Бремя имён собственных

Подборка стихотворений одного отдельно взятого автора
____________________________________________
=======================================
1. . Бремя имён собственных
2. . Чёрный сонет или Моя любимая
3. . Другая часть тебя
4. . Круговорот шагов в природе
5. . В Страну Чудес
6. . Путь без названия
7. . Зимние сны
8. . Просторы одиночества
9. . День как день
10. Про червей
11. Одиночка
12. не кажущийся богом
13. Терминальный побег из декабря
14. Колечко для Золушки
15. Монолог на монолог
16. Апокрифическое послание Иуды
17. Столкнуться случайно с ангелом Ли
____________________________________________





_______ Бремя имён собственных _______

А вот почему-то тоска к нему не пришла.
Небо вызвездилось миллионами чёрных труб.
Он вдруг вспомнил, что в мире, собственно, нет ни зла,
Ни дакинь, ни голодных демонов... – Только труп
Человека, который был столько лет им самим.
А теперь, неожиданно, стал так хорош-красив,
Обожаем многими, несколькими – любим...
Будь серьёзным, не смейся, держись из последних сил.
Перед тем, как замуровать с видом на Восток,
Испекут его, как асбестовый каравай...
Вот оно, вот, держи и пользуйся – на все сто.
Только собственным именем труп свой не называй.





_____ Чёрный сонет или Моя любимая _____

О, сколь хорош весною высоковольтный столб! –
Как рыбья кость – в планеты магнитных парусах...
Его стальное сердце сокрыто в небесах?..
А у моей любимой – его и вовсе....... (стоп.)

Пусть мёртвым патриархам не избежать синкоп,
– (Живыми остаются слова на их устах) –
А у моей любимой – на чёрных волосах
Я вижу отпечатки их серебристых стоп.

У Шуберта улыбка так кротка и мягка,
Но в ней сквозит такая безмерная печаль!..
А у моей любимой – безжалостна рука.

И где-то будет плакать и надрываться альт...
Любимая на встречу спешит издалека,
Впечатывая звёзды в чернеющий асфальт.





___________ Другая часть тебя ___________

Я умер,
а похоронили – опять не меня.
Я бился, кричал, – но не смог ничего доказать.
Я высказал мысль, что начну разлагаться – на днях...
Мне дали понять, поглядев – безразлично – в глаза,
Что лучше лежать – и спокойно взирать в потолок.
Я так бы и сделал, но вспомнил, что я не жилец.
Чихнул – и почувствовал, как из меня потекло.
Мяукнул – для пробы, ногой засучил... "Молодец!" –
Подняв в своих щупальцах, кто-то меня похвалил
И к клюву зачем-то поднёс, словно куколку – спрут.
У вечности код одинарный: сплошные нули...
...00000 00 000 0000000 0 00000000 0000 000000...
И даже не верится – в то, что
я снова умру.





___________ Круговорот шагов в природе ___________

Шагнуть в историю решив с осточертевшей колокольни,
поскольку – жил, коптил, грешил – и понял, что с тебя – довольно,
с улыбкой смотришь в небеса и, занеся над миром ногу,
уверен: через полчаса твой дух бессмертный встретит Бога,
помедли несколько секунд, свой первый шаг к освобожденью
подготовляя: жребий скуп на судьбоносные мгновенья.

Поток мелеет на глазах, – успей им вдоволь насладиться!..

Священник что-то мне сказал, персты смочив святой водицей.
Я вижу бороду его, крест на серебряной цепочке...
От взора добродушного теряюсь... Достаю платочек.
Сморкаюсь, глядя на амвон. Священник, словно под огромным
увеличительным стеклом, идёт к двери; в тени колонны
протянет нищему пятак, – шагнув туда, где воздух летний...

и где твой самый первый шаг
окажется его – последним.





______ В Страну Чудес ______

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . …смотри, за зеркалом Алиса
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . зовёт в недвижные миры.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Любовь Макушина, "Без движения")

Брат, поздняк – метаться и косить!
Все твои истерики – до фени.
Видишь? – знак над тумбочкой висит:
«Всё освободить до воскресенья».

Молотом прекрасно служит боль,
Наковальней – собственная важность.
То, что происходит здесь с тобой –
Рано или поздно будет с каждым.
Экономишь вздохи, ценишь – грамм
Через силу поглощённой пищи? –
Молодец!
Бесчувственная грань
– Та, что всех находит (хоть не ищет) –
Подошла вплотную – и теперь
Только ждёт условного момента.
Можешь воспринять её – как дверь,
Сквозь которую уходит лента
Из остановившейся груди,
Сказку рассекая биссектрисой...........

