Часть II Наша правда в стакане

«НАША ПРАВДА – В СТАКАНЕ!»
Кажется, мы сумели добиться того, что каждый ребенок, еще сосущий соску, уже знает, что алкоголь – яд. Чем больше пишется и говорится о пьянстве, тем ниже возраст пьющих; проблема может возникнуть уже в детском саду. О школе я даже не говорю. Но тем не менее и отступая, надо продолжать эту неравную, почти не приносящую побед, войну. Иначе мы просто исчезнем. Бывший СССР имел пятьдесят процентов валового национального дохода от продажи алкоголя. Все страны мира признают право государства на монополию отравой – денежная выгода слишком велика. А наши мудрые законодатели не только отдали в частные руки продажу «зеленого змия» - они даже не хотят пиво признать алкогольным напитком. Я знаю, почему так. И вы знаете. Испытав на собственной шкуре все «прелести» запойной жизни, я просто должен – пусть стихами поэтов – напоминать пьющим о горе, которое они несут себе, несут ближним, закрывая измученной душе дорогу к свету.
Верю, что хотя бы одному падшему эта «былинка» поможет встать на ноги.
               
                ПЬЯНЫЕ
Подошли пьяней последней пьяни, языки ворочаются еле: «Батя! Мы ведь тоже – христиане! Всё – законно! И кресты – на теле!.. Н-ну… грешны… Н-ну… «приняли» с устатку… Может, перебрали мы немного… Вот скажи: какую-то разрядку мужики себе позволить могут?!» «Что сказать вам – христианам пьяным, коли залиты глаза и уши?! Вам бы страшным плачем покаянным сотрясти свои хмельные души! Плачем взор очистить до прозренья, да и слух открыть стенаньям слёзным! Разглядеть, расслышать ясно время, что летит на нас потоком грозным! О какой глаголете «разрядке» пред его стремительной водицей?! От неё не спрятаться вам в пьянке, никаким безумьем не прикрыться. Время покаяния нам, братья, малое отпущено сегодня. Крест на теле – образ сораспятья с Господом. В нём кровь течет Господня! Вы ж его несёте в ад разгула, выставляя символом обманным…»… Это только в помыслах мелькнуло. Слов таких не доверяют пьяным. Протоиерей Вячеслав Шапошников, Кострома.
       
         СУЖЕНЫЙ
Вот он – итог вдохновенья, исканья,
Обожествленья – Бог мой!
Жизнь, превращенная в зал ожиданья
пьяного мужа домой.

В зеркало глянешь с тишайшим презреньем:
«Мой непутёвый двойник!
Как ты с талантом твоим и везеньем
жизни подобной достиг?

Да неужели тебе присягала
пылких влюблённых орда?..»
… Тяжко вздыхая, последний с вокзала
поезд ушел в никуда.
Диана Кан, Новокуйбышевск

         ДНО
Женщина с глубокого похмелья,
улыбаясь гниловатым ртом,
самокрутку с ядовитым зельем
жадно курит над рябым прудом.

Небо осыпает мокрой пылью.
Пруд дымит, волнуется, дрожит…
Утка сонно расправляет крылья,
тяжело по берегу бежит.

Женщина поникла и намокла.
Мне идет навстречу не спеша.
И глядит сквозь слёзы, как сквозь стёкла,
жизнью пренебрегшая душа.
Наталья Рябинина

   ЛИТР ВОДКИ
Много в нашей Покровке
Полуспившихся рож.
Горше нашей зубровки
Не ищи – не найдешь.
Наша правда – в стакане!
Продышался, припал…
И ещё один Ваня
Смертью храбрых упал.

Не сгущаю палитру –
Это ж надо суметь:
Окаянную литру
Натощак одолеть.

Если в каждой утрате
Разобраться – представь! –
Нам метелей не хватит
Замести эту явь.

Что, казалось бы, проще –
Просто в поезд садись.
Пашни, домики, рощи:
И катись, и катись!
Пей цейлонский вприкуску
Да в окошко смотри.
Под Орлом или Курском
Полегчает внутри.
И травиться с чего бы?
Эка даль! Эка высь!
Будь счастливым до гроба,
Только Богу молись.

Но уставившись в небо –
И охота реветь.
До чего же нелепа
Наша русская смерть!
До чего же безсильны
Вековые мечты!
До чего же, Россия,
Одинокая ты!
Валерий Дударев

                РОДНЯ
Приходите прощаться! Она отжила, отрыдала, и закрыла глаза, и ладони сложила под грудь. На поблекшем трюмо голубое висит покрывало. Скромный гроб начинен и в последний торопится путь. А родня мельтешит: сын встречает гостей у порога, а в прихожей сноха и любимого внука жена. Они бабке на грудь дали миску – собрать ради Бога. И теперь стерегут, чтоб на скорбь не упала цена. Причитанье снохи об издержках больших на леченье, и похмельного сына глухая под окнами брань. Ей уже не страшны ни упреки родни, ни мученья. Пропадает из миски усопшей последняя дань. А безсмертной душе всё живое – размытые тени. Ей открылось начало за гранью земного конца. Не старуха – девчонка, пред ней голубые ступени. Наверху новый дом, видит бабку, и мать, и отца. И садятся за стол, и приветствуют душу родную, и светлеет она, забывая прошедшую жизнь. А внизу на поминках гармошка визжит плясовую, видно, спьяну забыли, зачем они там собрались. Марина Гах.

     ЗА НАС!
С мужиками выпьем, стоя,
И закусим сухарем
За былое, за застои,
Живы будем, - не помрем.

За детей, за жен поднимем,
Хлебом с килькой зажуём.
Олигархи – что нам с ними,
Живы будем, - не помрем.

А хмельные – ой как можем,
Нас не троньте – зашибём!
С горькой жизнь нас не тревожит.
Молодыми, жаль, помрём.
Николай Бакушин

       ПЬЯНАЯ ТРОЙКА
Напоили на свадьбе коней самогоном.
Сбруей крупы стянули, насели гурьбой.
Бубенцы заменили бутылочным звоном.
И – айда! – без разбору и наперебой:
кто бичом,
кто словцом,
кто за вожжи тягает…
Но от боли и хмеля одурел коренник,
укусил пристяжную,
оглобли лягает,
на дыбы – и понес по степи напямик.
Косит глазом назад, улыбаясь мертвецки,
волны судорог,
пена
и снега по грудь.
По бокам пристяжные, как злые невестки,
ржут зазывно,
играют
и надвое рвут.
Перебиты бутылки. Повыпали люди:
те, кто пил,
кто ругался,
кто бил по ногам.
И расхристан возок. И веселья не будет!
Лишь волочатся вожжи по взрытым снегам…
Разнуздалась душа! И поди успокой-ка.
Лишь кровавится муть воспаленных белков.
Лишь несёт и несёт
       оголтелая тройка.
И потеряно звонкое счастье подков…
Владимир Берязев

                ДРУЗЬЯ
Из друзей деревенского детства не осталось ни одного. И куда же могли они деться без войны, без такого всего? Все лежат они рядом со школой, где учились когда-то кой-как: чегардили оравой весёлой и зверели в кипении драк. Возле школы малюсенькой этой, возле груды церковных камней, под крестами по прежним заветам и под звёздами нынешних дней. Фотокарточки ваши желтеют, годы жизни означены здесь… И от дат этих ужасом веет: двадцать три, двадцать пять, двадцать шесть… Или вы в неродимой Отчизне, не в родном проживали краю? Или край стал негоден для жизни? С ног сшибает, как в жарком бою. Опилися, облопались зелья: тот раздавлен, тот кем-то убит… А вон тот удавился с похмелья, но зато голова не болит. Вот и новые фото. А это сыновья погребенных отцов! И уж ихняя песенка спета – подались на родительский зов. Хоть по пальцам считай, что осталось! А сочтешь ли, которых смело? «Горе горькое по свету шлялось и на нас невзначай набрело!» Анатолий Брагин

   РАСЦВЕЛИ НЕЗАБУДКИ
С каким обречённым упорством
Старуха в перчатках безпалых,
Семян – по копейке наперсток –
Весь день на ветру предлагала.
Семян многолетней ромашки,
Семян голубой незабудки…
А рядом, пиджак нараспашку,
Ни глаз, ни лица не забуду,
Стоит её сын, караулит.
Считает в ладони копейки.
Пивная гудит словно улей,
Дружки его ждут на скамейке.

