стихов реально существовавшей в моей жизни девушке – Любы, Любви.
Вместе с тем, в противовес общепринятым взглядам я создал в романе пример счастливого двоеженства, что также определялось изначальным замыслом провести своего героя от трагедии к трагикомедии. Часть стихов о мертвой возлюбленной входит и в этот цикл.


Автор


***


Страшно в лабиринте бесконечном
Черных комнат, столиков, гробов, -
Страстное дыханье мертвых женщин
Вдруг возвращает вместе с плотью их Любовь…
Голые красавицы смеются,
Улыбаются как ангелы во сне
И Луна своим безумным блюдцем
Отражает всех случившихся во мне…
Афигения в гробу, за ней Сирена –
Обе - радостны, красивы и юны, -
От одной к другой хожу по сцене, -
Наш театр открыт лишь для Луны…
Правда, есть еще один профессор
По фамилии Вольперт, -
Он разглядывает страсти с интересом
И мгновенно исчезает будто ветр…
Он ведет меня по лабиринту комнат,
Обнажая бесконечные миры,
Мой рассудок его тьмою соткан,
Он объясняет назначение Игры –
Пройти весь лабиринт и вновь вернуться
К красавицам зовущим из гробов
И в трепетную нежность окунуться,
Чтобы в гробу свою почувствовать Любовь…
Один лишь страх – остаться в сне навечно,
Словно за Дьявола во тьме свой вздох отдать,
Чтобы в гробах, в дыханье страстных женщин
Почувствовать свою земную Мать…


***


Пройдя кошмарным лабиринтом,
Я в черной комнате с красавицей в гробу,
Афигения зовет вонзиться винтом, -
Через мгновение – и я ее люблю…

Она ничто не хочет кроме связки
Двух обнаженных наших тел,
Все ощущения подобны нежной сказке,
Хотя над нами Вечный Беспредел…

Царит совсем другим исчезновеньем,
Но наши страхи исчезают в нас легко,
Соединенные одним проникновеньем,
Мы достаем до мысли глубоко…

И мысль, и чувство разливаются во благо,
Извлекая Время с Жизнью из пустот,
Делая Любовь последним шагом,
Обессмерчивая весь безумный род…


 Отрывок из романа «Двоеженец»

( Фрагмент дневника патологоанатома-некрофила Штунцера )

- А какая она, профессор?
- Да, ничья она, как кошка,
Ей наплевать давно на все!
Безумна?! Да! Но лишь немножко,
Ведь у нее нет никого, - прошептал профессор Вольперт.
- Кошка это кошка,
Страсть как все хотят
Влететь в ее окошко
И наплодить котят, - прошептал я.
- Устала она от мира
И в гробе теперь лежит,
Я оставил ее бы в квартире,
Да супруга мне не велит, - признался шепотом Вольперт.
- Вы сами, безумец, профессор,
Как можно больную лечить,
Держа в гробу как невесту
И к ней тайно ночами ходить, - прошептал я в ответ.
- Я лечить никогда не учился
И в науках я был не силен,
Пока сам не попал вдруг в больницу
И не стал ее главным врачом!
- Это скотство, профессор!
- Нет, это дух сокрывшийся во плоти,
Порок, развившийся от скуки в темноте,
И все, чем вы, друзья мои живете
По своей душевной простоте!


 На Смерть Штунцера


Ошибку неизбежно повторит ее внезапно совершивший,
Законам Мирозданья недоступна просто человеческая жалость…
Мы старые духовные машины в сгущающихся сумерках толпы,
Носители единственной идеи всему, что есть на свете прекословить,
Ища одну задумчивую грусть, без потных рук с шуршанием бумажек,
Без яростного крика ни о чем, где сжато все до исступленья
И жертва палача ведет на казнь, и приговор не приведен во исполненье,
Так как судей осудили их подсудимые безжалостным стыдом…
И прокурор таясь в молитве тихой, раскаялся до собственной вины,
И стала боль единственным молчаньем, молчаньем, обманувшим сразу всех,
Кто слово скажет, сразу же солжет и устыдится вмиг существованья…
Так оклеветанный безжалостной судьбой искал ты здесь иного обитанья,
Хотел ты властвовать, но только лишь собой, дав тело тем, кто только народился,
Кто будет жить, томясь о бесконечном потоке голосов в раскрытом горле,
Оскалясь еще глупым зверем, из каждой двери смотрит бездна вниз…
Тянут глаза попробовать паденье… Как будто взлета недоступна глубина
И куда падать, нет уже и смысла… О лишь бы только падать без конца,
Пока тебя всего не истребили… Пока ты жив дыханием Творца…
Могила недоступна пониманью… Там обитанья нашим душам нет…
Не потому ль, что жалость бесконечна, одной лишь болью ведая себя
И Души пустотою истончая, она ведет борьбу без слов, без чисел,
Без логики, одним своим движеньем, обезоруживая тягостной тоской
И блеском глаз, и криком из молчанья, незнаньем о своем существованье,
Когда ты жив и бредишь красотой… Но уже умер в безобразье мира
И кислотой усмешек растворен… Не слыша плача близких и родных,
Струишься воздухом, светящимся эфиром над утлой жизнью в беспробудной
мгле,
Где многие, влача существованье, безропотно завидуют тебе…
За красоту иного обитанья, чье отражение здесь плавает во сне…