На тебя из зеркала глядит
Радостная мёртвая Алиса.





________ Путь без названия ________

Серьёзная, как вечности сестра,
Как клятва, что исполнена формально,
Ты говоришь, что слабость – инфернальна,
И что давно в дорогу мне пора.

Подземные пути – не приведут,
В который раз, к твоим отроковицам...
Желание – возникнет, отразится –
И высветит: а воз и ныне тут.

Мой конь, который в сущности не конь,
А существо крылатое – иное,
Ждёт на холмах, облизанных луною,
Сигнал – стремглав нестись во тьму веков.

Но – бражником зависнув у цветка,
Я чувствую струящиеся чары
И, не дыша, готов начать сначала
Свой путь – простой и явственный (пока)... –

Пока ты улыбаешься устало,
Склоняясь в гроб ко мне сквозь облака.





____________ Зимние сны ____________

Если когда-нибудь с той стороны не вернусь,
значит – поверь, что и не было, не было, не...
Просто метель приникает снежинками уст,
сахарный иней рисует мой профиль в окне.

Это всего лишь черты, без которых любой
выглядит смутной фигурой из давнего сна.
Люди играют в любовь. А, играя в любовь,
исподволь сам привыкаешь – любить и не знать.

Тонко раскатанный пульс нитевидно ведёт
сквозь буреломы коричневых радуг зимы,
нам указуя предел понимания, – тот,
где начинается Бог и кончаемся мы.

Раньше мне тоже казалось, что жизнь это сон.
Я полагал – наши дни для чего-то важны...
Старые сны улетают, как солнечный зонд,
к полюсу чистого неба и вечной весны.

Вот и сегодня твой взгляд безграничен и пуст,
вектор «вовнутрь» равнозначен любому «вовне».
Если когда-нибудь с той стороны не вернусь,
значит – поверь, что и не было, не было, не...





___ Просторы одиночества ___

Врагами стали – до того,
как лето вздрогнуло и сдулось...
Поди теперь, найди его
в дождливых лабиринтах улиц!

Замок непроходимых губ
закрылся – и уже не дрогнет.
В угрюмых парках листья жгут,
а опустевшие дороги
ведут – в поля, где нет борозд,
в поля, откуда нет возврата...
На этот раз – не удалось,
но жизнь ни в чём не виновата.

Она – то колосится вдоль,
то трёт эмаль зубов передних,
то прячет руки под подол...
Ты ей не муж, а лишь посредник.
Спустившись к берегу, вглядись:
там, под водой, где рыбок стаи,
лежит промытый белый рис
твоих костей – и прорастает.

И даже если смерти нет, –
жизнь бесконечной быть не может.
Не в этом ли "благая весть"? –
Не в этом, но и в этом тоже.
Тебе давно не нужен спирт:
его всегда полно за бортом.
Всё разрастается аир
в сплошь заболоченных аортах.

И я, не верящий в любовь,
съев тофу и омлет на завтрак,
вдруг не найду твоих следов
в навечно наступившем "завтра"...





________ День как день ________

Под конец ноября, в понедельник,

когда солнце ныряет – сквозь туч обложные слои,
на постели разбросавшись, как звёздный пастух,
потерявший небесное стадо, но ни капли не дующий в ус,
в очарованной мгле листопада я забуду себя... –

и проснусь.

Будет хрупким спрессованный воздух,
будут вязкими линии ног...
Я оденусь, построив по росту собирательных истин поток.
Пальцы сжав и засунув в карманы, я пойду, не печатая шаг,
и спрошу: “Где вы там, хулиганы?” –

и, смущённо, они промолчат.

И тогда – чем-то важным, весомым собираясь заполнить свой день
на земле, как на стоге соломы, где мышей много больше, чем стен... –
тех мышей, что проходят сквозь стены,
и других, – что щекочут внутри,
выедая тебя постепенно, позволяя шедевры творить... –

я начну это важное нечто – оправданием существования сфер
в возвращении вечном, чьи ряды не имеют родства.
Замечательным в ходе явлений мне покажется собственный быт:
ведь в действительности параллельной – важно что-то
безмерно любить!..
И когда в самом сердце взорвётся ишемический термозаряд,
я сольюсь с упоительным солнцем... –

в понедельник, в конце ноября.





