Золотая ракита. В. Хрилёв

                Золотая ракита.


                Приходила к раките,
                Где серёжек дурман,
                Где извивные нити
                Ткал над речкой туман.


                А за речкой в заломах
                Май ронял голоса.
                Словно листья черёмух,
                Зеленели глаза.


                И темнели протоки,
                То грустя и звеня.
                Непонятные токи
                Обжигали меня.


                Сердце билось в тревоге,
                Звонок каждый удар.
                Целовал её ноги
                Платья красный пожар.


                Приходила, как ива,
                И волнуя пруды,
                Замирала стыдливо
                Возле чёрной воды.


                Я робел, ожидая,
                А ракита цвела,
                Ах, она молодая,
                Нашим другом была.


                В зоревой заполошке
                Улыбалась... И пусть!
                В каждой жёлтой серёжке
                Зрела нежная грусть.


                Нависала медово,
                Сил ракитных полна.
                И встречала. И снова
                К нам тянулась она.


                Уплывали восходы
                И над речкою пар.
                Затопил мои годы
                Платья красный пожар.


                О, медовая вьюга,
                Милый дом золотой!
                Лучше не было друга
                Над проточной водой.


                В песнях впыхнули токи,
                Но, темнея, как ил,
                Кто-то злой у протоки
                Вдруг ракиту срубил.


                Осерчав на тугую,
                Лепестковую медь,
                Сукин сын! Он такую
                Не хотел пожалеть.


                А тоска вроде сита
                Сеет вздох молодой.
                Отзвенела ракита
                Над проточной водой.


                Я ли полон оплошки?
                Но в ракитном краю
                Золотые серёжки
                Льются в душу мою.


                12 июня 1992 г.