Латунный ручей

Слышишь, Мирра, заходит он, командор, по земле попона,
анонимный безбожник в провинции лепит его крестом, мы одарим вас
 кипятком, за окном только время оно, растворяя родную поэзию,
сопротивленья ом. Посмотрев на часы, где застыла вечность, ламии ждут
обеда, Велимир достает из коляски детской свой осажденный труп, нам смешно,
 мы едим на свидании, вот и ее победа, достоверный перечень ласточек, слов
 и  круп. Все они за собою тащат себе подобных, ложатся в строки, я хочу быть
 с тобой всегда непреложно, жизнь с листа, все они за собою тащат себя, в эти сказки
 не верить можно, приведи ко мне Брейгеля, жизнь безопасна, чиста, проста.
 Слышишь, Мирра, заходит он, командор, его тень прорисуем четко, его смерть
 в этом ушке угольном, словарно-густой запас, время – сорок лет, нам смеется вслед,
сам с собой говорит окольным, звенит пролетка, мы таимся, молчим и скрываемся,
время танцует для нас.