из моего дневника

Скоро я умру. Я не смогу после этого кататься на лыжах, писать стихи и есть эту противную рыбу. Эту полезную рыбу. Скоро – не значит завтра. И, возможно, не значит – через 10 лет. Скоро – значит срок, который возможно себе представить.  Впрочем, если прожить долго – то я не смогу кататься на лыжах задолго до того, как умру.
Вопрос в том, как меньше страдать. Как научиться радоваться всему. Возможно ли счастье без этих контрастных ему неизбежных чудовищных пустоты, отчаянья и одиночества.

- Можно кеды в машинке стирать? – глупо улыбаюсь.
- Попробуй. – хлопает дверью и уходит.

Де-фазз. Слоняюсь по пустой квартире из угла в угол. Цепляние ни к чему не приведет. Устройство этого человека мне не дано осилить. Ужасно быть средним. Собрать вещи и сбежать. Учиться переживать боль. Учиться радоваться. Учиться ходить.
Ковыряю вилкой рыбу в фольге. Виноградины противно-сладкие. Их есть не нужно. И лимон не нужно. На стене странная картина. Шут с двумя левыми руками. Есть мнение, что так и надо. Покормлю креветками твоих пираний и уйду.

- Почему ты выбрала меня?
- Просто увидела и захотела. Понравились ямочки не щеках.
Очень ты ласковый, незнакомец. Как по заказу. Наверное, ты невыносимый в чьей-то жизни. Хочу сегодня слушать Кустурицу. «Мэн из синг. Фиш дазнт синг. Коз фиш ноуз эврисинг.» Смешно. Ночью был снег. Дверца примерзла. Удачи тебе, улыбайся чаще. Говорю без слов, глазами. Слова лишние.
Да, и мне пофиг, кто такой Чапаев!

«Осень отражалась в зеркале оконном….». В груди безжалостно сжимается комок, рвется наружу, а выхода нет! Сходят лавины, капризничаю. Бесвкусно целуемся. Комок подкатывает к горлу. Таки нашел выход. Истерика.
- Машунь, опять какая-то тягомотина. Хочу спокойствия. Я слишком долго вытравливал тебя из памяти. Два года маеты.
Реву.

- А помнишь, мы били посуду?
- Угу. Мне тебя сейчас совсем не хочется.
- И мне, а помнишь, ты говорила, что будешь любить всю жизнь только меня?
- Ну… зато я теперь тебе плешку не проедаю.
«И женщины мои живут тоской вчерашней, не так уж это страшно, как кажется сперва…».

Слишком тесно душе любить одного. Но вывод неизбежен: больше любви – больше страданий. Отрывать от сердца – болезненно каждый раз. Иногда даже после одной встречи, у которой нет перспектив. Тянущая тоска. Какой был всплеск счастья, такой же силы и тоска потом. Коченеешь от нее, съеживаешься, прячешься, закрываешься, а потом неизбежно снова ныряешь в омут в надежде обрести крылья.
Но не дай бог мне застыть посередине. Ибо тогда наступает смерть.


Снег такой белый, что слезятся глаза; поворачиваюсь лицом к солнцу, закрываю глаза и чувствую тепло. Руки мерзнут, лицу тепло. Поле в снегу, пахнет снегом. Хрустит под ногами… эххх…
Запах снега … - и в моей памяти возникаешь Ты. Большой, черный и дикий. Всегда чужой. Даже тогда. Зачем я опять завожу эту вечную пластинку? Почему не оставлю за спиной свои придуманные воспоминания? Что это даст мне здесь и сейчас?
Волча-а-ара-а!
Ветер уносит мой голос вдоль дороги, и он застывает в первом сугробе, попавшемся ему на пути.
Это какое-то сумасшествие – все эти сны, и мысли, и совпадения. Надо быть очень сильной, чтобы все это пережить. И забыть, ну, хотя бы избавиться от этих тоскливых ассоциаций с тобой, от которых едет набекрень крыша и противно сосет под ложечкой:  чай с облепихой, облупленная физиономия в зеркале, снегири, запах грибного супа, карп в фольге, запах снега, запах высоты и снега, слепящие снежные контуры, вид из окна на заснеженную вершину, кошка на подоконнике,  луна…. Уу-у-у-у-у…..
Не оставила ни одной бумажной фотографии… Все скормила пламени в камине. Смотрела и даже не плакала, зато плакала потом, от лицезрения снимков, которые вечно засели в памяти, которые приходят по ночам, от которых не знаешь, куда спрятаться, которые не так просто сжечь в топке..
Бегу, бегу, бегу. Пока бегу – боли нет. Когда останавливаюсь -  накрывает с головой, и нет сил стронуться с места, нет желания подолжать копошиться…
Отлеживаюсь. Отпускает.
Шапка меня выгуливает, падаю в снег, она лижет мне лицо, скачет вокруг, лает, зовет играть.
Бываю на горке. Вщелкиваю крепления. На одной лыже твой автограф… Пора покупать новые… Не могу так больше, везде Ты… Ты… Ты… Все спрашивают. Улыбаюсь и избегаю.