Усталость

Усталость...Странная вещь.
Когда она приходит, многие не желают сознаваться в ее наличии.
Эти люди медленно расходуют резервные ресурсы своего организма, слепо веря в свою несокрушимость.
А потом, когда сил больше нет, задыхаясь от бесконечной череды проблем своего тела и души, неисчерпанного количества тараканов, они встречаются один на один с детищем, которое взращивали несколько десятков дней, месяцев или даже лет.
И нет просвета в их глазах - они позволят ему чинить суд над самими собой.

Будильник зазвонил ровно в 5 утра, но Максим его не услышал. Он крепко спал, отягощенный вчерашним днем. 5 часов сна ему явно не хватало. И он замечал это в конце каждого дня - по уже хорошо заметным мешкам под глазами и по худощавому телу.
Сон закончился также быстро, как и начался.
В комнате было темно: рассвет еще не успел засиять ярким солнцем в габаритах небольшого пространства.
Свои младые годы Максим провел именно здесь, не требуя к себе большого внимания. Его игры были тихие, его игрушки меж тем часто вели нешуточные бои.
Когда на часах было 5-40, он стоял собранный на остановке возле своего дома. Один. И это одиночество его ничуть не смущало. Среди десятков многоэтажек молчали немногочисленные деревья мегаполиса.
"Сегодня опять не увижу солнца",- думал Максим. Но больше всего он мечтал об отдыхе. Уже месяц не было снов ночью - сны явью приходили за ним, когда он закрывал глаза. И тогда начинался сущий ад. Мир не гас перед ним своими миллионами красок, а лишь незначительно мерк. И он видел, как мимо него проходят люди. Рядом садились безликие - они не смотрели на него, а Максим постоянно смотрел в темно-желтый пол. Легкие дуновения воздуха он воспринимл как движентия незнакомцев и, открывая глаза, часто оказывался прав. Но вместе с тем исчезали многие пассажиры метро, наземного транспорта.Ко всему прочему пришло чувство нереальности просходящего.
И пришло оно отнюдь не от того, что его работа была часто связана с компьютером.
Все было банальнее некуда.
6-40. Автобус проехал черту небольшого городка. Максим преодолел недюжинные усилия чтобы разомкнуть слипающиеся глаза и попросил остановить.
До ближайшей пятиэтажки 5 минут. Именно туда он и направился. Воздух все еще провожал ночь, прохладная погода убыстряла шаг молодого человека. Теперь самая малость - ключ от домофона, ключ от подвала и ключ для входа в офис...Максим почувствовал, что ему становится нечем дышать. Он включил искуственный свет ламп, прикрытый жалюзи на стене. Это немного походило на солнце, играющее лучами сквозь окно, но - не более того.
Максим сел в кресло с откидывающейся спинкой , положил руки на стол, смастерив тем самым нехитрую подушку и - уснул.
Постоянная готовность открыть дверь своим сотрудникам не давала до конца ему расслабиться. Через час он встал с кресла и вышел на кухню заварвать чай...
"Один бесконечный день",- вертелись мысли в голове Максима - "Тысячи часов, которые листает с равнодушием счетчик. Миллиарды белок в колесах, трудящихся не на свое благо. Они даже не знают, зачем они работают, трудятся...".Но спроси об этом Макса, и он тоже вряд ли бы ответил на этот вопрос.
...
"Так дальше не пойдет" - говорил Саша, рассматривая изможденное лицо Максима - "Ты вряд ли еще долго продержишься. Скажи, ты сегодня ел?" - он был явно обеспокоен новеньким.
Его жалели. Он не любил, когда его жалели. Это значило, что его ставили наравне с жалкими людьми, почти как теми, которые стояли на подаянии в переходах метро, проходили по вагонам электричек или же через боль стояли на своих обрубленных конечностях, в неведомой агонии не жалея поклонов до земли.
Он слышал уже не раз эти слова. Но слушать знаки с самого начала он явно не хотел. И лишь сейчас, спустя полтора месяца, в его голове родилась мысль: "А может, все они правы?".
...
Вечер, 20-00. Квартира. От  плотного ужина Максим был вне себя от счастья..."Когда еще так можно поесть?"
