Михалыч

Главному анестезиологу и реаниматологу СКВО
полковнику медслужбы Леониду  Капитонову

Укутано небо дождём и туманом.
Вертушка на взлётке, а видимость - ноль.
Боец - на носилках. Тяжёлая рана.
И - боль. Безысходная, жгучая боль.
А госпиталь - там, за Аргунским ущельем.
И там не юга, там - район боевых.
Но в сердце пульсирует вера в спасенье,
И хочется числиться в списках живых.

...Нам Бог помогал. И в Шатойском районе
Районный начальник сам взялся за руль.
Не думал никто о возможной погоне,
Никто не боялся снарядов и пуль.
Хлестал по колёсам колючий терновник,
Водитель вздыхал, выбирая маршрут.
Вот так мы и ехали - чех, и  полковник,
И, еле живой, молчаливый якут.
Последний блокпост. Перекрыли дорогу.
В руках - автоматы: "Стой! Дальше нельзя!"
А им бы - полмира поднять по тревоге.
А нам - помолиться бы на образа...
Недолго пришлось простоять под прицелом:
Могли разобраться, могли пристрелить,
Но всё обошлось. И в эфир полетело:
"Полковник и раненый. Всем - пропустить."

...Потом они мчались по минному полю
Туда, в Ханкалу, где уже их не ждут.
И резали мглу на часы непокоя
Небритый полковник и мальчик-якут...
Закончилось всё на четвёртые сутки.
Мальчишку спасли. Он теперь не умрёт.
А док обо всём говорит, как о шутке.
Кому ещё так на войне повезёт?