C. Есенину

Как много дум и тем высоких
Сменилось в юности моей;
Ответ на всё, уже готовый,
Как водиться, был при мне.

Прошло и лето, и зима, и осень,
И вновь весна берёт своё,
И снова колокольчик бьётся
В моё старинное окно.

Нет, не тужу я! и несчастным
Мне быть совсем уж не к лицу;
За ту берёзку, где мы встречались,
Готов воевать, как в старину.

Нет! рано мне писать о дряхлой,
Тяжёлой жизни на Земле;
Зачем? Когда в саду играет
Росистый зайчик на стебле.

Зачем? Когда в высоких гнёздах,
В ветвях берёзы у пруда,
Кричат-галдят грачи как раньше,
И нет им дела до меня.

Нет, мне ещё очень-очень рано,
Писать, что старый стих утих,
Что вдохновенье убежало,
И лёгкую строчку не стремит.

Пускай за горизонтом лет
Я стар, и немощь рук берёт своё,
Мне, всеравно! писать я буду
О том, чего юности не дано.

          ;;

Писать я буду о высоком —
Всему свой хлеб, и час, и рай,
И за высокую идею я заплатил
Лишь тем, что стар!

Да, стар! И мне совсем негоже,
Вернуться к юности моей:
Верить, что всё возможно,
Что рай построим на Земле.

Старость,  может, краше, лучше,
Чем заря в рассвете лет,
Полноводней и текучей,
Чем громкой юности ручей.

Широка и всемогуща,
Полна, ясна, живёт собой;
Ей ясен молний краткий всполох
И павший листик золотой.

Ей ясен блеск далёкого тумана,
Широкий, смелый, ветреный закат,
Краса берёз, и всё что отмечталось,
В ней не найдёт тяжёлого следа.

             ;;

О всём сказать, чем старость лучше,
Мне не дано, лишь потому,
Что в те года — преклонный возраст
Ещё я смело не шагнул.

Но и сейчас, когда уж юность
Сменила звучную на серебренную нить,
Могу сказать, что никогда бы
Не хотел тяжёлое на лёгкое вернуть.

             ;;

Не буду думать о туманах и о речках,
О том что было, есть иль не сбылось,
Меня зовут, где правит Мысль и Вечность,
Где Бог живёт и Новый Горизонт.

                2008г.