________________ Про червей _________________

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я телом в прахе истлеваю,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Умом громам повелеваю,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я царь – я раб – я червь – я бог!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Гаврила Державин, "Бог")

Туда, где мчатся облака и пульс созвездий не нарушен, –
Течёт бескрайняя река, несущая людские души.
И, глядя на неё – со дна своих антропоморфных буден,
Вдруг понимаешь, как бедна доктрина веры «будь что будет.»

Вращается туманный тракт вокруг медвежьей втулки млечной,
И бельма лунных катаракт глядят в тебя по-человечьи...
И нет бесчеловечней черт, чем те, что ясной летней ночью
Сияют над холмами. Червь, – как ты на фоне их непрочен!..

Так незначителен, что мысль – связать себя с Владыкой мира –
Не кажется безумной... Высь не создана приютом сирых.
Поэтому – такой земной, что сам себе слегка противен, –
Не поспешай. Присядь со мной. Побудь статистом на картине,

Где свет неотличим от тьмы, а мы – от ангелов в полёте.
Поешь фокаччи и хурмы. Послушай звук гудков далёких...
Поговорим о пустяках, простимся – и пойдём наружу, –
Туда, где мчатся облака и – может быть – людские души.





_________ Одиночка _________

Листок. На нём – полоски знаков,
Которых я не понимаю.
Их вид – уныл и одинаков.
Учись довольствоваться малым:
Полоски знаков.
И жизнь иная.

Стена из серого бетона.
И остальные пять – похожих.
Проём – малюсенький – оконный.
Так истребляют непокорных.
Стена бетона...
Беги, прохожий.

От серых стен – не зарекайся,
В них день неотличим от ночи.
Цветы глициний и акаций...
Ручей, петляющий сквозь рощу...
Не зарекайся
Здесь, в одиночной.

Придёт положенное время –
И непременно станет легче.
Листок предчувствием беремен,
Ждёт дуновения, трепещет...
Придёт ли время?
Скажи, тюремщик.

А за окном – полоска неба
И непонятная погода.
Двуликим Янусом – монета
Позолотила дол и горы...
Полоска неба...
Побойся Бога.

...Ручей. Над ним кружатся птицы.
Закат, как море, нескончаем.
Лучи напоминают спицы,
В них вплетены фигурки чаек...
Кружатся птицы...
И нет печали.





_____ не кажущийся богом _____

человек, шагающий по небу,
многих бы заставил падать ниц –
несмотря на то, что богом не был.
волосы дождём свисали вниз,
странная клубящаяся тога
навевала мысль об облаках...
он сжимал косу – и не был богом, –
так мне показалось.

но пока
я пытался разглядеть, с балкона,
что он держит, щурясь, как во сне, –
нарушая ньЮтона законы,
человек направился – ко мне.
испугаться или удивиться
в полной мере не успев, застыл –
взявшись за покатые перильца
девятиэтажной высоты...

человек, шагающий по небу,
был уже – почти глаза в глаза.
поглядел, как я стою – нелепо, –
и ушёл, ни слова не сказав.
я осел на кафельную плитку,
убеждаясь, что ещё живой.
облаков пергаментные свитки
вспененно неслись над головой.

солнце опускалось за деревья,
скаты кровель нежно золотя.
на востоке – туч гигантский клевер
привставал на корешках дождя...
я подумал – точно ли он не был
богом ночи, – тем, что дарит свет, –
человек, шагающий по небу...

ибо – кто обожествляет смерть?..





_____ Терминальный побег из декабря _____

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Слышишь ритмичное тиканье в недрах глубокого дня?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Это не дождь барабанит по дну ноября.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (Ирина Каменская, "Тик-так")

В тёмной палате не слышен дыхания свист.
Спящим не хочется знать – что скрывается за
Этой расширившейся тишиной. За окном
Видно дрожание колких по-зимнему звёзд...
Утром не будет шагов ординаторских свит.
Кто-нибудь в синем – тактично прикроет глаза
Пальцами, пахнущими никотином и сном.
Кто-то в пижаме – себя не удержит от слёз...

Ночь. Сталагмиты ветвей в бесконечной тоске
К небу протянуты. На подоконниках – снег...
Тянет лекарствами, краской, постельным бельём.
Воспринимай своё прошлое просто как скетч,
Думай о нём отстранённо, – неявственный смех,
Мальчик, бросающий гальку в ночной водоём...

