В полных грусти глазах отражается небо

Она открывает глаза; мир вокруг начинает плакать.
Ей кто-то давно сказал, что жизнь - это грязь и слякость,
Что если и влезешь на гору - там будет сажа и копоть.
"Вставай, мы уедем скоро", - берёт её кто-то под локоть.

Она прячет хрупкое счастье в чужие чьи-то ладони,
В тонкие запястья; и, голос, поющий об Армагеддоне
Звучит всё тише и тише сквозь вереницу лет,
Она знает - некуда падать ниже, и мотыльком на свет.

Она помнит о бурном море, о молочно-густых облаках.
Поучавствовав в сотне историй, верит - счастье в её руках.
Только руки эти устали, и бессильно висят как плети.
Были нервы её из стали; а теперь её солнце не светит.

На веревке висели записки, оставленные ею ветру,
На кровати валялись списки, и последнии метры
Никак не кончались, вместо солнца грелась свечой,
Силуэты качались, и терялось дружеское плечо...

Она свою душу прятала за дымностью грустного взгляда,
И всё же ночами плакала... Когда никого нет рядом.