И сына опомнится просит
Старуха сквозь горькие слёзы,
Старуха седая как осень –
Когда опадают березы.

Мне жалко, мне больно,
Мне жутко.
И я подставляю кармашек.
«И мне – на пятак незабудок,
И мне – на копейку ромашек…»

И вот ни шнурков, ни тетрадок…
И чем мне помочь её горю?
Я сею цветы между грядок,
Я сею цветы на пригорке…

А сын её пьёт безпробудно,
Шумит, что женою не понят.
…Весной расцветут незабудки,
А осенью бабку схоронят.
Людмила Шикина
        Х
Закончен день. Его усталость
Теплела на лице лучом.
О вечном думать оставалось
Или не думать ни о чём.

А ты спешила в сад за сыном.
И это стало, Боже мой,
Твоим всегдашним дефицитом –
За ручку взять, вести домой.

А в сумерках сжималась нежность
Из-за желания любить.
Когда имеет вечность внешность,
Она должна такою быть!

А ты стоял. Но не молитвой
В себя глазами погружён.
Ты в очереди за поллитрой
Стоял с нечаянным дружком.

А город, типовой и скучный,
Как головою – кирпичом,
Железом, мусорную кучей, -
Прилежно думал ни о чём.
Сергей Донбай, Кемерово
Х Х Х Х Х Х Х

Я хуже, чем тот,
кто рубаху пропьёт.
Он – завтра последнюю
скинет рубаху
и на амбразуру
с размаху пойдет.

А я хоть не пью –
помираю со страху,
предчувствуя будущее,
идиот.
Протоиерей Андрей Логвинов

Просмотрел несколько интернет-сайтов в поиске ответа на вопрос: сколько же людей умирает в Росси за год от пьянства? Оказывается, назвать точную цифру никто не может: различные методики по-разному исчисляют смерть от алкоголизма. Но все они сходятся в одном: цифра погибающих от водки составляет несколько миллионов человек в год! Больше мне нечего сказать…

Александр Раков "Повторение пройденного. Былинки" 2008, СПб

 
Часть 3 Исповедь алкоголика - газета Горница, 18

ИСПОВЕДЬ РУССКОГО АЛКОГОЛИКА
И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. (Иоанн.1,5)

Родился и вырос я в стране победившего "социализма". Помню, как в детстве радовался, что я русский, А чему радовался не знаю. В младенчестве был крещен, но зачем и для чего у меня есть крестный и крестная — не знал и не догадывался. В стране, где атеизм был государственной религией — нам со школьной скамьи, и всеми средствами массовой информации внушалось — смерть есть прекращение твоего существования, с последним вздохом ты исчезаешь, а на земле после тебя остаются твои дела и дети, которых ты воспитаешь по своему разумению.

Внутренность моя (как я понял потом — моя душа) этому сопротивлялась, искала выход из этого тупика. Однако, постоянное внушение, что я есть тело материальное, которое по смерти сгниет, делало свое дело. Правда, был момент в жизни, который оставил свой след и помог мне в дальнейшем встать, наконец, с головы на ноги, и узнать про жизнь вечную, когда мне было уже 38 лет отроду. На этом моменте я хочу остановиться особо. В пятом классе после двух лет сиротства, когда умерла мать-блокадница, наш отец и три его сына получили четырехкомнатную квартиру-"хрущевку"; Эта квартира со своими малюсенькими комнатами после коммуналки казалась нам огромным пространством. Мне досталась самая маленькая комната — 4,5 кв. метра, куда вместилась подростковая кровать и старый списанный стол с отцовой работы. Комнатка казалась большой крепостью моего мира, откуда можно будет делать вылазки в огромный окружающий меня мир других людей, мне еще незнакомый. Оборудовав свою комнату, я жаждал познания такого таинственного для меня мира. Так как было лето и время каникул, первая вылазка состоялась во двор, где местные мальчишки гоняли в футбол. Вышли мы со старшим братом и очень неудачно. Я и брат, как оказалось, играли наголову лучше наших сверстников со двора (сказалась практика игры в старом дворе, где гоняли с утра и до "пока мяч видно"). После нескольких нами забитых голов дворовые собратья решили выяснить кто прав на кулаках. Получив по носам и сообразив, что нет у них сил противостоять нашему резкому отпору, новые соседи убежали по домам. Дальше случилось для нас непонятное: футбольное поле стали окружать с десяток подростков хулиганского вида на два-четыре года старше нас. Мой брат, оценив ситуацию, как трезво мыслящий человек пустился наутек, а я остался один, не в силах расстаться с самой дорогой для меня вещью — футбольным мячом. Было ясно, что отец замены не купит. Для меня это было бедствием. Стоя посреди дюжины хулиганов, я ожидал непривычного для себя оскорбления. Силы были явно не равны. Обошлось одним ударом в челюсть и предупреждением здесь не появляться, а то будет хуже. Долго уговаривать меня не потребовалось. Я удалился с мячом в руках, что было, по-моему, равносильно победе. Возвращаться во двор не было никакого желания. Следующее огорчение ожидало в новой школе. На первом уроке хлюпик, сидевший сзади, стал под партой пинать меня ногой. На что я сказал: "Выйдем на перемену — я с тобой разберусь". Хлюпик продолжал пинать! Выйдя на перемену, я взял его за грудки и с чувством глубокого удовлетворения хотел съездить кулаком по этой дурной башке. Не успел я осуществить свою мечту, созревавшую весь урок физики, как получил сильный удар сзади. Развернувшись, я увидел группу ребят с дебильными рожами, уставившимися на меня. Рожи тотчас кинулись в кулачный бой — семеро на одного. Так я вступил в новую для себя "взрослую" жизнь. Все правила старого двора о рыцарстве здесь не признавались. Я услышал новое слово — ЧЧВ, что расшифровывается по первым буквам — "человек человеку — волк". Я ненавидел их, этих подонков, которые как стая гиен, способны разорвать любого, кто встанет на их пути.

Только став взрослым, я стал понимать их невиновность, осознавая, что они — плод воспитания этого общества без Бога. Бога нет, делай что хочешь, как бы вбивал им в подсознание "развитой социализм" — этот идол "светлого будущего". Равнодушие и цинизм — вот что считалось шиком в таких компаниях. Все неудачи на дворовом и школьном фронтах забили меня в крепость моей комнаты, откуда я вынужденно выбирался в школу. И был лишь один счастливый день — воскресенье, когда я ездил в клуб филателистов, где на сэкономленные на обедах 90 копеек мог покупать этикетки от спичечных коробков (денег на дорогие марки мне взять было не у кого). Я окунался в загадочный мир изображений на этикетках. География, история, мир фантастики и приключений — стали моим миром, а я его законным жителем. Меня уносило в другие галактики со скоростью тысяч световых лет. Я сражался с д'Артаньяном за Честь и Достоинство, дрался вместе с Дон Кихотом против ветряных мельниц и плакал с Достоевским и Шекспиром.

