По утрам, в трамвае...

По утрам в трамвае, троллейбусе и везде,
Доверяя пятна зрачков комьям белой ваты
Чуешь, чуешь зреет тоска в звезде
Словно тянет по полу запахом резким мяты.

Так и думаешь - мята звучит в руках
Рассыпаясь белым жнивьем подушек.
Так о чем же таинственный мутный страх
Точно тянет откуда-то грохотом песни пушек.

За окном протянулся стылый, литой пейзаж
Ком земли переваливается нехотя экскаватором
В куртке с броским и наглым лейблом Саваж
Что-то тянет, что-то тянет в степи, за Улан-Батор.

И мелодия зычно и мощно стучит в ушах
Огорошивая густотой и порядком рифмы
И ведь знаешь - зверь не притих в кустах
Все же рык будоражит остаток лимфы.

Тысячетонный, цветастый железный ком
Расчленяя себя раскатывается на дороге
Сквозь асфальтный, заковыристый бурелом
Проступает косматая тень тревоги.

И пугаясь, а как же ты скажешь иначе быть,
Ты захлопываешь, занавешиваешь что окна, зенки.
Вечно - знаешь, мертвой колодой плыть
В пустоватой реке ледяной поземки.

И вот в горле вскипает, саднится громадный ком
Мутно, слезы в глазах, отчетливо заступают
Ну а сердце, сердце колотит прощальный гром
И в груди свистя разъезжаются вширь трамваи.

И захочется сразу, не прячась, тут навзничь лечь
Как ложились деды за полуденной дикой сварой
Пеленою в ушах, различать в переливах речь,
Не рукой, небо щупая, но головой дырявой.

Ай да небо. Оно же все время, все время «то».
Может быть, окромя, в высоте, полосы белесой
И все терпит сиплый как визг антураж авто
И безмолвно клубясь, зависает густым над лесом.

Выйдешь исподволь, эх, полноги в грязи
И грачи вперемешку клюют на воле
Дамкой встать или может уйти в ферзи
Чтобы зрелой грядой вековать на озимом поле.