***

В безумном лепете Абсурда,
Когда Ты смотришь на часы,
Твой взгляд выискивает мудро
Смысл Безобразья Красоты…

Как может Смертное Творенье -
В Бессмертное произрасти,
Как в Радость - Мука Сожаленья,
Как Прах – в Весенние Цветы…

Как Желтый Цвет – в Печаль Разлуки,
Тоска - в Небесные Мечты,
Из Мертвой Тьмы – в Живые Звуки,
Из Смерти - в Луч Ночной Звезды…

Прощанья Свет мирами веет,
Там люди сблизиться спешат,
Умывшись сказочным елеем,
Трепещет юная Душа…

И где-то там, в Лесу Безвестном
Тревоги пробегает Гром,
Сном проплывает тихо Вечность,
Все Настоящее в Былом…


***

Там на кладбище что-то светится,
Что-то нежное мне в глаза,
Но не встретиться, нам не встретиться
Ни за что и нигде никогда…

Взгляды, шепоты и желания,
Пролетело все с ветром прочь,
Расстояния – расставания,
Ты ушла в бесконечную ночь…

Как снежинка Ты, платье белое,
Тебя создали небеса,
Землю трогаю, словно тело я,
Умывает лицо мне слеза…

И уходят в ночь как предания,
Убегают прочь поезда,
Как любил Тебя,
Как Люблю Тебя,
Ах, моя дорогая звезда…

***


Листья только выстлали тени,
Вздох, пронзающий Вечность Пространства,
Ищет всюду Твое сотворенье,
Продолжая по дебрям скитаться…
Вижу спящие в травах столетья
И Твой Образ взволнованный вижу,
Приближенный дыханием к Смерти,
Я весь мир, полюбив, ненавижу…

Вновь я рою под дубом могилу,
А в ветвях в страх молчащие тени,
В них предчувствуя грозную силу,
Я пытаюсь осмыслить виденье…
Где оно?! – эта странная фраза
Пролетела всю жизнь за мгновенье,
Смерть смешалась с нашим Рожденьем,
Доведя меня до экстаза…

Я Тебя бесконечно целую,
Извлекая Твой труп из могилы,
Оживляю мою Дорогую,
Кровью Образ Твой милый рисуя …
Но Ты опять исчезаешь как ветер,
Я один в своих темных сомненьях,
Может в Смерти мое исцеленье
Ждет меня с Тобой на том свете ?!…

***


До содроганья в теле ощущаю
Простор сияющих небес,
Растения, что Души пролетают,
Тоскою омывая лес…
Вот здесь мы в чаще и совокуплялись,
Вина бутылочку испив,
С безумным наслажденьем моя Ярость
В Тебя бросалась на Твой ласковый призыв…
Отчаянье веков во мне сказалось -
Твоя повисшая над омутом рука,
В моем далеком оке светит Жалость,
Берущая Тебя издалека…
Горит костер отчаянной разлуки –
Я был с Тобой в прощальный час -
Над котелком Душа Зеленой Щуки
Своим Желаньем оживляла нас…
Глазами звезд – крылатых невидимок
Сближая наши Души у костра,
А в чаще робкие бродили пилигримы,
Одиночеством по вечерам скользя …
Сейчас моя любимая звездою
Ты освещаешь мне далекий путь,
Я был с Тобой, я звал Тебя Судьбою,
Но со мной теперь одна лишь Грусть…


***


Соединившись вместе… грустным существом…
Мы во Вселенной навсегда остались -
Безумно сладким Торжеством –
С самою Вечностью едва соприкасаясь…

Вокруг шумела юная листва,
Ветра кружили светлую Мгновенность,
А мы с Тобою извлекали вещества,
Чтоб воссоздать уже другую Бренность…

Во Тьме Миров лишенных Естества,
Наш Воздух преступал черту сознанья,
Нас обнимала ночью Пустота
И к нам в нутро проникло Мирозданье…

Превыше всякого могильного креста,
Я был накрыт Тобой и плоть моя исчезла,
Я весь пылал в Твоей волшебной бездне,
Взлетая в небо как блестящая искра…


***

Я – жалкий труп в пустой гробнице,
Истертый Жизнью быстро в прах,
Таращу темные глазницы,
Губами шевелю страницы,
Вползаю в тело мертвой птицы,
Брожу лишь призраком в крестах…
Весов Созвездье озарится,
Руки прощальный темный взмах
Воздвигнет прожитые лица,
Грезу, Страданье, огневицу,
И Боль Твоя во мне продлится
Блужданьем на седых холмах…
С землей расставшись, как с уделом,
Кто отведет Судьбы удар
Слепого ветра и напева,
Зачем заплаканная дева,
Держась за грудь безумно слева,
Щекою нежась о ствол древа,
В Душе разводит свой Пожар…
Молчат прозрачные – немые,
Поют в ограде соловьи,
Какими светлыми живыми
В верх поднимающемся дыме,
Какими нежными простыми
Мы были, повторяя Имя
Земной Разлучницы - Любви…

***


Спит Твое глухое Бытие,
Ночная Грусть в порывах замерзанья
Входит тенью в Вечное Нутро
И снова грезит мукой обладанья…

