Ты назначила ссору...

Ты назначила ссору. В девятнадцать-пятнадцать.
А штормило с утра. Я бы мог догадаться.

Задержаться на службе, мол- начальник стренОжил,
А теперь – я погиб… В двадцать-десять, не позже.

Всё вокруг сговорилось – захватить меня в клещи,
Предают меня подло даже личные вещи!

Вот носок- диверсантом- Обнял ножку кровати,
Вот напильник на кухне. Он меня виновАтит.

Нож совсем затупился. Стал тупее протеза,
Но твой палец коварно, будто острый, порезал!

Расползлись по квартире, словно змеи – газеты.
Не найдя холодильник, прокисают котлеты.

Преет мусор в ведре, на рукав прыгнул кетчуп,
В общем - жизнь я твою, навсегда покалечил…

***
Но бывалый моряк знает – штормы не вечны,
И я тихо латаю в клочья порванный вечер.

Взял напильник и нож заострил им под атом,
Вредный мусор в ведре стал персоной «нон грата».

Бросил в стирку носок со шпионским доносом,
Уничтожил всю пыль, погудев пылесосом.

А котлеты сжевал! (улыбаясь натужно),
Приказав про себя: без капризов, так нужно!

Все газеты собрал, ванну вымыл до сИни,
А рубашку и кетчуп… Вот тут я – бессилен…

И краснеет пятно, надо мною куражась,
… Только ты уж не злишься, улыбаешься даже!

… Что ж, теперь мой черед – понахмУривать брови  -
В двадцать-тридцать – футбол, надо почву готовить!