Прыщ на Носу!

1.
Это случилось не двадцать пятого марта, как в прежнем случае, а 19 декабря.
Никто толком не знает, как он оказался на  съезде, но это был он!
Настоящий. С прыщиком на правой стороне носа. Праправнук действительного статского советника.
Как в этот род попал нос майора Ковалёва?
Как и прежде; все происшествия с ним, скрыты туманом. Есть правда некоторые догадки, о которых необходимо рассказать сразу, чтобы не потерять нить повествования.
 Прапрадед был коллекционером. По биографическим данным в близком родстве с самим графом! В далеком – с автором «НОСа».
Николай Васильевич, сжигая рукописи своих произведений, скрыл от нас сию тайну.
Возможно, именно в них и  можно было найти разгадку данного вопроса.
  Между тем, слухи слухами, а на столь почтенном собрании Нос-то, попытались прищучить! Все эти магнетические опыты девятнадцатого века. Быстрее обычного получить майора? Ха-ха! Усядься прыщем на носу Ковалёва; имей талант и уважение к власти! К любой! И быть тебе с чашечкой шоколада во веки веков.
Двести тысяч? Это предел мечтаний кавказского майора, для его «Носа».
А, для «прыща»?! Это – пыль! Это – такая мелочь, на которую и размениваться грешно.
  В девятнадцатом веке, не успел Ковалёв лишиться своего носа, как тот уже бегал по разным учреждениям в мундире, шитом золотом, со стоячим воротником; при шпаге. И, нет ничего странного, что Ковалёв чуть не сошел с ума.  Столько трудов приложить к тому, чтобы стать коллежским асессором, а тут, какой-то нос! Раз… и со стоячим воротничком! Даже теперь, в наше время; это – раз… и…. доставляет столько неудобств; вызывает столько удивления в обществе!
Любого почтенного гражданина; в каком-нибудь печатном заведении; как пальчиком кивнуть приговаривая:
- А пойди сюда, любезный!
И не было бы на «Носу» прыща, невозможно было бы спокойно отмахнуться, а то глядишь; пройти мимо с высоко поднятой головой; не считая нужным кому-то, что-то объяснить.

2.
 Некому сейчас стоять на мосту с алебардою, промолвив: «Подыми! Вон ты что-то уронил!» Кто хочет, разбрасывается чужим достоянием, а затем оно оказывается в употреблении чужих людей! И пользу от этого имеют уникальную, и прыщ помогает! Никакие суды не страшны!
 Мало того!
Решения этих судов выносятся, а контролировать исполнение, как всегда в деле с участием «носа» да ещё с прыщом; никто не собирается. Достаточно одеть фрак сшитый по вашей мерке, вашим придворным портным; иметь портреты написанные рукой самого придворного художника; на шее – «анну на бантах» благосклонно дарованную Самим!... и все решения в пользу «черни» не будут стоить и выеденного яйца.
 А эта, демократия?
Мы, никогда к ней не относились, как к чему-то обязательному в нашей жизни.
Нет возможности зачитать доклад ревизионной комиссии; сам прыщ назначит новую «команду»! А демократия? Пусть французы с ней носятся как с писанной торбой. У них уже пятая республика, не то, что в России.
Здесь «сюзеренная демократия»; как барин решит, так и будет. Захочет, будут цыгане танцевать, а не захочет,  будет танцевать весь «союз».
Весь Союз Кинематографистом!
И выгонят из своих рядов!
И выгонят. Могли бы и таланта лишить… если бы могли.
Так – просто:
«Кислород» перекроют.

 Послесловие.

 Не хочется верить, что талант у нас стал прыщеватый.
По юности – понятно; с кем не бывало.
Им, прыщеватым, голодным и без постоянного хлебного места следовало бы помогать. Это хорошо, что не забывают народных; уважаемых и почитаемых.
Но, что-то мне подсказывает: как нос вернулся на лицо Ковалёва, так и старикам нужно будет вернуть молодым и прекрасным лицам роли.
Достойно оценить их талант…
А в случае неудач – по отчески помочь.