страстнОе...

Свершив Свое служенье на земле,
Кончину страшную, как Божий Сын предвидя,
Он в Гефсиманский сад своих друзей
Позвал - всех самых близких - помолиться.

"Прискорбна есть душа Моя до смерти!.. -
Он молвил им - Своим ученикам, -
Побудьте здесь, со Мною духом вместе,
А Я, шед, помолюся там..."

И Он пошел взволнованной душою
Припасть к Отцу в исполнившийся час...
"О, Авва Отче! Вся Тебе возможна,
Мимо неси ту чашу от Меня!

Но не как Я хочу, а так, как Ты..."
И бысть же пот Его, как капли крови,
На землю ниспадающие болью
Его безгрешной, любящей души.

Настало время. Уж во мраке ночи
Слышны шаги, мелькают фонари,
Предательски Иуды смотрят очи
И глас звучит: "О, радуйся РаввИ!"

Стоит народ, тот самый, что недавно
К Нему своих расслабленных носил,
К Нему, как овцы к пастырю, ходил
И слушал притчи Господа с усладой.

"Как на разбойника с оружием пришли вы?..
Все дни учил вас в церкви, не таясь..."
Но нечего ответить. Так решили
Вожди народа, зависть не поправ.

"Повинен смерти!" - молвил КаиАфа,
"Да рАспят будет!" - вторила толпа.
Не удалось язычнику Пилату
Спасти от казни кроткого Царя.

Поруганный, оплеванный, избитый,
Он шел Один по скорбному пути,
Учениками близкими покинут...
Лишь Матерь не страшилась вслед идти.

Вот так свершилась правда человеков -
К кресту был пригвожден Творец веков...
Душа прискорбна Божия до смерти.
От страха? Нет! От подлости сынов.