Ты – Живая Даль моих полей,
Поцелуй принявший Смертный Крест,
На Сердце опрокинутый елей,
Возникший отовсюду Благовест…

Я самый сиротливый из людей,
Глажу ручкой Твой заросший холм,
В траве мне чудится дыхание детей,
Несотворенный нами Теплый Дом…

Зову Тебя – мне эхом голых мест
Отзывается мой собственный рассудок,
Поля, река, обрыв и лес –
Еще какой-то Жизни промежуток…

Я промелькну взволнованным лицом,
Ощупав Воздух Твой в Безумии Покоя,
Я ощутил себя на миг Твоим Творцом
И в Даль бегу за Светлою Рекою…

Чтобы достать Тебя из Темноты,
Из Жалости светящейся слезами,
Чтоб отовсюду мне смеялась Ты
И прижималась к телу нежными губами…


***


Проистекли в Глухую Вечность дни,
И песни, что вчера сложил,
Остались в Памяти они,
Все, кого отчаянно любил…
В Душе осталась только Боль,
Звездой застывшая во мгле,
И Страсти пляшущий Огонь,
И поцелуй глубокий при луне…
Вот здесь плыла моя Печаль
Среди покинутых полей,
И странно, было очень жаль
Исчезновенья Девушки Моей…
Я помню лепестки живых цветов,
Хранящие Молчание в руках,
И Песню в Одиночестве Ветров,
Года Спустившиеся в Прах…
Проистекли в Глухую Вечность Сны,
И Ты, - я на руках Тебя носил,
В какой Безумной Чаще были мы
Полны Неведомых Бесстыжих Сил…


***


Когда один бродил по темноте,
Пытаясь вызволить из грез своих принцессу,
Вдруг обнаружил деву в пустоте
Могильных крестиков, разброшенных по лесу…
Она одна лежала на холме,
Одевшись в мрак безумной ночи,
И лишь глаза ее сверкали при луне,
И скорбный лик ее был непорочен…
Я опустился к ней в бескрайней тишине,-
Целуя щеки, сглатывая слезы,-
Она внезапно вся досталась мне, -
Светилась явь сквозь сладостные грезы…
Она сияла Вечной Красотой
И с ней уже на миг соединенный,
Весь объятый призрачной Мечтой,
Я плавал рыбкою в Ее горячем лоне…
Лишь в полдень, вдруг очнувшись в духоте,
Я на кресте увидел ее фото, -
Она улыбкою таинственною мне
Привет окрасила неведомым полетом…
Через Пространства Неба и Земли,
Через века, мгновения и событья
Простерлось Ощущение Любви
В Бессмертном Сотворении Отплытья…
Ее рука протягивала мне
Последнее тепло рукопожатья,
С несчастным криком в одиноком сне
Я зарывался в ее черном платье…


***


Мгновенно я весь в тебя уходил
И какой-то голос шептал из могил:
Вы почто здесь лежите, живые, с утра
В обиталище мертвых, под сенью креста…

Было стыдно и страшно, и так хорошо,
Мы любили друг друга еще и еще…
Пар вздымался от нас в небо, в даль уходил,
И один только мертвый шептал из могил:

Вы почто здесь, живые, лежите с ночи,
Неужели от сердца у вас есть ключи…
Да, конечно, шепнули мы тихо, таясь,
И светилась из тьмы наша смертная Связь…


***

Тварь Творил Творец,
Борейшись Бара Элогим ,
Выходит из себя создал Отец
Тебя, меня, весь этот мир…
И корень у всего один.
Пусть распускается на множество ветвей,
И я его несчастный сын
Едва ль найду в речах людей

Совет и он же Вечный Свет,
Пронзающий живые существа,
Ключ к миллиардам прошлых лет
И к сердцевине Божества…
В грядущее ступеньку, черный ход
В магических пределах колдовства,
Созвездия бесчисленных высот,
Соединение Начала и Конца…

И по краям мужской и женский род,
Слепые дети – те же старики,
Глотают жадно звездный небосвод,
Хранящий Тайны, будто пустяки…
Звук удаляется и реет в вышине,
Как будто змей из моих детских грез,
Лишь миллионы лет назад в безумной мгле
Он жил, как мы, в цепи метаморфоз…
И, как и нас, один голодный страх
Пред Неизвестностью всего его съедал,
Он вяз в земле и с пылью на зубах
В последний миг молился и рыдал…