А вообще, в последнее время его все чаще и чаще охватывала волна радости от того, что он получал в меньших количествах - воздух, солнце, близких, музыку, время...
Он вспомнbл вдруг, когда авиалайнер, в котором он летел до Южной Америки, потерпел крушение. И вспомнил то, что и он тогда погиб. И у него появилось желание вновь испытать это чувство. Он закрыл глаза и заснул сном младенца - тихим и непринужденным.
Разбудил его звонок будильника, выставленный на 5 утра. Но сегодня идти никуда не приходилось и Максим этому был несказанно рад. И это небольшое время, что было у него до того, как он спустится в метро, он решил посвятить небольшому отдыху. Второй раз за месяц он увидел сон. Хоть в нем и не было чего-то вещего, само видение картинок в голове не могло не радовать. По максимуму растягивая свое время, он понял, что уже опаздывает и поспешил в дорогу.
В окне автобуса он наблюдал за тем, как мелькали тысячи друг на друга похожих домов и автомобилей, как разговаривали вокруг одинаково одетые люди...
По шоссе в сторону метро направлялась старенькая легковушка с потертыми от времени номерами. На белой крыше выступила изрядная ржавчина. От весенней погоды ее бока покрылись засохшими местами грязно-коричневыми разводами. Стекла ее были затонированы и у Максима создалось впечатление, что водитель в машине отсутствовал. Он открыл глаза и понял, что стоит возле кирпичного полуразрушенного здания.
Ветер назойливо подвывал в уши, норовя сорвать шляпу Макса.
Здесь не было таявшего снега, лежащего по обыкновению серой грязной массой на обочинах дорог. Здесь не было привычного запаха дыма и бензина от бесконечного роя машин. Легкой поступью своих кроссовок Максим прошелся по сухим иголкам. Несколько нетороливых шагов привели его к тому зданию, возле которого ин очутился. От некогда одноэтажного кирпичного здания остались практически только руины - лишь в некоторых местах кладка кирпича была ровной и нетронутй внешними силами. Проведя по кирпичу рукой, Максим заметил, что на кирпиче остался светлый шлейф, в то время как его рука покрылась толстым слоем пыли.
Здесь давно никто не был.
Неспеша он привыкал к той обстановке, что окружала его. И чем меньше его уши хотели слышать шум мегаполиса, тем отчетливее они ловили едва слышное шуршание.
"Мне, должно быть, показалось",- подумал он. И он тотчас же решил это проверить. Как малый ребенок, оказываясь в неизвестном месте, он был переполнен ощущением чего-то нового, что непременно надо было изучить.
И все внутри вдруг всколыхнулось, когда догадки Максима подтвердились. Он стоял на краю оврага, который неохотно спускался к голубому прозрачному морю...И он позабыл напрочь все слова. И вот он уже окунулся в эту кристально чистую воду, небольшая волна подхватила движения его тела и пошла ему навстречу, слегка откинув дальше от берега. И Максиму было абсолютно плевать на то, чо его одежда сейчас похожа на половую тряпку, что где-то там он что-то забыл сделать, не успел или не сдержал обещания. Здесь этого не было!
"Она хотела увидеть море",- вдруг вспомнил он. И почему-то он окинул взглядом светло-серые скалы, не более 10 метров в высоту. И там, среди девственно-чистой природы, под ласковым голубым небом, в лучах теплого летнего солнца, сидела она.
Ее шелковистые волосы были заплетены в тонкую косу, как он любил.Ближе к кончикам волос, коса была повязана небольим белым бантиком, что прекрасно шел к ее пестрому сарафану. Ее одеяние хранило на себе разные замысловатые ярко-красные славянские узоры, а снизу ткань была украшена синей бахромой.
Она улыбалась. Так легко и непринужденно, чисто и сладко. Максим смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Она хотела увидеть море, но теперь сама ждала его.
Она приподнялась, и, сделав несколько десятков грациозных и легких движений, уселась на давно высохшее дерево возле кромки воды.Дерево некогда росло почти параллельно земле, но сейчас уже ослабло , оставив рядом с собой потомка - маленькую веточку с тремя маленькими листиками.
Прибывающие волны щекотали пятки ее ног. Свежий ветер нес много влаги. Вдали кричали чайки...