Раскаяние

                Земли не   будет     благодатней,
что  над      ущельем  среди  гор
раскинулась   равниной   гладкой,
покрытой  сладкою травой!

Покой     этих    чудесных   мест
своей   молитвой    охранял
седой    старик,   что   проживал
с далеких  лет возле   мечети. 

Народ  ходил из дальних   сел,
К нему  за  праведным  советом.
Речей напрасных он не вел
лишь призывал к святым заветам.

                Его по имени не звали,
                никто не помнил молодым, 
                народ не знал,  с какой он дали,
                молва  звала  его  святым!


И  вот,   когда    настало   время
ему  покинуть   этот    мир,
алим   призвал   своих   мюридов
молитвой      их     благословил.
Он  начал   речь:  меня простите
за  повесть, что поведать вам
решил я в этот час суровый, 
от смерти близко находясь.
                На путь,  ведущий к кущам райским
Всевышний пусть   наставит   вас
и оградит от   адских  мук!

                Судьбою с ранних лет гонимым, 
                неоперившимся  птенцом,
покинувшим приют орлиный,
я был неопытным юнцом,
когда страстями полонился
незрелый мой и дикий  ум
и дух бескрылый  сторонился
ненужных и напрасных дум.

Я молод   был,    во   мне   играла
лихая    кровь,   что    заставляла
творить   безумные    дела!
                Я с ветром буйным мог поспорить,
коня   пришпорив,   я    летал!
          Я жизнь свою и в  грош не ставил,
Чужое  мненье   презирал.
                Отцов   заветы  исполнять
считал пустой,   не  нужной ношей!

Я был абрек, своим уделом
считал   бескрайние   просторы,
как хищник на расправу скорый
я жалости совсем  не  знал,
к себе ли, к зверям или людям,
их жизней святость презирал,
за звон презренного  металла   
         я  их теченье обрывал.

         
Я шел вперед, не зная боли,
на тяготы лишь хмурил бровь,
я сам себе легко  прощал
безвинно пролитую кровь.
Тупым раскаяньем не мучил
покоя  сердца своего.
Хотел я только одного,
иметь того,  чего хотел.


Людское кончилось терпенье,
за  зло, которое творил,
меня в темницу  заточили
          я был во тьме, я был в могиле.


Я    долго   темными   ночами
в раздумьях время проводил
и толпы  призрачных существ
мне тайны  разные    шептали
и   мне    спасенье    обещали
за  отреченье   от    души.
Я    торг    не    вел и договор,
скрепленный  клятвой  заключил.
В тот  миг я очутился, в дали,   
                где   солнца свет, где нет печали!

То     было   счастье,   я   дышал
Свободой чистой, безмятежной,
И взглядом   больше   не   встречал
Угрюмых стен, окованных в железо!

Как радостно мне было просыпаться
от дуновенья    утренней    прохлады,
и новый день с надеждою встречать
иной я не желал  награды!

Я зачарованный смотрел, 
 как гор вершины блестками огня
приветствовали  солнце    поутру.
Я руки  к небу воздевал  и   ветер
будто бы стирал, окаменевшие мозоли
И    я   на    время      забывал
свою   лихую,    злую    долю.
Я  вспоминал   родную даль.

Ту даль, где  я не ведал  горя.
Ту землю,  где   родная   мать,
 меня     от    горестей  лечила,
 стелила детскую кровать!
Я  вспомнил  ласковую руку
 меж вороха своих волос,
 Ее натруженные пальцы
 нежней чем стебли алых роз!


И   я   как   будто   оживал, 
о   большем    я   и   не мечтал,
желая лишь продлить тот миг,
то ощущенье материнской ласки!

Увы,  недолго это   длилось
и время   быстро   проносилось
день   ото   дня   я   ощущал,
что пустота в меня вселилась.

Прошли года, как зверь лесной,
бродил я по  лесным полянам,
и где    бы    я    ни   проходил,
трава   желтела   и   сгорала,
а  птицы   в   гнездах   умолкали
и   даже   змеи   средь   кустов
спешили    скрыться   от    меня.

Я     позабыл   про   все   былое,
была лишь смерть мечтой моей,
ее,  отчаявшись,  просил
сокрыть   в   обители  своей,
 в ответ я слышал смех зловещий,
вокруг   собравшихся   теней.

Но  вот  однажды  в   тишине,
донесся  до  меня    из   дали,
протяжный   голос  муэдзина,
прислушавшись,   я   ощутил
давно   погасший  огонек.
Я встал,   прислушался опять,
я побежал,  но,   а  за  мной
зловещий шепот долго гнался:
вернись:  ты мой навек, останься,
ты,  распрощавшийся с душой.

Гоня сомненья,   прочь,  я  мчался,
остатками   своей   души
впервые в жизни призывал,
Всевышнего  и мне вторил
далекий голос, но,  а тьма,
осталась,  где-то позади!

С тех пор с веления святого,
раскаявшись в грехах былых
нашел я смысл в делах благих.
И верою я восполнял,
ту пустоту, что угнетала
меня на протяженье лет.
Вновь обретенное душой
я дорожил и преклонялся
перед могуществом Творца!

Старик умолк,  его уста,
застывшие в немой молитве
закрыла смерть, свою печать
на них навеки наложив.

Святого мученика смерть
рой ангелов встречал,  и взвилась
его душа наверх сквозь тучи,
в заоблачных высотах скрылась.

__________________________

                Земли не будет благодатней,
что, над ущельем среди гор
раскинулась равниной гладкой
покрытой  сладкою травой!

А звонкий голос муэдзина,
как раньше,  в прежние   века,
с высокой башни минарета
несется в дальние края!