по Чапыгину

.Далеко размахнулись
    Вековые леса,
Разбежалися  неглы
    Ходко в мхи пенуса,
Распластались над ними
    Шелопа ,лобыри,
Уломались в потемках
    До рассветной зари.

Убегает охотник
    За добычей в сузем,
Лес шумит жироватый
    Хватит жиры всем,
Но в суземе звездится
    Ходит глезглая звень,
В пенусах замерзает
    На кокорине Крень.

Лободырь сшиб Митяху:
    Был капостник дурной,
Скачет Устья скокухой
     По избе курной,
Ты не слушай Миронко
    На рассвете слепца,
Не блуди по сабине
    Не ищи конца,
Кочупатый  в щемиху
    Насмерть, гнус, скопырнулся,
А Ваган о рогатину
    Насквозь сам проткнулся,

Жизнь убогая злая
    В жуткий узел свита.
Эх изба курная!
    Пьянство нищета.
Сколько жизней калечных,
    Сколько дурних смертей
Среди негл вековечных
    Пенусов , лобырей.
Ни одной среди этой
    Бестолковой борьбы
Мало мальски светлой
    Окрыленной судьбы.

Но как омут вскрываются
    Вижу чьи то газа,
Льды на реках ломаются
    Наплывает гроза,
Как простые чаянья
    Как предтеча бурь
Эти крики отчаянья
    И мирская дурь.

Сгнил в домине приземистой
    Мир курной избы,
Страшный мир суземистый
    Злобства нищеты.

Лишь как в сердце бритва
    Боли не смолчу
Шепчет там Макридка:
   «Мамка ись хочу».