***   

К холодному камню мордой   прижавшись Будто  проникнуть  в  Тебя  я пытаюсь Слезою  спустившись  вниз по щеке Ею  одною всю боль  выделяя Я  видел  Тебя живою красивою нежной прекрасной почти  что  волшебной Такою Какою  ты прежде была В юности светлой Глупышка Дитя Ты  радость собой  воплощала Как  бегущая   к   морю  река Твой  взгляд - преострое  жало Он  резал  сердце  мое  и  сердце  отчаянно  билось Кровь  бурлила во мне И  тело  к  телу  стремилось И  я   раскрывался  в  тебе  как  цветок распустивший желанье Как родник  насыщающий  землю  бесценною  влагой Я  питал твою  внутренность  чувством  сгоранья Мы горели с Тобою как души в аду И как звезды на небе Воплощая себя Мы других   воплощали Создавая  из  праха из  воздуха и невидимой пыли Мы как  и  все  здесь просто  любили Мы были - Шепчу я один у Твоей  безнадежной могилы Твой призрак холодный молчит Дрожат  неба  темного своды И  дождь словно брат  подпевает  свою заунывную песню И  я  опять  вспоминаю  Тебя  в  том  дне - Свет в оконце Звезда в полутьме - Мое  солнце - О как сияли лучи Они нас с Тобой ослепляли И  птицы  парили добрые ангелы в небе И  что-то  еще что едва я заметил почуяв в безумной ложбинке Твоей сокрывшись в тени Откровенья Струилось  ручьями будто вода Мое  песнопенье Твоя  же  улыбка  меня  обожгла Все нутро мое всю средину И я загоревшись в тебя  опрокинул  частичку  себя
И  там  растворившись Я  выбрал  горстями  все  Тело В  объятьях Тепла  шумело  бездонное  море
И  мы  разливались  друг  в  друге - Мы были  роднее - Роднее  и  ближе чем  все  остальные - Твое-мое  тело - Твоя и моя же Душа - Мы были Единым Созданием - Божественным Чудным Высоким  Далеким от смертных забот Один только миг это  было Как  сказка прошло  это время Теперь его нам не вернуть Но я готов плыть за Тобою Туда  за  края  И Туда Где свет исчезает И вместо нас  остаются  лишь  тени И Откровенье молчит Та же  вечная  Полночь - Она  все  собою  укроет Сотрет все  наши следы - Объятия и поцелуи в ней навсегда  растворятся И  я  в  тебе   растворюсь - Ты  во  мне -Я  в  Тебе - Мы  вместе  растаем Как  дым  над  костром с  облаками  В  мгновение  слившись Мы  будем  ползти  по небесному полю к истокам Собой исторгая Любовь И ею обильно  всю  твердь  поливая Мы  будем  с  Тобою  в мгновение  в Вечность   сливаться  Дымясь Излучая  в  пространство  нашу  любовную  песню Мы  будем  лететь  к  высшим  сферам –
Химеры  останутся  гнить
В  земле в  убожестве смертном
А  мы  с  Тобой  перейдем
В  мир  иной всех  несчастных  покинув
И  только  лучами  в  них  будем
Опять  себя  оживлять
Все  повторяется   в  смертных
И Любовь И Свобода И сама  Бесконечность  как  символ  их  Единенья блуждает  и  брезжит  в  крови… Доводя   всех   живых  до  кипенья…


Круженье-сотворенье Привидений

Прекрасные девы бродили по лунным аллеям, и взгляды зверей одиноких собой волновали, Ты слышишь отчаянье тела просящего чувства, доступными стать гроздья набухших грудей полусонных  прохожих, Срам срывает глаза в бездну черного мрака, на дне ямы насильник пытается выпить всю ночь, Насытить ручьями пота жадное тело, выхлебать реки вина, забыв навсегда свое имя, Дворник внемлет молчанию ночи под говор колеблемой ветром ползущей по небу листвы…Лошади ходят по лесу, задумавшись в стойлах, а люди любят, забывшись, читая стихи…Голые камни чертит в ночи архитектор, склепы домов повторяют обложки тетрадей, Дачи ночные окнами смотрят в кладбище, словно надгробья уставших думать людей…С ума я схожу в безголосую вечную полночь, иду неизвестно куда, в холодные стены стучусь… Ветер глотает глаза упавшие в звезды кошка просится в дом и трется о ноги… Девы прекрасные бродят, они – привиденья, тени экранов погасших в уснувших зрачках… Кто раздвоился во мне, из меня тихо к омуту вышел, и чуть слышно стал через сон говорить, Слышал я и читал эти рваные письма, пыльные стопки бумаг о прошедшем пожаре…Дом сгорел, и девы исчезли в пожарных, которые прыгали в окна с прозрачною пеной…Я поджег свое прошлое в старой тетради, в углях пожара исчез мой последний зрачок…Ночь уносила года и ей тень моя подпевала, прыгали люди загубленных душ в кабаки…
Там исчезало их светлое чистое пламя, из уст выпивох только пепел в ночи трепетал, Случайный прохожий шерсть щипал на затылке, словно уставший подругу ждать попугай…Бесчувственно рылись как-будто в копилке, листья шептавшие сон моей больной голове, Я уставал бродить в образах ночи и мрака, деньги липли бумагой, в которой «ничто» Растворяло собою бесценное благо – быть, но только собой, быть недоступным толпе… Взгляд возвращается к девам на лунных аллеях, с ветром подругою нежною шепчется ночь…Остатки идей покоятся в спящих музеях, закрытых от мира безвольным народом случайно, Как-будто бы в космах вождей запряталась Тайна, под паутиной их ликов спят тараканы, Усы еще шевелятся в идеях марксизма, а борода упирается в уши народа… Рассеянна ветром, смешанным с прахом, по лунной дороге уносится дальше во мрак с палачом обрученная жертва…Народы вязнут в грязи, и от бессилия тонут, спешат позывные из труб убогой клоаки в моря… Ночь и бескрайний подъезд, и возится пьяная сволочь, чужую дверь отпереть,  cлучайную деву украсть… Сопливым своим хоботком вползти в ее нежные губы, забыться мертвецким скотом,  направив ей  в Душу оскал… За право прочувствовать ткань смертной своей оболочки, уже навсегда озверев в пасти холодного неба… В горле неистовых чувств, касаясь ничтожного гада, я вдруг обнаружил Любовь на миг,  ко всему, что здесь есть, И утлое судно-рассудок плоть свою пережило, отдавшись безумным виденьям   в черной безмолвной ночи…

