Принудительный СВер

07.03-79.

А мне почему то совсем не холодно.
две полоски разрезом по торсу.
Или с трубкой в закрытой комнате
Или в шоке рисую "Поздно".
Один.
На этой холодной серии.
Два пластыря смял - не действует.
Ты меня не остудишь, Север.
Я и так слишком много лЕт с тобой.
И шаги выбивают набат,
И закутанный палец орудует по
Техно-книгжечке.
Я все иду на закат
Своей глупой тропой.
Просто  я так хотел посмотреть на него...
Завтра в пять хочу быть за турецкими.
Послезавтра.
Завтра восьмое.
я тот, кто теплой одеждой не брезгует.
Вру.
Я гол.
И бос.
Спой мне.
Аргументы.
"для меня обычные" - тарарева.
Нарочно или норошно уменьшена.
Смотрят на мой разрез - палево.
Надо было надеть одежду.
Глаз изнутри уплощенной пирАмиды
Смотрит из фОрзацев и с витрин.
Пишут: кристал Макимус.
Сами то
Разве пойдут в магазин?
Ответь мне, сын.
Kyron своей черной увесистой мордой
Просто таранит рассудок.
Раз...
Вы уже мертвые.
Черви неистово жрут каркас…
И я так далеко…
Я хочу рассказать тебе Это.
О том, что я чувствую, если молча…
О том, как мне нужен твой мир для победы,
и как полыхают рощи
этого леса из пламени мыслей и после
последуй за стенами, что улетают.
Я не смотрю даже на осень и прозу.
И сложена сложно и просто простая…
=Оставь это=
И пусть я хожу мимо спящего Я.
И пусть я пишу, когда клавиши тонут в основе.
Удел родовых столбов – стоять.
И дыма столб в каждом слове.
Я сон, если ясли бы бЫли тут.
Знаешь, что стоит стрельбы?
Желания пилят, как вы пилите,
Как плыли те корабли…
И я убрал это Е из СВера.
Ведь он принудительный, будто Сара нам.
Я разрушаю миры, как холера…
Хоть и ненавижу варваров…
Немного Этого, чутку старого
Пихаю в какой то странный блокнотище.
Ведь речь не зря называют даром,
И дар это тот еще…
Плывут. Каждый херь набивает в каюты.
Я тут.
Смотрю, провожу наблюдения.
Так страшно среди лизоблюдов…
Как слякоть замажет ****ей.
Ты знаешь, что будет последним в этом абзаце?
Ответ очевиден, как снег на той самой…
Я стал одиноким в подобных абстракциях
Но стал неодин на Главной.

Без \\\.

Послушай меня, не бушуй…
Что в голове у Ямбуй?
Просто я пишу.
Шум.
Пра и про.
Шут ли? Шторм за ширмами.
Шрамы на шарнирах у мишутки.
Прошу у шиз и шок…
Наступил на мель, то ли…
Был не понят…
Они галдят.
Соль – итог.
Не только пол, еще и полки.
Еще и лед.
На него лег.
И борзые суки
Звуком из сисек: Ау…
Не зря ли Док дурак
Это в корне пресекал?
Лак.
Лак.
Лак.
Лак.
Лак.
Маленький родной кулак.
Сабля – блин негниющей ковки.
Ее сын женат на морковке,
OFF как.
По потолкам пологим,
Прямо в логово…
Как наркоманы защищают бога…
луК.
луК.
луК.
луК.
луК.
Маленький родной каблук)

А нужно ли знать, что начинается там, где кончается это бесконечное поле цвета холодного девственного молока, если я ничего не хочу знать? Возможно там закончится и желание, и необходимость знания.
Письма не дойдут.
Слова опадут.
Сон.

И нЕт сил, даже на безсилие или бешенство.
Когда ты давно за чертой, где люди начинают вешаться.
Кода вся кожа начинает выделять сомнение,
И снег уже давно не достается мне.
Вода перестает быть пресной,
Но синь и соловьи поют басом.
Безполезно.
Все безполезно.
Кроме Нас.

Захотелось отгородиться от мира колючей и непроницаемой щетиной.
Но даже у щетины были свои планы.
То ли она мягкая, то ли руки грубые, то ли я уже совсем другой.

Сегодня он в первый раз в жизни промолчал.

ПоПо.

Этот По оставит слЕд.
Даже рупоры ждут в дупле.
СВер как кок на столы стЕлит.
Даже рабы потрошат королей.
Рабы потрошат королей...
И захотят потрошить королей...
И будут они потрошить королей,
как только им это позволят сделать.
Под рев мотора машины – танка.
Супер.
УАЗ буханка.
Приливы, закаты и что то еще.
Это изнанка.
Ей ни по чем.
Лист ли? Сон ли? Выстрел ли?
Выстрели. Я же не стану.
И будут плакать жены футуристов.
Как матери сынов Афганистана.
Это не Даллос,
А плесень.
Я останусь.
Но не здесь.

АВА