Разговор с прародителями

Прародители: Любишь её?

Феликс: Не знаю.

Праотец: Как не знаешь?

Феликс: Тебе известно кого я всегда любил, и кого люблю до сих пор.

Праотец: То была не любовь, а скорее, вначале плотское влечение, а потом — своего рода привязанность и страх перед будущем.

Феликс: Называй как тебе проще, мне всё равно. Я любил и люблю.

Прамать: Ту любовь нельзя назвать любовью, хотя бы потому, что она не имеет никакого содержания. У неё нет и не может быть никакого продолжения, никакого будущего. Ты знал это, и сейчас всё знаешь прекрасно.

Феликс: Говорю же вам, называйте всё так, как хотите, так, как вам легче.

Праотец: Ты любишь её?

Феликс: Нет.

Праотец: Не ври. Нам можешь врать, мы глупые, но себе хотя бы не ври.

Феликс: Отстаньте от меня. Чего вы хотите?

Прамать: Мы хотим, чтобы ты наконец признал в себе то, что боишься признавать: ты её любишь.

Феликс: Не знаю. Она мне по большому счёту параллельна.

Праотец: А как же «Каким счастливым стал для нас апрель две тысячи восьмого»? Не правильно цитирую акростих? Если она тебе параллельна, как понимать всё тобою написанное?

Феликс: Ну, да, мне было с ней хорошо прошлой весной. Но всё меняется, сам знаешь.

Прамать: Видишь, ты говоришь «мне с ней хорошо», значит она тебе дорога, и даже теперь, когда мчишься к ней по одной только просьбе. Вот это — любовь, имеющая непременное содержание.

Феликс: Да, мне было с ней хорошо. Да, мне и сейчас с ней хорошо. Да… Только я не понимаю чего вы от меня хотите, если сами знаете, что меня влечёт несколько не она.

Прамать: Мы знаем. И, признаемся, нам больно смотреть на тебя, на неё, и на то, как вам обоим приходится мучиться. Но мы хотим вам помочь.

Феликс: Хотите помочь? Замечательно. Тогда измените меня и мои пристрастия. Вы понимаете о чём я говорю.

Праотец: Не мы сотворили этот мир, и не нам его менять, уничтожать. Это не в нашей компетенции.

Феликс: Тогда исчезните, чтобы глаза мои вас не видели.

Прамать: А как же она?

Феликс: Вытерпит. Она сильная.

Праотец. Это только снаружи. На самом деле, и тебе это известно, что она очень ранимая. Только не отрицай, что ты не видишь радости в её глазах, когда она с тобой здоровается. Ты же сам иногда по ней скучаешь. Не так ли?

Феликс: Так. Ты полностью прав.

Прародители: Даём вам время до 2020 года, чтобы нагулялись и одумались.