Философская


От темных мыслей зарождаются болезни,
От светлых мыслей появляются мечты,
И те, и эти тают тихо в бездне
На грани самой вечной чистоты…
Душа моя не раз просилась в бездну,
Как будто там ей будет хорошо,
Так зверь несчастный рвется к лесу,
Ища в нем обиталище свое…
Я сотни раз искал себе дорогу,
Я шел сквозь рай, сквозь вечные края
И только раз лишь помолившись Богу,
Совсем немного вспомнил про Тебя.
Что мне Любовь,  вся страсть сгорает быстро
И угли вряд ли возродят былой костер,
Одни лишь тучи могут сделать небо чистым,
Все вместе слившись в грустный разговор…
Пусть дождь омоет вход в иное зренье,
Где за буграми лет все образы молчат,
Твое, мое, одно все поколенье
Уходит мыслями на небо в чистый сад.
Там напоют ветра дорогу только в
Вечность…
Там тишина вернет тебе уже назад
Твой нежный взгляд
и твою юную беспечность,
Ради чего раскрыты двери в ад…


***

Сначала вырастут грибы, потом гробы,
Еще поздней кресты и прочие смятенья,
Готов я плакать день и ночь в конце тропы,
Глядящей вниз, во тьму исчезновенья…
Разроешь холмик – там один скелет,
Начиненный глупыми червями,
А вокруг сиянье прошлых лет,
Девушка как птица под ветвями…
Правда, там ее уж больше нет,
Тихий призрак на траву садится
Словно сказки тихий силуэт
Начертила своей речью птица…
И не важно, сколько страшных бед
Через время в Образ воплотится,
Все черты соединенные в портрет
Лишь обозначают наши лица…
Как прочувствованный сердцем
    странный бред,
Чьим мгновением живет одна страница,
Но в себе она едва несет ответ:
Где можно нам во веки очутиться,
Дабы добыть из тьмы какой-то свет,
Иль с нею как с живою девой слиться
И жизнь другому дать себе в ущерб…


Мой  друг-товарищ

                Юрию Пончакову

Я  много  лет  спешил  к  тебе, мой  друг-товарищ,
Ты  для  меня  всегда  был  во  плоти
Безумных  роз  в  покое  вечных  кладбищ,
И  как  Дух  Божий  в  темноте  и взаперти…
Из  уст  молитва  вырывалась  как  мечта  из детства,

Огонь  свечей  пронзал  блестящие  глаза,
Тебя  ни  разу  не  предал  я  если  честно,
Но  все  равно  прости  за  все   меня…
Прости  за  то,   что   только  раз  тебя  я   понял,
За  то, что  дом  твой   обошел  как  дом  чужой,
И   все   же   часто  наполняясь  Вечным  Огнем
Души  твоей,  был  ближе,  чем  родной…
Молчали  грустно  мы  с  тобой  у  ветхой  церкви,
Бродили  по  холмам   в  полночной  мгле
И  видели  как   хвост  кометы   меркнет,
Растаяв  где-то  с  тайной  вдалеке…
Сто  тысяч  лет  прошло  и  нас  уже  не  стало,
Кружится  в плаче   одинокая   Земля
И  только  Бог  вздыхает  лишь  устало,
Жизнь  создавая  из  волшебного луча…
Он  возвращает  мне  опять  Тебя…
Тебе  же  возвращает  он  меня…
И   мы  горим,  объединившись  вместе,
Вдруг  становясь  одною  тайной-вестью,
Соединив  вокруг  все  чувства  и  слова,
Ты    был    незабываем    как    и    я…


   Романс об опасности
   шизофренической Любви

 Шизофреников мрачных аллея
 Прегрешений безумных полна,
 Хороша и бледна, как лилея
 Среди них санитаркой была.

 Стукнув в стенку головкой уныло
 И глаза заполняя слезой,
 Ей мальчонка больной шептал: Мила,
 Ты погладь меня нежно рукой!

 А она на него поглядела,
 Когда в окна светила луна,
 Обнажив свое юное тело,
 На постель к нему робко легла!

 Обнажил свои зубы разбойник
 И в прекрасное горло вонзил,
 И всю ночь с ней лежал как покойник,
 Только кровь из артерии пил!

 Шизофреников мрачных аллея,
 Прегрешений безумных полна,
 Хороша и бледна как Лилея,
 Она сном уже вечным спала!

    Песня о бродяге   
      
               Памяти школьного товарища -                Генки Яшанина

Зачем меня моим несчастным телом
Господь на целый век снабдил?!
Я весь в предчувствии какой-то тайной цели,
Печально крест обняв, молчал среди могил.
И было пусто в час весенний поздний
Вдруг показался среди талых льдин
Бродяга и к тому ж убогий
А мне казалось, что это Божий сын.
Пришел к последнему жилищу,
Куда судьба уже свергает нас
Чтобы подслушать в сумерках кладбища
Всевышнего Отца премудрый глас.
И вместе с грустным пьяным и убогим,
С тревожной мукой вглядывался в высь,
Как будто там Начало у дороги,
Берущей в Смерти остальную жизнь.
Дрожа всем телом и врастая в слезы,
Я видел в небе вечные ступени,
Волшебным светом загорались звезды,
По ветру плыли сказочные тени.
Так вот вся жизнь мне сказкою казалась,
Зло на ладони крошечной золой,
Любовь ребенком в сердце улыбалась,
Тьма откликалась, словно дом родной.
Хотя я чувствовал, пройдет еще мгновенье,
И эти сказки потеряют нас,
Как миг уже последнего прозренья,
Как новой жизни восходящий час…


Радуйся  Дева! 