Мир моего отца, который приходил с работы почти всегда пьяным, был мне отвратителен. Я думал, что никогда не буду пить, так омерзителен был один запах водки и перегара. Не знал, что столкнусь с еще большей бедой, чем мой отец, который искренне трудился на благо своих сыновей и по ночам, с похмелья, готовил обеды и стирал наше, всегда затасканное, белье. Он тоже был жертвой безбожного времени, когда под руководством нашей славной коммунистической партии спаивался русский народ. Партия практиковала формировать свои нижние ряды в партийных ячейках из таких вот, работящих и пьющих, которых после пьянки можно будет "пропесочить" на партийном собрании, не дать премии, квартиры. Можно было ничего не давать, кроме жалкой подачки в виде зарплаты. И такой честный и, в глубине души, порядочный человек будет за гроши честно отрабатывать свою репутацию, подмоченную "зеленым змием", оставаясь после работы, выходя в субботу и воскресенье... Человека лишали, быть может, самого главного — участия в воспитании собственных детей, в создании домашнего очага и уюта. Да и платили за эти трудовые подвиги часто гидролизным спиртом, опуская русский народ еще ниже в пламя адских мучений. И сейчас русский народ в своем безбожии продолжает опускаться, проклиная всех и вся в поисках стакана пойла, оправдывая себя и обвиняя всех в своих несчастьях.

Простите за отвлечение от рассказа, который хочу продолжить далее. Находясь в своей комнате-крепости, я часто задумывался, что такое смерть, и не мог понять. И, о, Господи, в очередном таком раздумий меня вдруг словно осветил непонятный для меня Свет (о котором я позже узнал у преподобного Симеона Нового Богослова). Он сказал мне: "Ты не умрешь, а будешь жить". Это был не "голос", а сообщение на уровне мысли. Я не видел Сообщающего, но чувствовал Его. На мысль о том: "А как же другие?" Получил ответ: "Смотри на себя". Я находился в таком восхищении, что потерялось ощущение времени и пространства. Еще долгое время я оставался под впечатлением произошедшего. С того момента я стал молиться Богу, о котором слышал от бабушки в деревне: "Не балуйся, Бог накажет". Мысленно я соорудил, как древние греки, алтарь Невидимому Богу в одном из верхних углов комнаты. Икону Божией Матери я видел у бабушки в ее такой же маленькой комнатушке. К еле видимому образу на иконе относился с трепетом, почему — не знал. Перед экзаменами за восьмой класс я усилил молитвы, чтобы Бог помог мне сдать экзамены. То была по-детски искренняя молитва. Но, как выяснилось позднее — это оказалась самая низкая форма молитвы — просительная. И лишь потом, через годы — пришли попытки славословия, высшей молитвы в Православии:

"Благодарю Тебя, Господи, за те мгновения неземного счастья, которые Ты мне подарил в отрочестве! Благодарю Тебя, Божия Матерь, Которая охраняла меня от всякого зла, окружавшего меня! Только сейчас, тяжело больной, я понимаю тот Промысл Божий, который дал мне уже взрослым, обремененным тяжкими смертными грехами, пройти через испытания к тебе, чадолюбивая мать— Православная Церковь, которая приемлет всех и молится за всех православных христиан".

После выпускных экзаменов отец отдал меня в радиотехнический техникум, где я сдал вступительные экзамены и получил путевку в жизнь, в юность многообещающую.


«МНЕ БЫ ВЫКАТИТЬ ПОРТВЕЙНА БАДЬЮ...»
От юности нашей эта мерзость пожирала, труды отцов наших.... (Иеремия 3,24)

Позже, с высоты своих лет, мне стало понятно, что враг человеческий, видя мое стремление жить по совести, стал искушать меня, неопытного. Началось с блудных помыслов и страстных мечтаний. Чтобы казаться более взрослым, я пытался курить, но по неопытности не затягивался. Более опытные студенты стали "подтягивать" меня все далее в пропасть. Первая моя затяжка дала ощущение, что я куда-то падаю, в глазах и в голове помутнело, меня тошнило. Такие же примерно, но еще более худшие впечатления я получил от первого стакана вина, когда мы с приятелями пошли на свои первые танцы. От выпитой бормотухи меня стошнило, потерялась связанность речи, было ощущение, что я умираю. Но, "героически" выдержав испытание первой рюмкой и первой сигаретой, я понесся далее в бездну тьмы, из которой, как оказалось, ой как трудно выбираться, когда за каждым шагом на этом мучительном обратном пути охватывают смертельное отчаяние и уныние, и... начинаешь опять падать вниз!..

Итак, мы остановились на первой рюмке и сигарете. Этого душе моей было мало. Встав на путь греха, я резво продолжил свое путешествие. "Чем дальше в лес, тем больше дров". Студенческие годы характерны постоянной борьбой между совестью и сознанием, с одной стороны, и страстным желанием вкусить плод познания добра и зла — с другой. Силы были неравными. Появились кумиры — В.Высоцкий, западные рок-музыканты. Подражание кумирам привело к полной потере ориентиров в окружающем мире. Слова Высоцкого: "мне бы выкатить портвейна бадью, а, мол, принцессу мне и даром не надо, чуду-юду я и так победю" — многие из нас, молодых балбесов, понимали и принимали тогда буквально, что называется "в лоб", как призыв к действию. Правда, насчет принцессы, в других песнях кумира "руководство" было другим. "Принцессы-стюардесы" доступные, как весь гражданский флот, привлекали своими телесами. Скромность и застенчивость уступили место развязности и наглости. А так как без выпивки достичь нужной эйфории не получалось, студенческие пьянки стали постоянным делом — "праздником души". Романтика 60-х сменилась на похмелье 70-х. Слава Богу!, что череду пьяных похождений прервала армия. Двухлетняя, без преувеличений, школа мужества притормозила падение. О том, что я хронический алкоголик — не было и мысли, но в организме уже пошли необратимые процессы (об этом я узнал лишь через 25 лет). Нервная система была уже не та, что лет пять назад. Это проявлялось в армии срывами и коллективными попойками, когда выдавалось жалкое солдатское жалованье в размере 3р.80к., которого хватало на две бутылки бормотухи. Теперь я понимаю, что меня окружали и сейчас окружают множество таких же алкоголиков, как и я сам. Матери и жены, братья по несчастью, обращаюсь к вам — не повторяйте моих ошибок. Это приведет к такому горю, которое вам и не снилось. Остановитесь! Еще шаг — и вы окунетесь в пропасть бездушия, унылого существования и беспросветного будущего.

Теперь, имея опыт и знания, понимаю: найдись тогда твердая рука, которая остановила бы меня на пути погибели — не совершил бы более тяжких грехов и не скорбел бы по ночам над словами Господа Иисуса Христа, что "ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царствие Божие не наследуют" (1 Корф. 6,10). Одно упование — на милость Божию и на отпущение грехов на исповеди по слову Божию: "Кому простите грехи, тому простится. На ком оставите, на том останутся" (Ин. 20,23). Как Господь смотрит на наши безобразия и не уничтожит нас? Видно, долготерпение Божие несравнимо с нашей нетерпимостью ко грехам ближних наших. Враг же человеческий и натура человеческая неисчерпаемы в изобретении способов грешить перед Богом и людьми. И несется душа человеческая все далее во тьму вечную, подальше от Бога. Не спрячешься, глупая душа, ни от своей совести, ни от Бога. Но... так и я продолжал эксперименты над собой. Мало, что не мог уже обойтись без сигареты и выпивки — подавай блуд, да еще какой-нибудь самый развратный... Широка русская душа-максималистка: принимать Христа — так до святости, грешить — так до смерти! Все по-максимуму.


