Делинквент

Я – делинквент...
Я с любимой женою
Сидел за столом...
Мы вкушали тогда,
Когда друг мой зашел,
Лейтенант...
Он принес и поставил на стол
Три бутылки портвейна
И литр чистейшего спирта...

...Как все начиналось – не помню,
И мне будет влом
Напрягать свою волю и память…
...Хотя там, пожалуй, мелькали
И Жид, и Роллан,
И Аполлинер, и Камю,
Арагон, и Бодлер,
И Пруст...
Даже Поль Элюар
Все кому-то в пример
Часто ставился...
Помню, как сигареты бросали
На пол,
И босыми ногами топтались,
И чокались звучно,
И рюмки крошились,
Фонтаном взрывались
От честности наших страстей
И от страстности к чести…

...Вот с этого самого места,
Пожалуй,
Могу рассказать, как все было...
...А начал он первым свой тост,
А затем
За ним я продолжал...
Он же все наливал...

...Так на чём бишь я остановился?

...Ага...
Он напился...
И я - это точно...
Жена вроде так, ничего себе,
Ладно сидела,
Балдела,
Но слушала нас...
Я ж тогда лейтенанту глаголил,
Он внемлел,
Но мне все казалось,
Что как-то не очень внимательно
Слушает он мой рассказ...
Ну, а я наседал на него
И кричал ему в ухо:

«Послушай,
Приятель!
Что может быть лучше,
Чем игры в беспечности
И бесполезности?
...Райская жизнь!
А еще, если видишь в нетрезвости
Выход
Из настроения пошлого,
Просто как праздник
Становится мир!
...Только было б что выпить
И вдоволь насытиться –
И наплевать,
Что не вышло у прошлого
И настоящего...
Что же теперь – удавиться?
Хотя...
Что дурного?
Не вижу причин
Отзываться о самоубийстве вообще
В непорядочном тоне,
Исполненном ноток снобизма
И глупости...
Боже!
Как мне надоело
Все то, что имело
Ко мне отношение
Прямо и косвенно!
Эти касания родственных душ,
Разговоры о тупости
И об искусстве,
Которого не было, может, и нет,
И не будет...
Как видит один из моих,
Скажем, «близких» друзей...
Взять, к примеру, тебя,
Лейтенант...
Ты заглянешь в мои
Не нормальные в чем-то зрачки
И поставишь диагноз:
«Ты лжёшь», –
Скажешь ты
Мне!..
Я шокирован...
Господи!
«Лжешь!»...
Конечно, я лгу!
И даже не щурюсь,
Да, кажется, и не краснею...
Да только, вот....
Руки и пальцы синеют...
Согреться бы где-нибудь,
С кем-нибудь, чем-нибудь,
Или, в конце-то концов,
Для кого-нибудь…
Я не могу!
Я уже не могу не стрелять по себе!
И, пожалуй, таких подлецов,
Каков я или ты,
Я бы вешал на первом столбе!
...Отчего бы теперь не напиться
И как бы нечаянно
Не вывалиться из окна?..
...Вроде как по судьбе...
Ах, какой там пушистый
Пуховый снежок,
Там, внизу, на асфальте,
Как в сказке,
Свечами бенгальскими
Ярко искрится снежок!..
На него и упасть!..
Ты бы смог?..
Судья мой не в меру пытливый,
Критик умов элитарных
И тонких прозрачных поэзий,
Убожество строгое, но справедливое...

/Пауза.../

Видимо, смог бы, счастливый...
Молчишь?..
Завидую...
Экая масть выпадает в моём
Бесполезном пасьянсе,
В моей бесполезной игре...

/Пауза.../

Или не смог бы?..
Молчишь?..
И ты тоже
Туда же?..
Конечно!..
Ты тоже ведь, братец, мне лжёшь,
Объясняя на пальцах
Структуру Вселенной
И в целом
О философии жизни ведя монолог...
Очень скучно ты лжёшь,
Хотя – вдохновенно...
Я выпью, пожалуй, за это,
За то,
За другое,
За прочие важные сути
И смыслы вещей,
За исходные данные...
Хватит!..
Помилуй!..
Меня уже мутит...
Подай пистолет, дорогая,
А если не трудно,
Сама разряди всю обойму в мой лоб –
И аминь...
Начинай...
Я считаю...