               
Радуйся   Дева,   радуйся  даже  в  печали,
Старость хлопочет над юной Душою твоей,
Быстро проходят мечты и скрываются дали,
Травой зарастает и прежде звонко журчащий ручей.   
Страсти безумные тают в кромешной свободе,
Душа непонятно кому и за что отдана,
Несчастное тело по-рабски послушно Природе,
Грехам предается любая на свете страна.
Радуйся Дева, пока бьется жизнь в твоем сердце,
И  Вера  твоя  вместе  с  Богом  в  Бессмертье живет,
Пройдет лишь мгновенье, и кто-то толкнет эту  дверцу,
               
А  там  может, будет  совсем  уже  наоборот!
Ах, все равно ты машешь рукой и теряешься в танце
Легких птиц под куполом  светлого дня,
Как будто не хочешь ты из мечты возвращаться,
О, жить бы так вечно, не зная ни Смерти, ни  сна…



* * *


Раскрой скорей Сокровище Свое
И дай мне умереть от Счастья в нем,
Жизнь пулею летит в Небытие,
Вмиг превращаясь в мимолетный Сон…

Сон чувств жужжит как пчелы на цветах,
Цветы вдруг превращаются в кресты,
Безумные тела - в безумный Прах,
В Небесный Воздух – светлые мечты…

Мечты людей несущихся в галоп
Переливаются мерцаньем древних звезд,
Знакомые следы волшебных троп,
Съедают волны омывающие плес…

Плес – место всех счастливых только Миг,
Любовь мелькает Вечным Колесом,
Я Ничего на свете не постиг
И надо мной лишь бугорок с крестом…


* * *


Когда-то я проснулся без надежды
И навсегда утратив связь с Тобой,
С другой уже сорвал одежды,
Войдя в нее, назвал своей Судьбой…
И она мне очень мило улыбалась,
Жизнь разливалась в круг туманным сном,
И незаметно подползала Старость,
И жил я, не жалея ни о чем…
И лишь однажды попытавшись вспомнить
Твоих  телес бушующую Страсть,
Я вдруг очнулся в бесконечном стоне,
Твоего лона вновь почуяв Власть…
Сорвался с места, в ту же даль уехал,
Где когда-то вместе были мы,
И вот мы встретились –
два старика в прорехах –
Незнакомые друг другу две Судьбы…
Меня Ты снова обнимаешь, громко дышишь,
В Тьму лона своего опять зовешь,
Но сердце глухо как само затишье,
Вся наша Жизнь – одна сплошная Ложь…
Да, Ты прочитала мою повесть,
И поспешно сблизилась со мной,
Только где она, Твоя былая Совесть,
И Страсть Твоя с безумною Душой…
Все растворилось, в даль ушло навечно -
И наших глаз прелестная волшба,
И двое юных, прогулявших жизнь беспечно,
Давно покойниками спят в своих гробах…


* * *
               
Грядет паскудное Начало,
Святое в Вечность отошло,
Вот и меня хорошего не стало
И я творю одно сплошное Зло…

Все люди – волки, взгляд их беспределен,
Везде находит черную тоску,
Упившуюся вошь на голом теле,
Закоченевший труп в глухом лесу…

И девушку, чьим лоном обладали
По сотни раз несчастные самцы,
И старца брошенного в собственной печали,
И прочих тварей жалкие концы…

Едва ли нам Бессмертье основали,
Но звезды светят, и течет река,
И сердце робкое зовут куда-то в дали
Плывущие мечтами облака…

Вдруг встанешь, ото сна воспрянешь,
Слезою с чувством мир весь обойдешь
И к звездам вырастающие длани
Крылами бросят в тьму земную Ложь…


    Романс о прекрасной женщине


Она прекрасна только в свой расцвет,
Потом завянет, отцветет и постареет,
И через множество каких-то странных лет
Один лишь холмик с крестиком над нею…
Исчезнет холмик, крестик упадет,
Вода все смоет, память растворится,
Лишь над полоскою земли один восход
Напомнит всем, что здесь жила-была
                сестрица…
Жила как все, кто тоже здесь пожил,
Любила страстно и любила нежно,
И лишь тому, кто здесь бродил среди могил,
Она привидится как сон, едва чуть
                слышно…
Прошепчет боль свою и улетит,
Как птица в небо, от земли срываясь,
А он ее услышав, загрустит,
И ей шепнет вослед: «Она была Святая!»
И ей шепнет вослед: «Она была Святая!
И очень жалко, что ее уж больше нет!»