ЮДОЛЬ ПЛАЧА
Мы лежим в стыде своем, и срам наш покрывает нас, потому что мы грешили пред Господом Богом нашим, — мы и отцы наши, от юности нашей и до сего дня, и не слушались голоса Господа Бога нашего. (Иеремия 3, 25 )

Производство встретило меня брызгами гидролизного спирта — главного пойла трудового народа. Пили с поводом и без повода. Основным призом в гонке вооружений между капитализмом и "развитым социализмом" были пол-литра "шила", себестоимость которых составляла 8 копеек, но русскому народу они стоили деградации и пребывания "на игле" у безбожного и бесчеловечного государства, в постоянном состоянии похмелья, в ожидании очередного "вливания". Мне, уже "подготовленному", ничего не стоило включиться в эту безумную жизнь. Не составляло труда найти повод для выпивки: если его не было, то я быстро создавал его сам. Никакие трудности и жизненные невзгоды не преодолеешь в под ручку с "зеленым змием", они еще более усугубляются и становятся непреодолимыми. Какие там "разрядки" или, как выражались на флоте, "загрубить датчики": все кругом рушилось — как в собственной душе, так и вокруг меня, по всей нашей необъятной стране.

Занимаясь строительством ядерного щита страны, я исколесил ее вдоль и поперек. От Крайнего Севера до Камчатки и Дальнего Востока, от южных границ до Прибалтики — страна находилась в пьяном угаре. Огонь в душе тушился новыми порциями алкоголя. Иногда, наедине с собой, слезы заливали глаза, душа трепетала от безысходности, которая маячила впереди. И думы опять приводили... к магазину. Забыться, чтобы тревога не терзала душу. Где же конец всем несчастьям? Остановиться, или — конец. Что приобретено, что потеряно? Половина, по нашим меркам, уже позади, а за душой — один стыд. Семья не устроена, на работе неприятности из-за выпивки, а без "подогрева" становится все труднее. За плечами — превращение невинного юноши в запойного пьяницу.

Матери, жены! Остановите своих сыновей и мужей, не дайте окончательно спиться, не говорите, что он не алкоголик, это неправда. Из своего опыта скажу, что предрасположенным к алкоголизму я родился. Как от Адама произошла склонность человека ко греху, так и через наших родителей мы получаем склонность к пьянству, или приобретаем ее сами очень быстро и незаметно. Начинайте отсчет от первой рюмки, от первого желания выпить, а еще страшнее — от желания опохмелиться. Тогда надо бить в набат.

 

СТРАШНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
...и если кто обращается от праведности ко греху, Господь уготовит того на меч. (Сирах26,2б)
...на всех оставляющих Его — могущество Его и гнев Его. (1Ездры 8,22)

Богом оставленный алкоголик, я вернулся в свою комнатку-крепость и три дня и три ночи читал моего самого любимого писателя Ф.М. Достоевского. Не спал, не курил, не ел. И Бог опять, второй раз, уже более грозно, посетил меня. Вместо восхищения отрочества, у меня появилось волнение, я услышал голос жены моего отца, который призывал меня наказать. В сильном волнении я выбежал на улицу и увидел на газоне несколько десятков светящихся фигур. Они сидели кругами и, как мне показалось, играли в карты. Почему-то в голове мелькнула мысль — бесы. Я упал на колени и взмолился: "Господи, Ты есть?!" И сверху, когда я молился, откуда-то намного выше туч и неба, прямо на меня устремился луч. В испуге я прекратил молиться и луч исчез, а бесы остались. Я стремглав побежал просить прощения у жены отца. Застал ее в хорошем расположении духа и получил прощение. Завязалась теплая беседа. Но в это самое время со мной говорил "голос", его никто не слышал, кроме меня. Он мне объяснял, что у меня открылся дар всеведения потустороннего мира, он будет мне помогать, и с его помощью я стану знаменитым и буду обладать всем, чего захочу. С этим "голосом" я уехал к себе домой. Дома он настоятельно стал меня просить выброситься из окна, на что я ему возразил, что я же разобьюсь. Он отвечал, что со мной ничего не случится. Я схитрил и спустился с пятого этажа по лестнице. Какой гнев и злость были в этом голосе после моего непослушания! Что тут началось! К этим бесам на газоне прибавился гигантский воздушный бес, который летал с необыкновенной быстротой и изменял свою внешность. Над моей головой появилась целая эскадра воздушных бесов, которые со страшными завываниями бросились сверху штурмовать мою комнатку. На лестничной площадке появились бесы в пальто и кепках. Они начали стучать в дверь, пытаясь ее открыть. Всю эту вакханалию я видел сквозь стены и дверь. В это время появилась скорая помощь, вызванная, как оказалось, моей женой. Не дай вам Бог увидеть то, что я увидел! Недаром об этом предупреждал преподобный Серафим Саровский. Преподобному Антонию Великому, как известно из истории Церкви, было дано Богом достаточно длительное время видеть такой кошмар. И другие отцы Церкви видели и слышали подобную мерзость непродолжительное время, т.к. от этого можно сойти с ума. Как я понял позже, мне, хотя я человек многогрешный, дано было это видеть во вразумление, сознавая все свое "нутро", где я есть, и что меня ожидает.

Скорая привезла меня в психиатрическую больницу. Всю дорогу меня преследовали бесы. После укола и капельницы сначала прекратилось видение, а потом и слышание голоса. Теперь-то я понимаю, кто управляет всевозможными магами, сектантами разных мастей, с кем общаются оккультисты и тому подобная публика. Но тогда это было для меня тайной, покрытой мраком. В больнице психиатры каждый день беседовали со мной и пытались доказать, что видения мои — не более чем галлюцинации. Только спустя 12 лет после этого события, прочитав книги иеромонаха Серафима Роуза "Жизнь после смерти", иерея Владимира Елисеева "Православный путь ко спасению и восточные и оккультные мистические учения", книги Сергия Нилуса и многие жития святых, я осознал, что это были никакие не галлюцинации, а отверзение чувств и видение невидимого мира. Психиатры сами потом мне рассказывали, что подобные видения мучают многих, кто поступаете диагнозом — психоз. Тогда я понял, или, скорее, хотел понять Божие предупреждение, что пора браться за ум. Через два месяца все притупилось. Да и психиатры меня предупредили, что если я не признаю, что это были галлюцинации — они меня не выпустят. Даже когда ради свободы я признал, что это галюцинации, они продолжали со мной беседовать, пока не убедились, что я отказался от прежней трактовки своих видений. Лишь после этого я был выписан из больницы.

Через небольшой промежуток времени я почувствовал себя вылеченным от алкоголизма и решил, что могу позволить себе рюмку-другую за праздничным столом. И опять покатилось все по старой наезженной колее! Еще год я мучал себя алкоголем, пока, впервые в жизни, не прогулял три дня работы, что могло всерьез повлиять на мою карьеру, а точнее — поставить на ней точку. И тут я, из интересов материальных, решил "подшиться". Есть в медицине препарат "Эспераль", действие его таково: при употреблении алкоголя "подшитый" задыхается, учащается пульс, и в течение часа резко падает давление. При этом весьма велика вероятность смерти, или — потери здоровья навсегда, вплоть до инвалидности и паралича. "Эспераль", что в переводе с французского — надежда, действует пять лет. В критический момент, когда уже невмоготу, и за стакан водки готов отдать все наличие этой "Эсперали", и значит, отчетливый страх смерти перед выпивкой — отрезвляет, и не позволяет человеку сорваться. Этот эффект я испытал на себе — очень действенен, хотя в сердце тем временем и накапливается желание после пяти лет "подшивки" дать "оторваться" и себе, и своим близким. Но через пять лет желание выпить остывает, появляются какие-то другие радости, кроме водки. Одна беда, после "подшивки", с начала трезвого образа жизни, появляется желание заменить алкоголь, который необратимо вписался в процесс обмена веществ — на другой источник энергии. Но об этом я постараюсь рассказать в следующих главах.