Считаю,
Что ты того стоишь, любимая...
Там, в другой комнате
Плащ висит цвета пурпурного...
Скинь с себя
Ветошь цивилизации скучной,
Останься нагой,
А затем
Завернись в этот плащ,
Заберись на наш стол
И суди всех и вся!..
И культурное, и некультурное!..
И от имени пьяной,
Но, право, великой империи,
Голосом, жестами и интонацией
Чувствуя дух Цицерона,
Отпив два надёжных глотка
Из хрустального кубка...
Его я сам лично
Достану тебе из серванта...
Милая,
Ты приведёшь приговор в исполнение!..
Слышишь овации?..
Ну же!..
Боишься?..
Ну, дай свои губки,
Я поцелую тебя
И для бодрости пущей
Шлёпну по попочке...
Слушай!..
А, может, займёмся любовью?..
Плевать там на всех вообще,
А конкретно -
И на лейтенанта...
Тем более он
Целый час уже, как
Начисто вышел
Из нашего круга
В круг пьяной
И сентиментально-немой ностальгии...
Сырой и тяжёлый,
Он спит...
Ну, дай Бог ему истин там разных
Погуще,
Дай Бог ему снов до утра...
Ты, случайно, не помнишь,
О чём я ему говорил?..
Знаешь...
Становится трудно
Гоняться за чувствами,
За осознанием происходящего,
Да и к тому же
Фаршировать все события смыслом...
Вот это оказия!..
Скучно и нудно...
Ты знаешь, мне кажется,
Я ни при чём,
И во всём этом деле
Я не улавливаю ничего...
Я отвык от идей
И вообще от всего
Того,
Чего нет в твоём теле,
Того,
Что помимо твоей смугло-бархатной кожи,
И все эти асексуальные рожи
С помыслами о свободе и равенстве,
Или
О тоталитарном фашистском порядке,
Иль даже о Вечности...
Корне всех прочих корней,
Извлечённом – ну, прям -
Из Эдемовой грядки  –
Рожи весьма озабоченных
Комплексонутых субъектов…
Они мне, конечно,
Весьма безразличны,
И я бы плевал бы на них
С высоты колокольни...
Но эта их наглая категоричность
Совсем как-то непроизвольно
Во мне вызывает желание
Сделать им больно
Любым из приемлемых
И неприемлемых способов...
Тем и займёмся сейчас,
Не откладывая,
Раз такие дела,
Раз гора добровольно
Сама к Магомету пришла...
Да и, кстати,
Они все отъявленные онанисты,
Что отягощает вину их вдвойне...
И, право же,
Рад я,
Что выпало именно мне
Рассчитаться хотя бы с одним
Из таких вечно знающих,
Видящих и понимающих,
В принципах, вкусах, желаниях, мыслях
Зануд...
И такие зануды живут...
Ты подумай!..
Вот, видишь, один из них
Всю мою душу
И всё моё воображение
За ночь сожрал,
Не имея на то основания,
И не «жу-жу»...
Ну, да Бог с ним...
Сейчас я его осужу
По его же вселенским законам...
Бери пистолет, дорогая,
И, если не трудно,
Сама разряди всю обойму
Вон в тот
Утонувший в салате
Сократовский лоб
Моего, скажем, «лучшего» друга...
Властям любопытным покажем,
Что друг мой ушёл, как герой,
Из нашего узкого круга,
Что он,
За идею сражаясь
И отбиваясь,
Отплёвываясь
И ругаясь
С силами зла,
Извращенцами, эротоманами,
Был ими вызван стреляться
И так на дуэли погиб...
Мы и пили за это,
За то,
За другое,
За прочие важные сути
И смыслы вещей,
За исходные данные...
Вряд ли за это осудят...» –
Вот так я, примерно, тогда говорил...
Может, что и забыл,
Но – неважно...

Я помню,
Мне было приятно,
Как метко стреляла жена,
Хотя и была, пожалуй,
Смертельно пьяна...
Я тогда оценил её
Всю по достоинству...
С нею и был взят в постели
Властями
Во время беспечного сна...
А она к тому времени
Как-то успела лишиться ума...
И была прощена...
Я же
Был осуждён
За предательство Родины...