* * *

Из Женщин появляемся и вновь
В их Бездне мы навеки исчезаем,
Мы миллионы лет о счастье вслух мечтаем,
Опускаясь вместе с мыслями на дно…

Их красота нас, ослепляя, дразнит,
Волшебный Образ в Памяти рисуя,
Жизнь превращая в Бесконечный Праздник,
И Море Страсти в Сердце носится как  Буря…

Как прочитать из Вечности Письмо –
В безумном теле зреет Окончанье –
Слова Любви – одни сплошные Тайны –
Горящей Страстью нас навек прожгло…

Мы сожжены, нам нет уже возврата,
Но наши капли превращаются в людей,
И в Бездну Женщин все земное стадо
Бежит, ища в Бессмертие путей…


 * * *

Причина Сущего есть Бог,
Еще в далекой сказке Детства
Мой взгляд отчаянно глубок
Искал единственного средства…

Чтоб осязая в прахе Плоть,
Качнуть нечаянно пространство
И в темном Духе побороть
Когтей звериных святотатство…

Я утешен был Вечной Тьмой,
Я всюду видел Ее Око,
Влача прозрение с собой,
Мне было все же одиноко…

Бог все молчал, я говорил –
Здесь было помутненье зрака –
Мерцанье трепетных светил
Лишь волновалось Зодиаком…

И так всегда в любых мирах
Душою в Плоти утопая,
Мы на земле листаем прах,
Лишь мыслью Жизнь обозначая…


* * *

Загробный мир превыше колдовства,
Дороги нет – одно лишь испаренье,
Мир возвращает нас ко дням своих рождений
В Беспамятство Земного Естества…

Еще вчера я был законченный философ,
Глядел на небо часто и молился,
Сквозь затуманенные вздохом линзы,
Везде взлетал от собственных вопросов…

Мое явление ужасно незаконно,
Здесь все, увы, случайно от Природы,
В пределах этой чокнутой свободы
Со всеми трахнуться возможно…

Здесь Доброта рождается как Глупость,
Жратва – прообраз Разрушенья,
Здесь неизбежно всякое растленье,
За Разум здесь сочтут любую Подлость…

И лишь в молчании забывшихся растений
Среди полей, лесов и милых речек
Я – самый грустный и несчастный человечек
Ищу как Правды своего Исчезновенья…


* * *


К далеким снам неведомой тоски летит моя безвременная сущность… Я утешения ищу вблизи могил, по горло в лес зарывшись на исходе ночи, Где вся земля в соитии с растеньем грехом безмолвным, словно ветер изошла…
Сплетая свои темные просторы, вокруг Души моей сидящей у костра И ждущей самой просветленной силы, идущей сквозь померкшие миры… Как-будто по веленью ясновидца, скрывающим рождение Творца, Как скорбь обыкновенного мгновенья, летящего из пропасти в глаза И тающего в утренней свободе под неподвижным осмысленьем жизни… Весь в придыхании грядущего огня, в глухой оледенелой яме Я плоть свою навек освобождаю от тонкого покрова Вечной Тайны… В туманных объяснениях с природой, измыслив в снах чуть видимую нить И ощутив ее дорогою заблудших, я вспомнил вдруг блаженную Тебя… Дающую мне право на сожженье… В распахнутой Вселенной спят века… Печальным небом Вечность выражая, и я живу как будто нет меня…
Одна лишь Ты в моих глазах живая,
Рукою трогаешь поникшие цветы
И Образ моей Смерти обживаешь…
Везде царит раздвоенность Души…
В прикосновенье к праху есть еще надежда –
Любой ценой из прошлого уйти…

 * * *


В каком-то сне затихнувшей свечой, у ног твоих с тревогой озираясь… Я в тень вхожу к разбитым зеркалам, где небо обнажает Исступленность
И взгляд притягивает с болью пополам, и стынет тело непосильной ношей… И вещий Дух куда-то в тьму зовет… Мой Сон прошел, остался напоследок какой-то странный незнакомый день… Я в нем искал случайного ненастья, быть просто залежем бессмысленной руды, Дабы добыл хоть кто-то во мне счастья как редкого сияния звезды… Когда мы все стоим перед уходом… Восход зовет пройтись кровавой тропкой к месту осязания ключа, Чистого без грешного познанья, без жарких тел, чьи охмеления влачась, Срываются в бестрепетные будни, за ними все под маской палача, Которого еще и не назвали… Не осудили вечным наказаньем терзаться по бессмыслию земли, Но где-то там, где есть еще надежда, где есть случайно откровенный сон, Слагающий земное притяженье и отверзающий небесные врата На проблеск нового незримого значенья… Живет один прекрасный человек и часто вспоминает обо мне, Врезаясь сердцем в темную дорогу, он трогает мой Образ словно Бога, И грустно плачет, и сквозь тьму зовет остаться светлой тенью при луне… Там, где закат уносится в
восход…



* * *

Внимая сонным берегам далеких тихих рек, Я раздвигал рукой кусты, прислушавшись к себе, Вблизи играл тьмой облаков холодный свежий ветер И словно чей-то разговор вносил в мой взгляд слова…. Слова как образы людей ступали в звездных высях, Оттуда падали в слезах на тленный мой костер… Костер дрожал как человек весь жалкий в моей воле, Его я с жалостью берег для неизвестности, В которой, кажется, была щепотка горькой соли, Разъевшей сумраком глаза от бьющихся надежд… Я правил дымом без конца, я плыл по обитаньем, Где всякий ел в ночи себя и грусти обрекал, К стоянью в поле у креста больным существованьем В кромешной жалости Земли, где всякий виноват…Таким же омутным ночным безвольным обладаньем То ли безропотной судьбой, то ль женщиной с косой, Как будто ждущей от тебя последнего признанья…В котором будешь ты распят по собственной волшбе…Так я познал твое лицо в лиловом отраженье Небес и тихих вод вдали, покаявшись Тебе, Но только молча тлела Ты лазурная лампада И голос чистый как свирель пел о пропавших днях…