Холод мелеет. Пространство растёт на дрожжах...
Не позабудь, что привязанность к формам – твой враг.
Рокот. Мерцающий свет... Сколько можно лежать?!.
Я отделяюсь от тела – и делаю шаг, –

Не беспокоясь ничуть, ничего не храня...
Что-то созрело в беспамятных недрах меня.





_______ Колечко для Золушки _______

Летучей мышью сквозь листву осеннюю
Проносится мохнатый кокон солнышка.
Мы, наконец, сумели стать соседями.
Всё к лучшему, заплаканная Золушка.

Я принцем не был. Просчитался с туфелькой. –
Отдал её какой-то инфузории.
Разыскивал следы твои, как трюфели,
Откапывал – в подземных лепрозориях...

Разламывай. Загадывай желание.
Землистые слои – длинней, чем кажутся.
Как хорошо, что зимние камлания
Начнутся скоро. – Подожди, проказница.

“Мне холодно. Не по сезону платьице.” –
Ты говоришь – с растяжкой, неуверенно...
Колечки спинномозговые катятся,
Которые не могут быть потеряны.





_______ Монолог на монолог _______

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . For in that sleep of death what dreams may come
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . When we have shuffled off this mortal coil,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Must give us pause.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (W. Shakespeare, Hamlet, Act 3, Scene 1)

Стряхнув седые кольца мёртвой плоти,
Кто смог бы рассказать о странных снах,
Что ужас на мечтателей наводят,
Возникнув там, где ранняя весна
Своим туманным холодом тревожит,
Где грач озябший вертит головой,
Где мужичок в тулупе тянет вожжи,
Где я стою на паперти с тобой?..
Когда в ночи разверзнется могила –
Безвестная страна, откуда нет
Пришельцев, чтобы на виске забилась
Тугая жилка, нужные не мне –
Другим, которых сонное дыханье
Сплетается так явственно с моим, –
Картины, нарисованные в камне,
Возникнут, чей контраст неистребим...
И кто-то, в замутнённость очертаний
Сквозь ткань веков прочерчивая путь,
Шагнёт навстречу, черноту черпая,
И снова скажет: “Умереть... Уснуть.”





___ Апокрифическое послание Иуды ___

Кровь зазеленеет по весне.
Яблоки зардеются к закату.
Я повешусь ночью на молоденькой сосне.
День родится...

Вот и всё, ребята.

Солнце вспрянет из рассветных пут.
Поползень, найдя личинку, вспискнет.
На холме – иван-да-марьи заросли в цвету.
Над оврагом лопухи нависли...

Не бывает «мира без меня».

Я внезапно обнаружусь – рядом:
В стёклышке, блеснувшем у полёгшего плетня,
В ивах за кладбищенской оградой,
В повилики розовых цветах,
В силуэте завихрённой тучи...

Чем бы ни был я теперь, и чем бы впредь ни стал,
Всё равно – субстанцией текучей
Просочусь, просеюсь – в закрома
Сердца нестареющей Вселенной:
Разума заведомо-песчиночный формат
Делает его почти нетленным.

Неуничтожима наша суть.

Эй, тираны мира, – трепещите!
Жизнь себя отыщет непременно – где-нибудь...
Умирать легко. –
Скажи, Учитель.





___ Столкнуться случайно с ангелом Ли ___

Облитые солнечной патокой,
Предместья застенчиво жмурятся...
Исполнен чудес и загадок, он
Неспешно выходит на улицу.

Жук сосредоточенный, толстенький
К нему подлетает уверенно.
У ног его движутся толпами
Мокрицы... Все сивые мерины
Ушами прядут по-приятельски,
Завидев его. А растения,
Зажатые в почвенные тиски,
Вслед ветками машут рассеянно.

Он тих, безмятежен и радостен.
Его не волнуют влюблённые.
Шербет и турецкие сладости
Из глаз его сыплются – тоннами,
Из глаз – голубых и неласковых,
Бойниц неприступного прошлого.
Заглядывать нужно с опаской в них:
Не ищут добра от хорошего.

Холодным метановым пламенем
На дне их – безжалостность теплится...
Какими великими планами
Уходят улыбки с его лица?..

Увидев его, тяжело понять:
Ты спишь или умер?.. – в сиянии
И крыльев невидимых хлопанье...
Ты жив или счастлив?.. –
Молчание.





_______________~oo~_______________