Два в одном

Поспорил я с приятелем,
Что напишу и дактилем
Легко (не дрогнет бровь)
Стишата про любовь.
Рвал ворот у рубахи я:
«Не только амфибрахием,
Не только анапестом
Смогу одним присестом
Я написать поэму
И тем решить проблему!»
И далее наглею:
«Да для меня хореем
Поэму написать –
Два пальца об…(асфальт)!
А ямбом зачекрыжить–
Как автогеном выжечь».
Приятель сомневается,
Приятель ухмыляется,
А я горю – не трожь!
И в пальцах уже дрожь;
Скорей хватаю ручку,
Листочков писчих кучку,
Хоть мысль моя – растрёпой,
На стул сажуся…(задом)
И сдуру клянусь Богом,
Что, мол, упруся рогом,
Но, мол, не встану с места,
Пока не анапестом
(От наглости аж в страхе я),
Пока не амфибрахием,
Не ямбом, не хореем
Я стих не одолею.
И проявил характер –
Читайте, вот вам дактиль:

Солнце закатное нежными красками
Ярко пастелит низы облаков,
В роще ольховой волшебными сказками
Льются распевы негромких стихов.

Парень читает девчушке Есенина,
Тайна любовная в чудных строках,
Нежного чувства во взгляде – немерено,
Ямочек тень на атласных щеках.

Птицы уснут между ветками тонкими,
Стихнет усталый посёлок во сне,
Льдинки растаявшей капелька звонкая
Живо напомнит о близкой весне.

Знаю – наступят мгновенья прекрасные:
В отсвет последний январской зари,
Глядя в глаза её, ждущие, ясные,
Скажет он ей, наконец, о любви.

Руки волос тёмно-русых касаются;
Что же желанная скажет в ответ?
Тихо «Люблю» отвечает красавица,
И на земле их счастливее нет.

Грозы и бури их ждут непременные,
Горькой разлуки терновый венец,
Ну а пока – только счастье безмерное,
Звёздное небо и трепет сердец…

Быстро забудется юность беспечная,
Но не устану твердить вновь и вновь:
Пусть не стирается в памяти вечная,
Первая в жизни святая любовь.