РЕШИМОСТЬ ИЗМЕНИТЬ ЖИЗНЬ
Самое трудное — проявить решимость к трезвому образу жизни. Мысль об этом я отгонял со страхом, т.к. алкоголь пропитал всю мою сущность, тело и душу. Весь мой быт был связан с винопитием. Встречи, провожания, праздники, сдача, приемка, юбилеи и просто плохое настроение — везде обильные "вливания".

Для того, чтобы изменить свою жизнь и проявить решимость встать на путь трезвости алкоголику надо ясно осознать, что перед ним неумолимо встал выбор:

— Он продолжает пить и опускаться все ниже и ниже. На этом пути его ожидает потеря семьи, остатков здоровья, хорошей работы и деградация. В конечном счете человек оказывается на самом дне общества, умирает, как личность, становясь хуже скота, далее смерть физическая.

— Второй путь — абсолютная трезвость, восстановление пошатнувшегося здоровья и работоспособности. На этом пути бывший пьяница приобретает новые силы и способности преодолевать жизненные затруднения, решает накопившиеся проблемы в семье и на работе.

Из своего многолетнего опыта борьбы с "зеленым змием" и из опыта таких же больных алкоголизмом, как и я, ответственно заявляю, что третьего пути нет.

Подавляющая часть больных не хочет признавать, что они больные и говорят, что могут бросить пить в любой момент, если захотят. Но это только отговорка. На самом деле они отгоняют пугающую их мысль об абсолютной трезвости, а насчет того, чтобы бросить пить — более двух месяцев не выдерживают без очередного возлияния.

Другая группа больных соглашается, что они больны алкоголизмом, даже делают попытки лечиться, но это не лечение, а его имитация, не дающая положительных результатов. Их беда в том, что они не хотят расставаться с алкоголем, считая его незаменимым средством. Они говорят: мы хотим лечиться, пусть нам помогут. Посещают лечебные заведения, обращаются к врачам, экстрасенсам, всевозможным "целителям". Родственники помогают им материально и морально в их стремлении вылечиться, но беда заключается в том, что мысли об алкоголе не отступают от них. Их лечение прерывается очередными срывами в запой, и опять все начинается сначала: домашние ссоры, больница, небольшой срок прерывания алкоголизации и опять срыв в запой. И так без конца. Подобное лечение приводит в отчаяние и самих больных, и их родственников.

Между тем, именно родственники больного могут помочь ему принять, наконец, это трудное решение — изменить жизнь. Надо твердо, без всякого потворства, поставить его перед выбором:

— Либо ты с водкой, но — без нас... Либо — с нами, но — без водки.

Пусть задумается. Или он продолжает создавать "жизнь адову" себе и семье, тратя с трудом заработанные деньги на пойло, лишая родных покоя, а детей — трезво мыслящего отца, и хоть какого-то достатка в доме. Или...

Надо лишь суметь сказать об этом выборе. Так, чтобы поверил: семья поддержит. И так — чтобы не пустился с горя, приняв сказанное как приговор, во все тяжкие, в никуда, на погибель...

Оставшиеся на этом пути продолжают свое движение к погибели с разными скоростями.

Самую медленную скорость выбрал я. Подшившись, я полагал, что получаю гарантию трезвости и в ближайшие пять лет пить не буду, но о тех трудностях, которые ожидали меня — я и не подозревал. В следующей главе постараюсь рассказать о них, чтобы читающий этот рассказ и желающий встать на путь трезвости смог заранее подготовиться к ним. Дай Бог, чтобы мой скромный опыт в преодолении этих трудностей помог хоть кому-то из начинающих трезвенников на их нелегком пути.


УХАБЫ ТРЕЗВОСТИ
...и мертвым было благовествуемо... (Петр.4,6)

Готовь сани летом. Так и к трезвому образу жизни надо готовиться заранее. От незнания трудностей, которые тебя ожидают, новоиспеченный трезвенник набивает все новые и новые шишки. Знал бы, где упаду, соломки бы постелил. Вот об этой соломке я попытаюсь рассказать.

Первый ухаб трезвости — это здоровье. Как говорил М.Жванецкий — "конфликтует тело с организмом". Центральная нервная система начинает работать в режиме перегрузки, начинаются сбои всех систем организма. Неготовность жить без допинга вызывает перепады давления, резкие изменения в сердечной деятельности, раздражительность, уныние. Болезни, признаки которых наблюдались во времена перерывов между запоями, принимают хронический характер. И в это время необходима помощь опытных врачей, которые помогут пройти период адаптации с наименьшими потерями для здоровья. Если бы тогда знал, что Православная Церковь всегда готова помочь справиться с этими, да и с любыми другими трудностями такого бедолаги как я! Но это был 1981 год. Церковь в моем сознании еще не занимала того места, что ныне.

Второй ухаб трезвости — это ближние твои. Только у тех, кто боролся за тебя, ты получишь сочувствие и какое-то понимание проблем, которые навалились. Остальные встретят тебя с недоверием, подозрением и осторожностью. Едва вышел на работу — мой начальник устроил мне взбучку. Большой босс (начальник начальников) сказал: "Все пьяницы опять начинают пить, я знаю как с тобой поступить. Но не уволю". Настроение было мерзопакостное. Друзья-собутыльники встретили меня, как гроб с телом. Соболезнование и печаль на лицах, не хватает траурных повязок. Радость — только на лице жены, которая увидела свет в конце туннеля. Когда слышишь намеки друзей-собутыльников о своей неполноценности, приходишь в уныние. Развязывать узлы домашние, рабочие и другие, которые накопились за время пьянства, и вновь приобретенные, в связи со своим новым состоянием, бремя нелегкое, иногда кажется, невозможное — душа начинает просить залить ее, чтоб в ушах забулькало. Одно удерживает — подшивка.

Третий ухаб трезвости — это место, освободившееся после отказа от алкоголя. Для удовлетворения своих страстей человек прибегает к другому наркотику (транквилизаторы, опий, снотворное лекарство, средства обезболивания и наркоза, кофеин, кокаин, эфедрин, гашиш, марихуана и многие другие), применение которого не так заметно для окружающих, но зато очень быстро засасывает человека в новую и такую зависимость, что на жизни своей может он ставить жирную точку. За короткий промежуток времени такой человек становится инвалидом и умирает.

Четвертый ухаб трезвости — это реализация своих страстных желаний. Здесь вариантов много. "Трудобесие" — когда человек весь уходит в работу, в приусадебный участок, в дачу, но трудовой процесс со временем приобретает уродливую форму и ближним становится не в радость, обретая черты непомерного стяжательства, подозрений, обвинений окружающих во всех смертных грехах, в "патологию гордости" (сильное преувеличение своих достоинств и недостатков других), еще более трудно излечимую, чем алкоголизм. Другой вариант — блуд, который приносит несчастье всем окружающим. А душа бывшего пьяницы опускается в еще более страшную яму, чем алкоголизм. Что постигло и меня. Через десять лет трезвой жизни жена сказала:

"Лучше бы ты пил как раньше, чем блудил как сейчас". Каков бы ни был выплеск страсти — в азартных играх, непомерной любви к футболу, в оглушающей рок-музыке или еще в каком-нибудь пороке, но будет печаль горше первой. И на мне сбылись слова Господа Иисуса Христа.

— "И бывает для человека того последнее хуже первого" (Мф. 12,45).

Пятый ухаб трезвости — мысль о том, что ты излечился. Десятилетие трезвости привело меня к мысли, что я могу выпить, а после первого бокала вина — этих десяти лет как не бывало! Новая пьянка, но уже до полного одурения, от которой и врачи слабо помогают. Пьянка без начала и конца, когда одно похмелье сменяет другое. Начинаешь понимать, что попался в сети, и не выкарабкаться, что никакого исцеления я не получил и теперь пью не только сегодняшнюю водку, но и ту, о которой мечтал все это десятилетие. Приходишь к мысли, что погибаешь, и опять... тупик. Вечный русский вопрос — что делать? Мне тридцать семь лет.


