Эхо. Басня

Александр Миронов.

Однажды заподозрил Гена
В жене Марусе перемены.
Нет, в ней как будто всё, как прежде:
И стан, и грудь, и ноги те же…
Но что-то всё же в ней не так:
Походка стала что ль помягче,
Иль на ногтях сменился лак,
Румяна, тени что ли ярче.
Прическа вроде изменилась…
К чему бы?.. И сомненье в муже поселилось.
А, как известно, муж – жена,
Одна по жизни сатана.
Чуть в ком-то что-то изменилось,
Другому что-то возомнилось.
И муж, почуяв перемены,
Решил проверить Машу на измены...
Сославшись, что уходит на охоту он за зверем,
Сам на балконе спрятался за дверью.
Жена, подумав, что ушёл родной, любимый,
За телефончик села за мобильный.
И через, может, полчаса
Перед окном четыре проскрипели колеса.
И вскоре на столе – что скатерть самобранка,
Где яства и вина любого…
И с Геной, за окном, едва не приключилась лихоманка:
Ему ни разу Маша не готовила такого!
И за столом сидит – что рыжий бес.
В плечах сажень, и телом Геркулес,
Башка, что маковка церквушки,
Блестит яйцом, и уши, как ракушки.
И кулаки – что молот с наковальней,
И бицепсы играют фигурально.
И этот рыжий бес – и так и этак – с Машею играет,
То шлепнет по задку, то к боку прижимает.
Вот, сидя за столом, она спросила беса:
"А если муж придёт? Куда с тобой нам деться?"
"Со мной?.. Да никуда!
Скорей всего ему беда.
Его я в узел завяжу,
С балкона голубем пущу!" –
И, стукнув громко кулаком,
Бес рассмеялся за столом,
С которого едва ли самобранка смаху
На пол не спрыгнула со страху.
Тут отворилась дверь балкона,
И в щель её со слабым стоном,
Как будто ветер с улицы прошёл,
Послышалось: "А я бы… хренушки пришёл!"