Переживай, переживи, пережуй, пережуешь выплюнь

Смотри на меня. Ты видишь капли крови, стекающие по моей горбатой спине? Смотри лучше. Смотри внимательнее. Тебе надо отведать того пропитанного страстью и болью вкуса, чтобы понять, что я хочу сказать тебе. Не видишь? Подойди ближе. Прислонись носом к моему позвоночнику – ты почуешь этот терпкий, но такой притягательный запах человеческого бессилия. Того самого бессилия, пред которым все становится пустым и безликим. Таким странно неважным…
Ночью я проснулась от острого желания покурить. Курить хотелось до скручивания в животе, до сухости в горле, до снов, что мешали спать… А в комнате было ужасно холодно… Этот холод вел тихую войну с желанием курить и, может быть, он же страстно прокручивал перед глазами молниеносные картины: «Я стою у открытого окна в одной сорочке. На улице минус двадцать пять. Ветер так и норовит посильнее ударить, хлестануть по лицу и голым плечами своими обжигающе-ледяными розгами. Мне кажется, что если встать на подоконник и выдыхать дым наверх, то в комнату попадет как можно меньше табачного запаха – он мешает спать. Я стою на ледяном подоконнике и, дрожа, быстро затягиваюсь и выдыхаю вверх. У меня соскальзывает нога вниз. Судорожные мысли: Успею ли схватиться за скользкий железный карниз? Насколько холодно лететь? Что я увижу во время полета? Что важно? О чем вспомнить? А может, начать кричать и кто-нибудь успеет в последний момент схватить за руку? А как я буду смотреться в одной сорочке на белом снегу? Хочу ли я соскользнуть?»
Все эти мысли пугают меня. Меня охватывает страх. Я уже не хочу курить. Я хочу удостовериться, что, находясь в постели, я вне опасности, что скользкий ледяной подоконник мне не грозит, что надо только посильнее укутаться и холодный ветер не сможет выкинуть меня из окна.
Лежу и прислушиваюсь к звукам в темноте. Что это? Кто-то скребется? Что-то протащили по полу? По стене проплыл медленный рассеянный луч фар проезжающей машины. Хочу уснуть. Но холодно. Но страшно…
А вечер обещал быть добрым. Телескоп показывал апельсиновые дольки Луны, месяц Венеры и кольца Сатурна. Эта вечность всегда тянет. Как море в ночи, когда оно сливается с небом, и ты уже не видишь границы. Ты стоишь, твои ноги омывает пеной, и они периодически тонут и исчезают в волнах. И смотришь, смотришь, смотришь… И кажется, уже всё – спасенья нет. Тебя магнитом тянет туда – на границу земли и неба, в эту темную пустоту. Ты растворяешься в воздухе, и кажется, еще мгновение и ты взлетишь. На самом деле, это просто кружится голова и ты теряешь равновесие. Но ты видишь все исключительно волшебным, и тебе хочется верить в то, что если тебя сейчас унесет в глубь вод, ты окажешься в раю, ты окажешься там – среди звезд, там, где никто еще не был, а если был, то не возвращался – для чего?
Мне нравится лежать на берегу моря. Взмахивать руками по песку, набирая его и пропуская сквозь пальцы… В то время, когда песок еще не успел остыть, но уже не жалит как раскаленные угли пятки и тело…
Эти вечные ощущения уносят в нереальные миры, и ты забываешь обо всем, что знал и что видел, потому что пред вечностью и ее тайной становится неважным все, что ты можешь сказать или сделать. Ты растворяешься. Ты даже не песчинка. Ты что-то или кто-то, кого уже нет. Сгусток энергии, в которой намешаны слова, мысли и судьбы.
- Ты почувствовал меня? Мой запах? Постарайся. Пока я еще здесь. Осталось слишком мало времени.
С каждым мгновением мне становится все труднее говорить… Произносить членораздельные слова и состыковывать свои мысли в нечто вразумительное.
- Прости, я не успею тебе все рассказать. Но ты поймешь. Ты все поймешь, когда придет твой час. Ты узнаешь, о чем я говорю.
Меня начинает трясти, и я забываю, что хотела еще успеть. Эта паника, которая закрывает мое сознание, мешает мне жить в этом мире, и руководит моими действиями, сейчас берет окончательный верх. Мне уже не грустно, не печально, не одиноко, не страшно… я просто вне себя. Я в панике. В той панике, которой стоит опасаться, если хочешь жить среди людей.
А я теперь не знаю, чего я хочу.
Я не умею жить. Не умею существовать. Я впала в панику. В ней и пережду.
- Так ты почувствовал терпкий запах крови? Ты в панике? Это не та паника. Это твой страх. Это обычный животный страх. С тобой все будет в порядке - не бойся. А лучше – уходи сейчас же. И не измажься.
Каждая вторая дворовая собака теперь будет знать мой запах, твой запах…