ШКОЛА ОККУЛЬТИЗМА
Не обращайтесь к вызывающим мертвых, и к волшебникам не ходите, и не доводите себя до осквернения от них. (Левит 19, 31)

Поиск выхода из тупика, мысль начать жизнь стачала — все время вертится в голове. Но другая мысль — груз греха, накопившийся за много лет, не дает этого сделать. Ищешь развязки быстрой и эффективной. Вокруг меня, преуспевающего бизнесмена, появляются неординарные личности — экстрасенсы, астрологи, оккультисты, целители, теософы и прочие, которые, как мне казалось, обладают сверхъестественными способностями и дарами. И, вот, при духовном голоде и религиозной безграмотности — заглатываю эту наживку, даже не догадываясь, куда меня понесло и в каком месте выплыву. Начинается новая жизнь, школа оккультизма и теософии. Самовольное проникновение в невидимый мир. Не нашлось рядом человека, который бы предостерег, предупредил. Знание и опыт, которые они мне давали, казались ошеломляющими. Мне, в духовной жизни тогда неопытному и безграмотному, это казалось какой-то сверхнаукой. Хотя в то же время, как человеку житейски опытному — мне было видно, что они многое скрывали и частенько смолкали, когда разговор заходил о чем-то, вероятно, для меня запретном. Через некоторое время меня так затрясло, что я в панике побежал к приятелю, который мне был известен, как православно верующий. С ним я поделился своими бедами. Он потащил меня в церковь, где я исповедался и причастился Святых Христовых Тайн. Что тут началось! Мой учитель по устройству и истории вселенной видимой и невидимой, кандидат физико-биологических наук, прибежала и закричала, чтобы я и другие православные не молились, потому что наши молитвы, которые она видела в виде сгустков энергии, достигают небосвода и невидимые для нас (но видимые для нее) создания, по внешнему виду похожие на человека (я сразу подумал об Ангелах), хватают эти сгустки энергии и куда-то уносят. И ей сказали (но кто — об этом она умолчала), что если мы, православные, не перестанем молиться, то солнце сойдет со своей орбиты. Другой учитель, кандидат математических наук, напротив, вдруг ринулся в Православие, как обычный прихожанин, хотя до этого представлялся посланником Бога и одним движением глаз, как сам объяснял, загонял (Прости меня, Господи!) в стакан самого Господа Иисуса Христа, освобождал, как он говорил, от грехов и занимался диагностикой интеллекта. Наш главный астролог очень заинтересовался моей судьбой. Развязка наступила у меня дома. Когда собрались у нас все эти люди, пришел мой православный приятель. Он зажег свечу, закадил ладаном, достал из сумки черную книжечку и начал молиться. Мой физико-биолог комментировала происходящее: "От икон полил свет, около икон появились невидимые для вас образы святых, которых призывает в своей молитве ваш приятель, от него стал излучаться свет..." Она нервно заерзала в кресле и принялась вдруг истерически смеяться. Тогда мой приятель сказал ей: "Да ты — бесноватая". Истерический смех не прерывался. Приятель спросил меня: "Ты со мной или с ними?". Я ответил, что с ним. Сам я ощутил, как мой нательный крест сильно потяжелел во время молитвы, а воздух в комнате как будто разрядился, и появился шум в ушах. После этого моя экстрасенсорная "семинария" завершилась. Я почувствовал то, что искал всю свою жизнь — Свет, который потерял в юности своей. Позже я понял, что нечистая сила (энергия), которой пытаются пользоваться экстрасенсы, белые маги и другая нечисть — не от Бога, что их способность видеть и слышать нам невидимое — из той же колоды психозов, что был у меня в двадцать семь лет, и что они эту способность приобрели в результате серьезных нервных потрясений (смерть единственного сына и уход мужа, непризнание научных достижений и провал карьеры, как ученого). А один, как оказалось, был потомственный колдун и получил все свои способности во время смерти бабки, когда из умершего тела бес со всеми этими способностями переселился в тело будущего колдуна. В Православии это называется одержимостью бесами. Мое активное обращение в Православие дало по всем этим "сверхлюдям", видимо, очень больно. Например, физико-биолог пришла ко мне в фирму и, с испугом глядя на меня из под стола, дрожащим голосом просила уволить ее с работы. Итак, жизнь продолжается.


СВЯТАЯ ЦЕРКОВЬ
... ищущие Меня найдут Меня; (Притчи 8,17)

Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; (Матфей 11, 28)

Что не получилось без Церкви, должно наверняка получиться в единой Святой Соборной Апостольской Церкви. Церковь, где частая исповедь и причастие, и безоглядное познание основ православной веры, помогли мне перебежать из окопов врагов Божиих, где колдуны, экстрасенсы и другая нечисть, по полю духовной брани в окопы православные. Но до воина Христова мне было еще далеко. Мое тело было изранено болезнями — последствиями моей греховной жизни, постоянным нарушением Божиих заповедей. О душе было говорить рано, настолько она была повреждена, но при первых проявлениях благодати Божией она трепетала, стонала и плакала. Из окопов воины Христовы перенесли меня в тыл залечивать свои раны, как телесные, так и душевные. Начало лечения дало неприятное открытие, что во мне сидит бес, может быть и не один, но голос постоянно подавал только один. Когда я ехал утром в метро на литургию, он так нагло хрюкал на весь вагон, что мне приходилось закрывать нос. Когда я себя ограничивал в курении (а курил я много), он начинал жалобно пищать и уменьшаться в размерах. Понимая, что надо двигаться только вперед, иначе победы не видать, я с настырностью, которая была присуща мне всегда и в безверии, стал причащаться по два раза в неделю. (Только потом я узнал, что частоту причащений может установить духовный отец, или, за неимением такового, любой другой священник твоего прихода, у которого ты исповедуешься). И только через полгода такого интенсивного труда покаяния, лопнул панцирь, который сковывал мою голову, вызывая сильную, нестерпимую головную боль. И я почувствовал то состояние, как в юности, когда узнал, что смерти нет. Я шел по большому полю из церкви вмч. Дмитрия Солунского и радовался, как ребенок. Перед этим произошло еще одно радостное событие — из меня выскочил бес, не выдержав моего упрямства. Придя в себя, я вдруг увидел мир другими глазами. Передо мной были не как прежде гордые, заносчивые, блудливые и тому подобные люди, а просто люди с глазами, более глубокими, чем раньше и почему-то все очень приличные и хорошие. Тогда-то и понял, что это не я видел людей такими плохими, а бес, который во мне сидел. Лечение моих телесных, душевных и духовных недугов в церкви проходило не так гладко, как бы хотелось. Оставалось много болезней. Ни одна из них не хотела отступать без боя. К медицине перестал прибегать, надеясь на свою веру и на чудесные исцеления, но этого не произошло. Я понял: нужна многолетняя тяжелая работа над собой. Как сказал Свет мне в юности: "Следи за собой". Я осознал глубину этих слов, услышанных тогда в моей комнатке-крепости.

А как же на фронте борьбы с алкоголизмом? Тут тоже неприятности. К Церкви я пришел подшитым "Эспералью", что было рассказано моему, как мне виделось, опытному приятелю, который тут же прочитал мне проповедь, что вино не виновато, что подшивка, которая во мне сидит, это бес в теле и мне нужно от нее избавиться. Все его слова я принял с радостью и, настояв, уговорил врача вырезать подшивку.

