Gotterdammerung

(Den Reichskanzleibunker. 1945, April)

Где-то там, высоко -
через бетон,
арматуру,
битые кирпичи
и облака,
падают лётчики
и самолёты.
Смердящие небеса,
горящая земля,
по которой ступает
нога медведя:
оставили Восток,
изнасиловали Запад.
Скотоложство.
Зверь лапает Fraulein...
Рыцари, рыцари, рыцари -
вы предатели!
Я в вас безнадежно ошибся!!!
И в себе...
Выглянул в коридор:
на посту пьяный воин,
стоит,
шатаясь...
В соседнем зале
поют нестройными голосами.
Оперетта.
А я думал,
всё это - опера Вагнера...
СОЛНЦЕ.
Я хотел дать вам СОЛНЦЕ!!!
Но вы хотели банкнот,
вздымали руки
в приветствии,
а сами,
тайком набивали карманы...
Вручал вам клинки
и нордические благословения,
а вы грабили
сокровищницы азиатов
и мешали кровь
с потом их диких женщин...
Да, я безбожно врал
со страниц ежедневных газет.
Я думал, что правда -
это вера в МЕНЯ
и РОДИНУ.
Меня, считайте, что нет.
Родина под сапогом.
Зверь
растоптал розы
наших садов,
и слюною обильной
полил
розовые сосцы
белокурых Frauen.
Я бы пламенем выжег
всех,
кто
ещё
причисляет себя
к живым!!!!!!!!
Камня на камне
не оставил бы
от преданых городов...
Пепел
и небо,
в которое
больше не поднимаются
доблестные Luftwaffe.
Подлый предатель,
похожий
на жирную Селёдку,
морфинист
в белом мундире, -
бомбу зажигательную
тебе
в твою лживую пасть!
Зачем ты заставил меня
заблуждаться? -
У нас
уже несколько месяцев
нет авиации...
Я хочу верить,
что всех нас спасёт
этот самый, -
как, бишь, его? -
генерал...
какое славное имя...
ВЕНК!
Несколько дней,
и мы спасены...
И еще, салфетку, пожалуйста.
Нет, - это не слюна
с подбородка, -
вам показалось.
Блонди, сука...
Нет, это вы все
СУКИ, СУКИ, СУКИ!
А она - собака.
Умирать не страшно, -
Ева, не криви красивые губы, -
ведь ты-то мне веришь?!
Если не ты, -
то КТО ЕЩЁ
В МЕНЯ ВЕРИТ?!
Нас
заживо закатали в бетон
и арматурой опутали.
Намертво.
Дурочка моя,
не плачь,-
умирать не страшно,
не больно.
Судороги
от того, что они сделали
с нашими цветами.
Мы никогда уже
не увидим солнца.
Да, и почему вы считаете,
что оно по-прежнему
светит? -
Вас обманывает
собственная память.
Вы видите, -
я заткнул свои ноздри
ватными шариками? -
Знаете,
мне противен воздух
моей страны,
отравленный дыханием
нелюдей в гимнастёрках.
Мы не смогли
разменять
тысячелетнюю купюру
нашей мечты...
поэтому
я даю тебе сутки,
моя любимая
РОДИНА,
моя единственно-верная
ЕВА...
Себе
я даю меньше.
Я думал, меня целовали
БОГИ,
даря благоволение,-
а они,
с искаженными лицами
блевали на китель...
Это даже хорошо,
что никогда не увижу
неба,
проткнутого
чужими самолетами, -
ведь это черви...
Ты скулишь, Блонди?
Я всё понимаю, -
к смерти.
Даю нам всем сутки.
Бог умер вчера,
в три часа пополудни.
Завтра - наша очередь.
Не страшно,
не больно...
GOTTERDAMMERUNG