Сказ о Стеньке Разине, сыне божьем

   
СКАЗ О СТЕНЬКЕ РАЗИНЕ, СЫНЕ БОЖЬЕМ               


                Андрею Трухачёву,
                племяннику Марины Цветаевой,
                с любовью посвящаю.

                1             
Господи, благослови правду спеть о прошлом,
Господи, вопрос прими – верно ли, что сброшен
Стенькой Разиным самим твой слуга Иосиф
С башни? Предзакатный гимн не воспет и досе.

Не молчите стены, белые надгробья,   
Вены вскрыло время, брызги – алый плач...
Не молчите, стены! Отзовитесь новью -
Воскресай по воле праведной, палач!

                2               
От Царицына по Волге путь - держал...
Правил войском, правил с толком
атаман:
- Спины в дуги гнуть постыло,
жми, браты!
Выручай, мужицка сила, рушь враты!
               
Зрит церковно око строго сверху – вниз:
- Нелюди, побойтесь Бога! Усмирись,
Усмирись глупцов орава, а не то...
Грех на  души, грех кровавый!
Бойсь его!

Стены каменные крестят гарь и дым,
Смерть лютует, жертвы метя...
Крик: – Горим!

 – Слышь, стрельцами верховодит
Стенька-бес…
 - Слышь, молитвы не доходят
до небес…
 - Литься крови – злая воля –   
до зари!
 – Ох, быть горю!
 - Боже, души схорони!

                3
Разину – слава! Батюшке – слава!
Цареотступнику и бунтарю!
Сам голова  астраханской державы
В пояс – народному главарю…
 
        - Долговые книги сжёг? 
- Сжёг!!! 
        - Поделил добро, а мог…
- Мог!!!
       – Погляди-ко, царь-то наш!
– На-аш!!!
       – Дурни, дьявольская то блажь!
– Смолкни, нехристь, не тобе знать!
       
– Батюшка, приймай ишо рать!

- Прикажи – и за тобой вслед
В крестный путь, супротив всех бед!

                4
Стенька трупов средь похаживает,
Чёрну бороду поглаживает:
 
- Грабьте кУпчин и торговых людей!
Веселися, люд! Останки цепей
Обмотаем царской вкруг головы,
Будя рабство - им! Хозяева – мы!

Пей и пой! Гуляй, моя голытьба! 
Призадумалась, злодейка-судьба?
Али я твой не законнейший царь?
Ох, злодеюшка, подай-ка свой ларь…
Без ключей его мы – хрясь! - отомкнём,
Будя жить народу царским умом!

                5               
Ветер виселицу в скрип - воевода тучен,
Головою вниз затих…

- Ишь, глазищи пучит…

- Пех,- на выдохе, на одном -
Слов погром…

– Пех, - катилось понад голов…
Прозоровский... Орлов... князь Львов...

- Пех, - хрипелось что было силушки...
Глоток мёртвый хор:
 
- Кровопиюшкиии...

Вслед за плачем лихие выкрики:
 
– Поделом вам, сучие выродки!

– Дождалися расплаты, выблюдки?

– Дождалися, глаза стеклянные?!

– Поделом вам, псы окаянные!
 
Ветер виселицу в скрип, 
Тонет в хоре беззвучный всхлип...

Чей ты, женский - жены ли, матери
Иль сестры?
Стон придушенный, вскрик:
- Предатели!
Вздох горы...

Гул - в протест, речь камней – в пад,
Снизу – вверх - слёз парад...
               
                6
Ты, девка, чё – шальная што ль?
Пошто мою не чуешь боль?
Куды ты прёшь по морю вброд?
Три века, слышь-ка, небосвод
Молчал... Пущай ишо молчит!
Как мой, твой козырь будет бит...
 
Вот я, гляди: чет-вер-то-ван…
По-твоему, я был болван?
Чё надо-то? Не страшен што ль
Обрубок этот? Нет, уволь
От всех вопросов и бесед!

– Ох, Стёпушка… Наделал бед!
Да не ершись ты, дурачок...
Ступила я не на мосток,
Не девка вовсе, не мужик,
А голос мой тебя настиг...
Аукнулся! Так, стало быть,
Отныне нам с тобою жить.

Иди сюда. Гляди – рука
На месте. Так велит строка.
А вот – вторая. Ноги – вот.
И - голова… Не оторвёт
Тебе её уже никто. Садись.
 