* * *

Уже давно как ночь, я голый отрешенный,
Брожу один среди беспамятства могил,
Безумьем Смерти в Сердце пораженный,
Я изучаю свет ночных светил…
Мне мнится или видится То Царство,
Где Бессмертные хмелея от забав,
Вдруг решили с нами поиграться,
В Тайну Вечную Вселенную собрав…
Жадность дикая сокрыта в Их Коварстве,
Они украсили всю землю цветом трав,
Отдав нам Плоть как Временное Явство,
Чтоб были счастливы мы,                Плоть свою сожрав…
Хвала несчастным потерявшим Души -
В круговороте бешенных машин -
Земля людей всю Страсть свою обрушит,
Но мне не страшно, я Всегда Один…
Брожу вдали по Бесконечным Высям
И на Бессмертных сверху улыбаюсь,
Ведь зная Тайну своей Жизни,
Я в Вечность проникаю Всем на зависть…


 * * *

Тоскою гробов омыты печальные рожи,
Дождь капает сверху, грозя небесной грозой,
И море исчезновений протекает по коже,
И толпы дев обнаженных сгибаются нежной лозой…
В их сладко безумных колодцах
Прячется Вечное Солнце…
Богини кругами сияний
Лишают всех одеяний…
Лишь миг – и я гол, и мой ствол
В волшебное лоно вошел,
И в грешную темень вонзился
Огнедышащей птицы…
Народы спешат в единицы
Пещерной влаги напиться,
И в них свежим соком разлиться,
Как будто со Смертью родиться…
Обликов, Судьб вереницы –
Грядущее в прошлых страницах –
Мелькает пожаром на лицах…
И пусть эта Жизнь вмиг исчезнет –
Другая  такою же будет  –
Звери бросаются в бездны -
И растворяются в Чуде…
В Его Безмерном Сосуде…
Танец исчезнувших мертвых
Накрывает живущих волной,
Я шагаю поступью твердой,
Ощущая всю Вечность Весной…



 * * *

Белый-белый несчастный мертвец Приходил к этой женщине втайне  И блуждал его чудный конец
В ее теле как прожитый странник… Возбуждалась живая, сопя, Раскрывая себя для разврата, Черный Мрак рокового дупла Был вместилищем Рая и Ада… Только Жизнь пронеслась как-то вскользь, Где-то между Раем и Адом, Оставался один лишь вопрос: А кому вообще это надо… Этот мир, этот созданный прах, Оставляемый вечно без вести, Темной Тайною созданный Страх  И Любовь всех держащая вместе…

Только я  - Один, в Единственном Числе, -
И мой мир безумен и случаен,
Как мертвец с живой наедине,
Я пытаюсь объяснить богатство Таен…
Остающихся в живых, на самом дне,
Образ Всемогущий и Печальный
Приближается лишь Тайною во Сне,
Рано утром удаляясь в Свет Незнанья…
Он по праву отдан в руки мне,
Отражая существо Грехопаденья,
Он живет в телах, и в снах извне –
Единым Волшебством Исчезновенья…
Со Смертью Тайны происходят на земле…
И улетают вмиг со дня рожденья…


* * *

Грядет пожар, за ним и Смерть людей,
Скорбь зимних лиц, покинутое тело,
Но от сохи весной рукою огрубелой
Опять взойдет зерно во тьме полей…

Сотрется лик с поверхности монет
И прошлый век  свое значение утратит,
Но на земле пребудет тот же свет,
В траве влюбленные, их страстные объятья…

Жизнь сотворяет самое себя
И мы ее единственнейшим членом
Из Прошлого Грядущее творя,
Навеки вырываемся из тлена…

Из плена Скорби, Вечной Нежностью горя…


 * * *

От Слов к несуществующим их далям
В Безмерное Пространство светит взгляд,
Мы Неизведанность в себе же заключаем,
А значит, нет дороги нам назад…

В безумном времени как пламя возникаем,
Порою выходя из бренных тел,
Мы лишь Душою ощущаем знанья
И лишь Душою поглощаем Цель…

Все растворяется от Вечного Горенья
И воздух нашей Страстью изведен,
Блуждая страшной мукою Рожденья,
Душа бросая явь, уходит в Сон…

И грустных глаз былое наважденье –
Горячих тел сомкнувшийся клубок –
Сорвались в Тьму без капли сожаленья
Из странной участи принять Душою Рок…

И нас с Тобой Никто уже не слышит,
Кружась, Пространство вытесняет нас,
Чтоб на прощание, пронзив собой Затишье,
Мы со Смертью ощутили светлый час…

И я в Преображении – Предтеча
Еще нерастворенных снами лет,
Вдруг постигаю – Разум Смертный Вечен
В невероятном оживлении планет…