Баллада о косметическом салоне Guinot

               
         Весь день шелестят за прозрачной оградой
         деревья осеннего Летнего сада,
         за Новой Голландией солнце садится,
         листва золотится... Где вы, мои тридцать!

         Работает время, не спит, не волынит,
         то бьёт сединой, то морщиной кривится,
         то брови навесит... Но я и поныне
         на женщин гляжу, как в далёкие тридцать.

         Гляжу я на женщин, на стройных и нежных –
         душа неспокойна и сердце стремится.
         они ж мимолётно посмотрят небрежно
         и снова – вниманье на тех, кому тридцать.

         Я в зеркало гляну - увижу морщины.
         Я губы сомкну и, как всякий мужчина,
         себе улыбнусь и критично, и нежно:
         я всё понимаю. Но, есть и надежда!

         И в самый известный, на речке на Чёрной,
         в салон косметичный зайду непременно.
         Вот где мне помогут! Ведь там неизменно
         творят чудеса и легко и проворно.   

         С помятым лицом и в морщинистой коже
         в него я войду - тут робеть не годится!
         А выйду совсем на себя не похожий,
         вернее, похожий - на прежние тридцать.

         И буду сиять омоложенной рожей,
         а что до морщин, то их – просто не будет!
         Что – лысина светит? Ну, что же, быть может,
         и в этом салон мне немного поможет. 
       
         Я знаю: косметика – страшная сила!   
         Я верю, что есть и уменья, и знанья.
         Салон это - руки, душа и призванье!
         И женщины вновь мне окажут вниманье.

         Они всё поймут и, конечно, стремленья
         не смогут сдержать в восхищении бурном.
         Как прежде, в неясном и томном волненьи,
         за мной побегут по камням Петербурга.

         И будет за Биржею солнце садиться,
         повеет прохладой от Летнего сада,
         и будет на липах листва золотиться...
         А солнце садится... Где вы, мои тридцать!