Экзайлъ

Что написано, то написано –
Стоит ли прятаться за приличия?
Нужно ль стыдиться своих зависимостей,
Если эти привычки спасительны?
Стоит ли волнам, бегущим во мне,
Искать примененья иные?
Если Зигмунд был прав, то я жажду того,
Чего жаждут и все остальные…

– На связи…(тишина в эфире.)
Пока всем нечего сказать,
Я в капсуле, в запретном мире,
Я продолжаю погружение в себя.

С бронзой в яйцах,
Со сталью в голосе
Человек-Домна,
Человек-Колокол,
Сотрясающий небеса.
Человек-Резонанс,
Человек-Ренессанс…

Иногда это трудно и тяжело –
Быть ареометром чьих-то догадок:
Притяженье грозит раздавить,
Отторженье доводит до рамок.
В батискафе, трещащем по швам,
Ныряю в глазное яблоко –
От следствия до идеи,
С архимедовой силой обратно.
Неужели теперь это я:
Лёгкий шар, наполненный облаком.
Шипящий паром, антагонист,
С антенной из медной проволоки?
Какой длины эти полосы,
Насколько чисты мои помыслы,
Насколько хватит джоулей
От взрыва моей серой массы,
Смогу ли я разогнаться
До энной космической скорости,
Долететь до желанной звезды
Хоть каким-нибудь классом?
Не станет ли так, что, кратер найдя,
Скажет: «Не знаю такого».
Если Фридрих был прав, то меня убьет то,
Что сильнее всего остального.

Но я принимаю любую судьбу,
Как принимаю любую таблетку.
И я понимаю любой язык,
Который поёт мне о вечном.
Вот так:
С пробоиной в левом борту,
С огнём в боевом отделении,
Пуская пузыри, идут ко дну
Шекспиры Хаоса,
Поэты Века Кремния.
Становясь метафорой,
Становясь анафемой,
Реликтом исчезнувшей цивилизации…
Но кем же мы были,
Пока мы не стали пытать?
И кем мы останемся,
Если не будем пытаться?