Наступил Новый год. За праздничным столом были только православно-верующие. Я выпил немного и захмелел, но тяги напиться не ощущал. Однако, приехав домой, почувствовал нестерпимое желание еще хоть немного выпить. После недолгих угрызений совести, я выпил коньяка. Очнулся только на следующий день с чувством тяжелого похмелья. Как же так? Только что исповедался, причастился, и на тебе — напился, как свинья. Три дня мучился от нестерпимых болей, приливов и отливов, которые преследуют закоренелого алкоголика после срыва трезвого образа жизни. До начала Великого поста вся жизнь протекала в борьбе между желанием исповедоваться, причащаться и вести трезвый образ жизни и — желанием выпить. Борьба протекала с переменным успехом. Наступил Великий пост.

Как исправный христианин, регулярно посещал храм, как в будни, так и в воскресные дни. Желание выпить не возвращалось. Святую Пасху встречал с друзьями, стоя на богослужении у раки преподобного Сергия Радонежского в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре. Радости не было конца, правда, жажда курения одолевала. Даже трудно себе представить, что после смерти эта жажда усилится, т.к. не будет иметь выхода, и гореть мне той жаждой вечно, если не брошу и не пересилю эту наркотическую зависимость до своей смерти. Дай мне, Боже, с помощью Церкви и Святых Таинств, которые Ты дал Церкви, исправиться и быть готовым к часу смертному и Твоему Страшному Суду! С такими мыслями я возвращался домой из Сергеева Посада.


АЛКОГОЛИЗМ — ОН И В АФРИКЕ АЛКОГОЛИЗМ
Приехав домой, в Питер, с радостной мыслью, что алкоголизм побежден и вина я не выпью больше ни грамма, я продолжил свой путь в Православие. Впереди была ясная цель познания правды Божией, но мой путь омрачило происшествие. Ко мне в гости пришли православные друзья, чтобы отметить окончание поста и светлый праздник Пасхи, начало сплошной седмицы. Пришли они с вином. Помолились, освятили стол. На мой отказ от вина все гневно стали осуждать меня, говоря, чти зло не в вине, а в неумеренном его употреблении. Я согласился с ними и выпил. После их ухода желание выпить еще и еще меня уже не покидало, став, наконец, нестерпимым. Ни страх Божий, ни мысли о недопустимости пьянки не смогли удержать меня. И все покатилось по старому руслу. Постоянно убеждал себя, что вино благословлено Богом и зла в нем нет, а зло во мне, зло, которое я должен победить. Неумерное желание победить себя приводило к очередным срывам, и в итоге — привело к полной потере здоровья и инвалидности.


НАИВНОСТЬ НЕ ЗНАЕТ ГРАНИЦ
К старым болезням прибавлялись новые. Печень отказывалась работать, что закончилось операцией и удалением желчного пузыря. Щитовидная железа тоже отказалась участвовать в экспериментах и заболела острым струмитом. Это привело организм на грань смерти. В течении пяти дней душа готова была расстаться с телом, но непрерывная молитва о помиловании отвела костлявую руку. Знакомый врач откровенно сказал, что мне осталось жить месяца три... Но Промысл Божий был в другом. После исповеди и причастия, которое принял с верой и упованием — ученые мужи Академии им. Мечникова были просто обескуражены результатами радиоактивного исследования моей щитовидной железы — признаки болезни исчезли! Я был выписан — и возблагодарил Бога за чудесное исцеление. После этого происшествия полтора года еженедельно исповедовался и причащался. Правда, множество болезней, для перечисления которых не хватило бы страницы, остались и трудно поддавались лечению. Это был тяжелый крест, который надо было нести. И все же, несмотря на болезни, было и много радостей, которые дарили мне братья и сестры во Христе. Сознание того, что я — частица Вселенской Христовой Церкви, глава которой Иисус Христос — вселяло в душе радость сокровенную и тихую, но такую, что не перестает никогда, делая человека сильнее как физически, так и духовно. Благодать Божия, которая ощущалась явно, помогала мне нести свой крест. Через полтора года было полное ощущение, что от алкоголизма я излечился.

Я родился 21 октября по старому стилю, 4 ноября по новому стилю, в день Казанской иконы Божией Матери. Ее покровительство было явно видимо, как в делах семейных, так и на работе. И, вот, в такой радостный день после литургии, исповеди и причастия пригласил на день рождения своих братьев и сестер во Христе и решил для себя, что уж теперь-то я могу выпить так же, как и все другие. После пары бокалов вина, выпитых за столом, все мое подвижничество, все мое воцерковление, вся моя жизнь упали в пропасть. Внутри вдруг вновь вспыхнула нестерпимая жажда напиться, что я и осуществил. Все мои труды в Церкви для исцеления духа, души и тела вмиг оказались будто украдены жестоким и коварным насмешником. Все вернулось на круги своя — пес вернулся на свою блевотину. Горе нескончаемое для себя и близких. Постоянные пьянки, отход от Церкви, запутываюсь в новых грехах все туже и туже. Все это раз за разом прерывается врачами, капельницами, больницей. Бес овладевает мной. В пьянке отключается сознание, и бес, сидящий во мне, что хочет, то и делает. Из раба Христова я опять превратился в раба греха. Третьего не дано — или служишь Богу, или воюешь с Ним. Перерывы между запоями, на больничной койке, проходят в раздумьях вернуться ко Христу, но своей воли хватает недели на две, от силы — на пару месяцев. Опять срывы и жажда опохмелиться. Цикличность жизни выстраивается в такой порядок — три-четыре дня запоя, три дня интенсивного лечения на больничной койке, две-три недели сдерживания самого себя (с каждым днем все труднее и труднее). И опять срыв, пьянка в одиночестве, ночью подавленные, наедине с собою, раздумья, что моя слабая молитва отгоняет страсть на непродолжительное время. Исповедь и Причастие помогают продержаться какой-то срок, но болезнь алкогольной зависимостью, которая выражается в резких перепадах артериального давления, гипертонических кризах, постоянных нервных срывах — опять и опять пересиливает ощущением, что только алкоголь и может вывести из этого болезненного состояния. И опять срыв. Как выйти из этого порочного круга? Решаюсь на "торпеду" (внутривенный ввод тетурама, который не позволяет употреблять алкоголь в течение года). Произвел "торпедирование", и — пять месяцев трезвости вновь до своего дня рождения. Все это я рассказываю, не вдаваясь в подробное описание событий, происходящих вокруг меня. А вокруг — были скорби, непреодолимые трудности, и не поддержка близких, а постоянные подножки. Начинаешь понимать, что твоя трезвость не нужна врагу человеков, и он через твоих же близких, особенно маловеров и неверующих, бьет по самому сердцу... И устав бороться с самим собой и невзгодами, которые на тебя сыплются, когда страна рухнула в банкротстве и тебя обанкротила, вызываю на дом врача для нейтрализации "торпеды". После нейтрализации — бегом в магазин, покупаешь пойло и пьешь, пока не захлебнешься. Полное ощущение, что ты никогда не избавишься от этого яда и никто тебе уже не поможет — "ни Бог, ни Царь и ни герой", и мучиться тебе и здесь, на земле грешной, и не ждать тебе доброго ответа на Страшном Суде, и не видать тебе жизни вечной.

Ощущение страшное. Ощущение смерти души и окончательной безысходности и неисправимости. И вдруг — ощущаешь маленькую искорку в сердце своем, которая не угасла. Появляется маленькая надежда — а вдруг, а если!? Приходит мысль о безграничности милосердия Божия и решаешься на последний шаг — опять "подшиться", и за пять лет действия "Эсперали" исправиться и покаяться перед Господом за свои падения. Как говорил мой покойный духовный отец Иоанн (Царство ему Небесное): "Упал-поднялся, опять упал — опять поднялся, и так до самой смерти. Страшно не то, что упал а то, что не поднялся. Покаялся — причастился, покаялся — причастился, и так до самой смерти. Наше дело православное, через Святые Таинства, которые дал Господь Иисус Христос, получать благодать Божию и восполнять ее, утерянную на жизненном пути!!"


