Я вспоминаю. Памяти Юрия Гагарина

      Сегодня 27 марта 2009 года - скорбная дата, годовщина гибели в спаренном полёте Юрия Гагарина и Владимира Серёгина. О Серёгине, которого я неплохо знал лично, я уже писал. И сегодня вы можете на обоих сайтах прочесть окончательный текст моих воспоминаний. А с Гагариным я лично не встречался, но очень многое нас связало, опосредованно.
        Я прекрасно помню этот день-12 апреля 1961 года. В Москве стояла такая же солнечная погода, как и сегодня, когда я вспоминаю. Только было гораздо теплее: снег уже давно сошёл, земля подсыхала, и даже почки уже набухали на деревьях. Мама, с утра, сказала мне, что по радио спрогнозировали - до восьми тепла, и велела одеть куртку. Я так и сделал, и пошёл в школу, в свой родной "7 а" класс.
         До третьего урока, всё шло, как всегда. А в середине третьего, не помню какого урока, в класс влете взлохмаченный Андрюшка (Андрон, как его ещё прозывали) и заорал: " Сидите, а наш Гагарин в космосе летает!". Тогда ещё не было в ходу слово "космонавт", и мы узнали от Андрона, что лётчик Гагарин слетал вокруг земли и уже успешно приземлился. Всё. На этом занятия были прекращены. Мы всей школой вывалились на улицу (а улицей у нас было Ярославское шоссе), и увидели, нет, услышали многоголосый гул автомобильных сигналов. Тогда, в Москве ещё не было запрещено сигналить. Но, чтобы так дружно, протяжно, и, главное, радостно, так лично я слышал впервые. А на автобусных остановках все обнимались,  приветственно махали проезжавшим автомобилям. А когда я подходил к железнодорожному мосту, меня обогнала небольшая делегация, как я понял, спешившая на главную площадь Лосинки. В руках у делегатов были цветы, лозунги типа" славься великая наша держава", а некоторые, по моему, уже "поддавшие" лихо выводили частушки. Я до сих пор помню конец одной из них: - "......в космос полетел наш Юрка, нос утёрли этим туркам". Почему, именно туркам, я не знаю до сих пор. Возможно - для рифмы. А вечером, нашей школьной компанией, мы поехали на ВДНХ (это то, что теперь выставка продажа всего чего можно). И там смотрели отличный салют. А потом гуляли по весенней Москве, а из одного окна неслось: " Мама, мама это я дежурю, я дежурный по апрелю".
        А через несколько дней я стоял около Большого каменного моста и ждал проезда Гагарина. Всем давно было известно это место. Здесь, все гости нашего государства или другие наши знаменитости: полярники, лётчики и т.д., на автомашинах съезжали с моста, поворачивали направо, и через Боровицкую башню въезжали в Кремль. А наше место было слева от моста, прямо внизу. Мы с моим школьным приятелем Мишкой приехали часа за два (предыдущим днём прочли в газете о регламенте встречи Гагарина). И не напрасно. Все крыши, не говоря уж о балконах, всё что можно, было уже занято. Кстати, в следующий раз, когда мы с Мишкой встречали Фиделя Кастро (по моему, в тот же год или годом позже), мы всё это учли и пришли за три часа до встречи. Но, возвращаюсь к Гагарину. Мы с Мишкой развернули самодеятельный лозунг " Мы тоже хотим в космос"  и, толкаясь, изворачиваясь, боясь порвать наш плакат, прорвались таки на очень даже неплохое место: обзор был! Прошло с полчаса, когда оттуда сверху моста послышался шум машин, крики людей, и мимо нас проехали (именно так, а не промчались, как стало нормой позднее) несколько машин, по моему ЗИЛы, а может и "Чайки" (НЕ ПОМНЮ), и за милицейским эскортом, в открытой машине ехал  Юрий Гагарин. Он стоял и махал нам всем букетом цветов.
          А вечером, по телевизору я смотрел репортаж о встрече Гагарина членами Партии и правительства; видел, как уверенно шёл Юра по длинной ковровой дорожке, в конце которой его ждал «наш дорогой Никита Сергеевич  Хрущёв», в то время - глава нашего государства. Ждал и дождался, обнял и расцеловал. А через несколько лет, после свержения Никиты Сергеевича, а потом вплоть до перестройки, шёл Юрий Алексеевич по этой длинной ковровой дорожке, шёл, а к кому это он шёл, оставалось государственной тайной.
          Году в 1962-ом ( я написал рассказ об этом событии в новелле «Памяти Марика Янкелевича»),  Марик от нечего делать, одним летним днём сделал вот что. он поставил на подоконник открытого настежь окна своего дома - проигрыватель с пластинкой, записью голоса Левитана, сообщающего о полёте Юрия Гагарина. Во дворе, тем временем, сидела стайка стариков и старух, лузгала семечки и перемалывала косточки отсутствующим соседям. Теперь представьте, тихо солнечно, спокойно, но от последней войны прошло не так уж много лет. И вдруг, на всю округу Левитан: - " Говорит, Москва. Работают все радиостанции Советского Союза...". Ну, вы, представляете, что произошло во дворе. Марик лишился поездки в Ленинград (родители наказали). А я убедился в Мариковых авантюрных возможностях, когда дней через десять проходившая мимо нас с Мариком старуха, остановилась и укоризненно качая головой, сказала: - " Иэх, бесстыдник какой. Я из-за тебя чуть не обоссалась".
           В тот же год или годом позже, когда Витька, сосед Серёгина (они жили через забор), а мой школьный приятель, пригласил меня к себе (я и до этого бывал у него см." Я вспоминаю. О лётчике Серёгине ", и показал книжку Гагарина с дарственной надписью" Вите К. соседу моего хорошего товарища и наставника Серёгина" и подпись- Ю. Гагарин. Я тогда обзавидовался.
           А 27 марта того несчастливого года,  моя мама с утра готовила завтрак на кухне, и вошла в комнату (я ещё валялся в постели) позвать меня завтракать. И услышала горестное сообщение Левитана, и опустилась на стул, и прошептала: -
"Боже мой, Володька". Она, как и я, знали и Серёгина и его семью.
            И вот прошло много лет. Сегодня Юре Гагарину было бы 75 лет. А тогда Ему было чуть за тридцать. Так он и остался для меня и для миллионов  других людей молодым, с неповторимой застенчиво-озорной улыбкой. Улыбкой навсегда.
                27 марта 2009г