                – Пошто ты так?! Пошто?
                Пошто назад меня зовёшь?

– Сиди, Степан. Уйми-ка дрожь.

                – Налей!
– Налью... И трубку – на!
               
                – Таши ишо, ишо вина!
               
– Да знаешь ли... теперь и пьют
не так, как раньше…
               
                - Шо? И мрут тверезниками?
                Ай-яй-яй!
                Хворает што ли государь?

– Оставим, Стёпа. Не о том
Речь будет. Свой припомни сон…

                - Ох, девка... кабы ты была
                тады со мной, с ума б свела…

- С дурного! В Волгу головой
Тебя б макнула, олух мой! 
А борода черным-черна,
Права, выходит, я была...
И поступь бравая, и вид...

                - Шо, нравлюсь?

- Нравишься, бандит.

                – Иди ж ко мне...
                Ну, слышь? Иди!

– Ох, Стёпа, Стёпа… Погоди.
 
Не каждый божий день, поверь,
Сюда – Оттуда эта дверь
Открыта... Глупый, не дрожи!
Ты без утайки расскажи,
Как в астраханский кремль войдя,
Казнил церковного вождя...

                – Мятрополита Йоську? Ба,
                эвон ты, милая, куда!
                Нелёгкая тебя несёть...
                Добро же. Слухай. В славный год
                Казнил я многих из бояр, 
                без разницы –  млад был аль стар.
                Шо было делать? Волю им,
                забытым Господом, творил…

- Но Стёпа... Лошадей распрячь   
Не означает волю дать!
С возком как быть и с ездоком?

                – Так вот и он же мне об том
                твярдил, твой… как яго…
                мятрополит! А знаешь, почему?
                Был сыт! Доволен жизнью сучий сын!
                Не гнули господа-то спин!
                При церкви, просто ль господин –
                закон был, бабонька, один:
                мужицкий род и гол, и бос…

- Понятно, Стёп. Ещё вопрос.
Ты... как Иосифа казнил?

                – Да как тобе казать? Пьян был,
                Хотелось душу облягчить,
                покаятьси… В крови ходить
                ты шо же думаешь, лягко? 
                Вот я и пОднял-то его
                на башню эту, на Раскат.
                И он пошёл... Душой не рад,
                А вслух:
                - Покайся, сыну мой!
                При жизни, кажуть, был святой...

- Об чём же речь была меж вас?

                – Да всё об том - наступит час,
                Господь обрушит, дескать, гнев!
                Ну, брякнул я ему в ответ:

                "Его бы в наш вонючий хлев,
                пусть похлябал бы наших щей,
                пожил бы среди блох да вшей!"
               
                Святоша рыкнул: - Сдохни, шут!
                Кощунствуешь, презренный плут?!

                Ну, я яго... и скинул тут.
                Не выдюжил. Эх, кабы знать -
                не стал бы волю добывать!
               
                Ну, так идишь ко мне, иди... 

- Ох, Стёпа, Стёпа… Погоди.   
Так в чём не прав митрополит?

                – Как в чём? Когда душа болит,
                за шо её плетьми стягать, 
                плутом презренным обзывать?
                Ужель то не убого?
                Побойся, девка, Бога.

– Согласна, Стёпа, я с тобой...
Бог в храмах правит наш, земной.
А вот небесный Бог – изгой,
о том не знает род людской.
Небесный Бог тебя простил?

                – Простил, голубонька! Я сын
                Яво, пусть и бандит...
                Небесный – не мятрополит.
                Он Отче наш, мы все при нём.
                Не им - собой я был казнён…


                7               
Боле, девонька, не мучишь.
Ладно, слухай дали речь.
Разбяжались дети сучьи,
атаманова картечь…

Чурка, знать, я не с глазами,
коль блажил… Прости, Господь!
Чем всё кончится – не знали,
Месяц, хмуритьси погодь…

Пресвятая Матерь Божья!
Ох, спаси и пронеси...   
Сам с себя содрал я кожу,
память, душу не тряси!

Месяц, солнышко казачье,
за тобою не ийтить, –
не шуткую! Спробуй злачье
не посеявши – косить…
 
Не перечьте, есаулы!
Кабы ведали - куды...
Сберегли б народ сутулый
от нечаянной бяды.

Пресвятая Матерь Божья
Мирна! Людям подмоги!
Дюже на земле тревожно...
Вразуми нас! Не сгуби!

1980, Астрахань