ТЕРПЕНИЕ И ТРУД ВСЕ ПЕРЕТРУТ
Опять больница. Новая "подшивка" "Эспералью". Врачи, лекарства. Рядом глаза жены, с надеждой смотрящие на меня. Сколько ей, бедной, пришлось перенести за двадцать шесть лет нашей совместной жизни. Ее полностью седые волосы вопиют к небу о перенесенном горе. Сколько тревог и невзгод вынесла ее добрая душа от "зеленого змия" и его послушного раба, то есть меня. Понимаю, что здоровья нет и не будет, но жить надо, хотя бы ради близких людей, которым смерть моя принесет новые невзгоды. Ради того, чтобы как сумею — поделиться с людьми радостью о Господе, о Его милости, безгранично которой не раз уже испытал на себе. Для того, чтобы написать эту печальную повесть, и, если возможно, хоть кому-то помочь разобраться в этой страшной болезни, которая называется — алкогольная зависимость, и умереть в покаянии ("покаяние" — в греческом языке обозначает изменение ума) чтобы получить добрый ответ на Страшном Суде.

"Подшившись" пришлось много внимания уделить телесному здоровью, почитать светские книги о здоровом образе жизни, просветиться в области питания, физического закаливания, так как состояние оставалось критическим и другого пути, кроме как серьезно заняться своим здоровьем, не было.

Современная медицинская диагностика позволяет быстро определить в каком состоянии находится весь организм и его отдельные части. Может тотчас ответить, в каком функциональном состоянии находятся его системы, такие как: центральная нервная система, сердечно-сосудистая, имунная, обмена веществ и другие; Для людей, не имеющих возможности пройти обследование, скажу, что у человека, болеющего алкоголизмом и вставшего на путь трезвости, в плохом состоянии находится весь организм, все его системы, и без врачебной помощи не обойтись. Книжный рынок заполнен всевозможными изданиями по здоровому образу жизни и питанию. С ними я ознакомился, и с молитвой обратился к Богу, чтобы Господь помог мне при чтении отделить зерна от плевел, так как в любой книжке, написанной вне Православной Церкви, всегда перемешаны правда с ложью, и даже в церковной лавке могут, по недосмотру, попадаться такие книги. Подумал и о том, что необходимо обратиться к опытному священнику, посоветоваться по поводу здорового образа жизни и благословиться на жизнь трезвую, на обращение к врачам. Об исповеди и Причастии даже не говорю, без них выползти из этого состояния нельзя. Помолился, чтобы Господь послал знающего врача для правильного диагноза, без этого — какое же лечение! С верою в свое выздоровление принимал лекарства, с верою отказался от многих продуктов и яств, с верою и молитвой занимался физкультурой. Старался забыть про все мирское: не смотреть телевизор, не читать мирские газеты, обратиться к Священному Писанию и святым отцам, постарался построить забор, насколько возможно, между собой и внешними раздражителями, так как ни нервная система, ни весь организм не были способны потянуть все невзгоды мирской жизни. И тогда, с Божией помощью, стал вытягивать себя за уши из трясины болезни, страстей и тягот земной жизни. Без веры и терпения выйти из этого болезненного состояния я бы не смог. И помощником у Церкви, как я убедился, может быть только классическая, традиционная медицина, благословенная Богом...

Труд тяжелый, от которого устаешь нещадно, но другого выхода нет. Когда приходило уныние и прекращал заниматься собой, лучшим лекарством для меня была молитва. Мысли о том, что мой труд относительно вечности мал и краткосрочен, помогал настроиться трудиться дальше. Вера, надежда, любовь, молитва — мои верные помощники на пути покаяния, к свету.


ЖЕЛАЮЩИМ БРОСИТЬ ПИТЬ
Обращаюсь к вам, желающие бросить пить: не забывайте, что алкоголизм — это болезнь телесная и душевная, вызывающая необратимые изменения в организме. Вылечиться от этой болезни нельзя, но можно понести крест трезвости до самой смерти, крест, который угоден Богу. Ни в коем случае не отходите от Церкви, так как постоянство исповеди и Причастия облегчают тело и душу, и Таинств Церкви не заменят никакие лекарства. А любое употребление алкоголя (кроме Причастия, где вино и хлеб пресуществляются в Тело и Кровь Христовы) действует на организм, как яд, вызывая бурную реакцию в печени и центральной нервной системе. Из своего опыта тридцатилетней борьбы с алкоголизмом, как вне Церкви так и в Церкви, я понял, что алкоголизм, как один из видов наркомании, неизлечим. Главное и основное — встав на путь трезвости, вы должны понять, что вино для вас, как и любой наркотик, исключены навсегда.

Бросить пить вне Православной Церкви можно, но это приводит на путь удовлетворения своих страстей другими способами и, в конечном результате, человек опускается в пучину других смертных грехов, что не дает радости ни ему, ни близким. И тогда слез бывает и у него, и у его близких — еще больше.

Методы излечения, предлагаемые всевозможными "целителями", экстрасенсами, психиатрами-энергетиками, сектантами и другими аферистами, есть легкий и хитроумный способ выкачивания денег сразу или по частям, не приводящий к исцелению ни телесному, ни духовному, а часто наносящий вред. Исцеление духовное и серьезные улучшения здоровья телесного может дать только Православная Церковь. Не слушайте жуликов, как бы красиво они себя ни называли и как бы себя ни рекламировали: кроме вреда они ничего не принесут! Все это испробовано на моей немощной душе и таком же немощном теле. Единственным помощником Православной Церкви является классическая медицина, которая позволяет избавиться от похмельного (абстинентного) синдрома и поддерживает телесное здоровье на должном уровне.

И если, придя в Церковь, воцерковившись (то есть став православным христианином). Вы в какой-то несчастный день вновь ощутили, что не удержит сейчас от пьянки ни страх Божий, ни любовь Бога к вам — лучше "подшиться", чтобы страх перед смертью и ответ на Страшном Суде удержал от пропасти и дал возможность разобраться с самим собой. Только с Божией помощью и проявлением своей воли на благие дела — уверен — можно избежать попадания в сети других смертных грехов. Иные пути заканчиваются духовным тупиком, откуда выкарабкаться очень трудно. Экспериментов над собой лучше не ставить: это приводит к полной потере здоровья.

Каждому известно, что во всем нужно знать меру, что именно "золотая середина" позволяет не перегнуть палку. В одном лишь отношении о мере и говорить не придется — в отношении алкоголя: его нужно вообще исключить на всю жизнь, до самой смерти.

При этом не забывайте: алкоголик или наркоман, в общем, не лечится. Он перевоспитывается. Или перестраивает свою психику, если угодно. В православии это называется покаяние, т.е. — изменение ума, раскаяние, менять свою жизнь, отвращаться от грехов, возвращаться к Богу. В покаянии и смысл Православия. Покаянием занимаются все православноверующие от иерархов до последнего грешника и пропойцы.

Заканчиваю просьбой помолиться за меня, и пусть Бог и Господь наш даст нам силы в борьбе с этим страшным недугом, чтобы с мужественным смирением, с радостью о Господе нести тяжелый крест трезвости.

Раб Божий Владимир.
Из книги "Что противопоставить алкоголизму и наркомании". Общество свт. Василия Великого, "Паломник", М., 2002, стр.21-54.

От редактора. Очень скоро Владимир умер и похоронен на Ковалевском кладбище. А.Р.


газета "Горница", гл.редактор Александр Раков